На бардак, царящий в комнате, – стопки книг, тарелки с остатками еды, разбросанные вещи – Эр поглядывал неприязненно и насмешливо.
Скользнув взглядом по палате, Женя, между прочим, заметила на одной из полок множество фигурок, довольно грубо и небрежно слепленных не то из глины, не то из пластилина.
– Гриф, вы предложили гостям кофе или чай? – поинтересовался молодой секретарь.
– Нет, – хмуро ответил тот. – А зачем?
– Так полагается, – с улыбкой сказал Эр. – Гостям всегда предлагают кофе или чай.
– Я могу налить им водки, – сказал калека, пожав плечами.
Они переглянулись и вдруг засмеялись: калека – тихо, почти беззвучно, секретарь – в полный голос.
– Ну, хватит, – неожиданно буркнул Гриф, и Эр мгновенно прервал смех и напустил на себя деловой вид.
– Итак, – проговорил калека, уставившись на гостей бездонным черным глазом. – Диакон и блондинка… Блондинка и диакон. Несочетаемые на первый взгляд вещи. Надеюсь, это не оптический обман, и вы действительно сидите в моей палате.
– Можете не сомневаться, – сказала Женя.
– Я бы предпочел увидеть здесь блондинку без диакона, чем диакона без блондинки, – сказал Гриф. – А ты, Эр?
– А я в затруднении, мессир, – ответил Эр. – Я одинаково хорошо отношусь и к блондинкам, и к дьяконам. Хотя к блондинкам все-таки лучше.
– Так, может, выставить диакона из комнаты, чтобы он не портил нам общение?
– Это неплохая идея, мессир, – кивнул секретарь. – Но я бы на вашем месте его оставил.
– И зачем же?
Секретарь пожал плечами:
– А вдруг он скажет что-нибудь интересное?
– Диакон? Интересное? Мальчик мой, я могу заранее предсказать, что скажет любой священник на этой проклятой Богом земле. Не говоря уже о диаконах. С этими еще проще.
– И все-таки я предлагаю выслушать его, – вежливо сказал секретарь и незаметно подмигнул отцу Андрею.
– Ну, хорошо, – согласился Гриф. – Пусть скажет.
– Отец Андрей, вы готовы сообщить мессиру о цели своего прихода? – вежливо поинтересовался темноволосый секретарь.
– Да, конечно, – ответил отец Андрей и подал знак побагровевшей от ярости Жене, чтобы держала себя в руках. – Антрополог Рашидов рассказывал нам об экспедиции, в которую вы, мессир, отправились два года назад.
Калека вскинул голую бровь и повернулся к секретарю:
– Эр, ты понимаешь, о чем они говорят?
– Мессир, они говорят о какой-то экспедиции, в которую вы отправились два года назад.
– А я действительно отправился? – поинтересовался Гриф.
– Да, – грустно ответил секретарь. – Это действительно так.
Гриф поднял двухпалую руку и задумчиво потеребил губу.
– Как странно, что я об этом ничего не помню. Хотя… – Он вновь уставился на дьякона. – Не подскажете, какую цель преследовала эта экспедиция?
– Вы собирались посетить места предполагаемых захоронений Иисуса Христа! – выпалила Женя.
Гриф перевел на нее взгляд.
– Как? – переспросил он изумленно. – Самого Христа? А разве он не Бог? Эр, мальчик мой, разве Иисус – не наш Спаситель?
– Совершенно верно, мессир, Иисус – наш Спаситель. И он Бог.
– Тогда о каком захоронении может идти речь? Разве Бога можно похоронить?
– Нет, но наши гости, вероятно, об этом не знают.
– Какое величайшее заблуждение, – грустно сказал Гриф. – Это простительно девочке, но это непростительно диакону. Зачем же, по-вашему, мне понадобились все эти «места»?
Дьякон хотел ответить, но Женя вновь его перебила.
– Вы собирались добыть из останков Христа генетический материал и клонировать его! – гневно сказала она. – И хватит морочить нам голову – мы обо всем знаем!
В комнате повисла тишина. Гриф вдруг резко наклонился вперед, сорвал со слепого глаза повязку и уставился на дьякона белым мертвым глазом. Затем перевел взгляд на Женю. Женя отвела глаза и вдруг увидела, что секретарь Эр держит в руке револьвер и дуло револьвера направлено ей в грудь.
– Что это значит? – нахмурилась Женя.
– Тише! – рявкнул на нее Гриф.
Женя замолчала. Еще с минуту калека разглядывал гостей своим мертвым глазом, затем снова прикрыл его черной повязкой и откинулся на спинку инвалидного кресла.
Секретарь вздохнул.
– Извините за то, что мы с Грифом валяли дурака, – сказал он серьезно. – Гриф проверял вас.
– Я так и понял, – с некоторым облегчением произнес отец Андрей. – Похоже, Гриф, ваш слепой глаз видит гораздо больше зрячего?
Калека усмехнулся:
– Угадали. Зрячий глаз видит лишь ваше лицо. Слепой глаз способен заглянуть вам в душу.
– А что было бы, если бы мы не прошли испытание? – спросила Женя.
– Я бы вас застрелил, – сказал секретарь спокойно. И добавил, сверкнув очками: – Я отличный стрелок.
– Уверен, что это так, – проговорил отец Андрей. – Но теперь пора убрать оружие.
Секретарь посмотрел на Грифа, тот кивнул. Секретарь убрал пистолет в карман и, положив ладони на колени, приветливо посмотрел на Женю.
– Я рад, что вы пришли, – произнес Гриф. – Мне давно хотелось рассказать кому-нибудь обо всем, что я пережил. Если вы готовы меня выслушать…
– Мы готовы, – нетерпеливо заверила его Женя.
10
– …Таким образом, останки были во всех шести гробницах, и нам удалось их добыть, – закончил долгий рассказ Гриф.
Он устало прикрыл глаз и перевел дыхание. Отец Андрей облизнул пересохшие губы и хрипло спросил:
– И вы никогда не видели спонсора, который оплатил вашу экспедицию?
Гриф покачал головой:
– Никогда. Мы общались с ним только по телефону. До того рокового дня, когда я стал калекой. Но и тогда я увидел его лишь мельком и не разглядел лица.
– Что же с вами случилось? – спросила Евгения.
Гриф усмехнулся.
– Он пытался убить меня и забрать образцы. Первое ему, как видите, не удалось. Что касается второго… Вы сами видите. Этот мерзавец оставил меня умирать в бамбуковом лесу под Синго.
– Что он с вами сделал? – дрогнувшим голосом спросила Евгения.
– Сначала его люди как следует пересчитали мне кости. Потом бросили в овраг. А чтобы мне не было холодно и скучно, они швырнули следом гранату «РГД-8». С тех пор я ненавижу запах жареного мяса, – добавил Гриф с холодной усмешкой.
– Как же вам удалось спастись? – понизив голос, спросила Женя.
– А вот благодаря этому молодому человеку! – кивнул Гриф на своего секретаря. – Он приехал в Японию на экскурсию. Отбился от группы и заблудился в лесу. А там наткнулся на меня. Вернее, на то, что от меня осталось.
