– Но о них ничего не сказано в его дневнике, – заметил отец Андрей.
– Верно, – кивнул Вершинин. – Но, по слухам, был и второй дневник – тайный. В этот дневник Гумилев собирал факты колдовства, мистики и тому подобное. Да и как было удержаться? В тогдашней Абиссинии колдуны и колдовство были обычным делом. К колдунам шли за врачебной помощью, за предсказанием, за урожаем и дождем. Колдуны были такими же привычными и уважаемыми членами общества, как нынешние врачи и ученые.
– И где может быть этот секретный дневник?
Вершинин нахмурился.
– В НКВД был особый отдел, занимающийся всей этой чертовщиной, – снова заговорил он, дымя сигаретой. – Возглавлял его Яков Блюмкин.
– Тот, что застрелил германского посла Мирбаха?
– Он знаменит не только этим. Блюмкин – безусловный негодяй, но при этом весьма интересная и, я бы даже сказал, таинственная личность. В тысяча девятьсот двадцать первом году он втерся в доверие к Гумилеву. А несколько месяцев спустя Гумилева арестовали и расстреляли.
– Вы считаете, что Гумилева арестовали по инициативе Блюмкина?
– Гумилев три раза был в Африке, дружил с будущим императором Эфиопии, встречался с колдунами, посещал тайные братства. Все это не могло не заинтересовать Блюмкина. Кстати, что вы знаете о Блюмкине?
– Немного.
– В таком случае нам не обойтись без небольшого предисловия. – Вершинин стряхнул с сигареты пепел и хмуро посмотрел на дьякона: – В июле тысяча девятьсот восемнадцатого, будучи эсэром, Блюмкин убил немецкого посла Мирбаха. Ему пришлось около года скрываться от большевиков, однако он был слишком ценным кадром. Его, конечно же, простили и отправили на Южный фронт, где он служил под руководством Иосифа Сталина. Блюмкин занимался контрразведкой, а также отвечал за выполнение диверсий в деникинском тылу. Позже Реввоенсовет отправил Блюмкина в Иран, где он организовал коммунистический переворот и провозгласил Гилянскую Советскую Республику в одной из северных провинций Ирана.
Писатель затушил сигарету в пепельнице и продолжил:
– Вскоре Блюмкин окончил Академию Генштаба и поступил на службу в иностранный отдел ГПУ. Блюмкина заслали резидентом разведки в Палестину, где он довольно оперативно создал шпионскую сеть. Вернувшись из Палестины, Блюмкин работал в Закавказском ГПУ и подавил антисоветский мятеж чеченцев.
– Но как все это связано с Гумилевым?
– Терпение, мой друг, терпение. Блюмкин всегда был неравнодушен к мистике. Его увлекали рассказы про таинственную Шамбалу. Одно время он был теософом и проповедовал теорию «полой Земли». Так или иначе, но наш герой добился того, что чекисты послали его в Тибет, где он намеревался найти Шамбалу. Прикинувшись монахом-странником, Блюмкин пристал к экспедиции знаменитого философа и художника Николая Рериха. Позже Блюмкин был резидентом советской разведки в Китае. Потом под именем купца Султана-заде он был переброшен на Ближний Восток, где, по легенде, торговал хасидскими раритетами. Он создал разведсеть в Египте, Турции и Саудовской Аравии. Не будет большим преувеличением сказать, что Блюмкин оплел разведсетью весь Ближний и Дальний Восток. В тысяча девятьсот двадцать восьмом году Блюмкина обвинили в троцкизме, арестовали и расстреляли. Но некоторые исследователи считают, что Блюмкину удалось избежать расстрела.
– Куда же он девался потом?
Вершинин насмешливо развел руками:
– История об этом умалчивает. Возможно, он продолжил работать на советскую разведку, но уже под другим именем. Блюмкин был мастером перевоплощения. Некоторые современники описывают его как худого аскета с яростно горящими глазами, другие – как сладострастного толстяка с вечно мокрыми губами. По воспоминаниям одних, он был брюнетом, другие уверены, что он был рыжим.
– А вы-то сами что думаете по поводу его смерти? – поинтересовался отец Андрей.
Писатель усмехнулся.
– Блюмкина убивали шесть раз. Дважды холодным оружием, четыре раза – из «браунинга» и «нагана». Но никак не могли убить. Его хранила какая-то тайная сила. Сам он стрелял превосходно, причем с обеих рук.
– Вы как будто восхищаетесь им? – заметил отец Андрей.
Вершинин досадливо поморщился:
– Биография Якова Блюмкина состоит из сплошных контрастов. Он подписывал смертные приговоры, убивал людей… Я уверен, что арест Гумилева организовал именно Яков Блюмкин. Он хотел вытянуть из Гумилева информацию. Больше всего его интересовали африканские колдуны из тайного братства «зверей». Они… – Вершинин икнул. – Извините… Они скрываются в африканских лесах и не выходят на контакт с европейцами.
– Но…
– Выпьем еще по бокалу? – предложил Вершинин.
– Я пас, – сказал дьякон.
– А я выпью. Официант!
Получив новый бокал с коктейлем, писатель понюхал его, покачал головой и, сказав себе «чин-чин!», в два больших глотка ополовинил его.
– Что такого важного мог узнать Гумилев во время своей третьей экспедиции в Африку? – спросил отец Андрей.
Вершинин облизнул губы и пьяно усмехнулся:
– Колдуны-«звери» не тронули его. А возможно… Возможно, и наградили.
– Чем?
Писатель поднял указательный палец и торжественно изрек:
– Даром предвидения!
Отец Андрей помолчал, затем, решившись, достал из сумки клочок бумаги со стихами и рисунком и протянул его Вершинину.
– Я хочу, чтобы вы взглянули на это.
Писатель посмотрел на рисунок, затем перевернул листок и глянул на стихи.
– Черт бы меня побрал… – прошептал он. – Это написано рукой Гумилева! Черт бы меня побрал, – снова прошептал писатель и вперил взгляд в листок бумаги. Губы его шевелились в такт стихам. Неожиданно он замер и с мрачным испугом посмотрел на отца Андрея.
– Кто вы? – хрипло спросил он. – Кто вы такой?
– Диакон Андрей Берсенев.
– Дьякон? – Вершинин усмехнулся и покачал головой: – А как будто и не дьякон. Скажите-ка лучше, дьякон, как это попало к вам в руки? Где вы это взяли?
– Это листок из тайного дневника Гумилева? – спросил отец Андрей.
Писатель кивнул:
– Похоже на то. Только я… Я ничего не понимаю!
– Вы ведь сами сказали, что «люди-звери» наградили Гумилева даром предвидения, – напомнил отец Андрей.
– Ну да, – снова кивнул Вершинин. – Но эти стихи… Это определенно предсказание. Апокалипсис от Гумилева. Постойте… Что тут написано? – Он снова опустил взгляд на клочок бумаги. – Первый год тысячелетия… Голова Аргуса… Крушение мира под знаком Овна… По гороскопу Овен – это третья декада марта?
– Похоже на то.
– А как насчет места? Вы уже выяснили, где это произойдет?
Дьякон покачал головой:
