24 октября.
Целая неделя ожидания. Ежедневные телеграммы Годалмингу, но все те же: «нет известий». Утренний и вечерний ответы Мины под гипнозом неизменны: удары волн, бурливая вода, скрипящие мачты.
Телеграмма от Руфуса Смита, Ллойд, Лондон, лорду Годалмингу, через вице-консула, Варна
24 октября.
Сегодня утром получено известие о «Царице Екатерине» из Дарданелл.
Дневник доктора Сьюарда
25 октября.
Как мне не достает моего фонографа! Писать дневник пером страшно утомительно, но Ван Хелзинк говорит, что я должен записывать все. Вчера, когда Годалминг получил от Ллойда телеграмму, мы все были в диком возбуждении. Теперь я знаю, что чувствуют люди в сражении, когда раздается приказ начинать атаку. Одна лишь миссис Харкер не проявила никаких признаков волнения. Впрочем, в этом нет ничего странного, потому что мы приняли все меры, чтобы она ничего не знала, и старались скрыть наши чувства, когда были в ее присутствии. Она очень переменилась за последние три недели. Сонливость все больше овладевает ею, и хотя у нее здоровый вид — к ней вернулся румянец — Ван Хелзинк и я недовольны ею. Ван Хелзинк сообщил, что он внимательно осматривает ее зубы во время гипноза, и говорит, что, пока они не начинают заостряться, можно не опасаться перемен. Когда перемена наступит, необходимо будет принять меры… Мы оба знаем, каковы будут эти меры, хотя не поверяем друг другу своих мыслей. Ни один из нас не уклонится от обязанности… страшной обязанности.
Только 24 часа пути от Дарданелл сюда при той скорости, с какой шла «Царица Екатерина» из Лондона. Следовательно, она придет утром: поскольку она никак не может прийти раньше, мы рано разойдемся. И поднимемся в час утра, чтобы быть наготове.
25 октября.
Полдень.
До сих пор нет никаких известий о прибытии судна. Гипнотический ответ миссис Харкер сегодня утром был тот же, что всегда, так что, возможно, мы еще получим известие. Мы, мужчины, в лихорадочном возбуждении, все кроме Харкера, который внешне совершенно спокоен.
Ван Хелзинк и я немного встревожились сегодня по поводу миссис Харкер. Около полудня она впала в сон, который нам не понравился. Хотя мы ничего не сказали другим, но нам обоим было не по себе. Она была беспокойна все утро, и мы сперва обрадовались, что она заснула. Однако когда ее муж случайно сказал, что Мина спит так крепко, что он не может ее разбудить, мы пошли в ее комнату взглянуть. Она дышала и выглядела так хорошо и спокойно, что мы согласились, что сон для нее полезнее всего. Бедняжка! Ей надо так много забыть; неудивительно, что сон, приносящий ей забвение, полезен.
Позднее.
Наше предположение оправдалось, так как после освежительного сна, продолжавшегося несколько часов, она стала веселее и бодрее. На закате солнца она дала обычный гипнотический ответ. На каком бы месте Черного моря ни был граф, верно лишь то, что он спешит к месту назначения. К своей погибели, надеюсь!
26 октября.
Вот уже второй день, как нет известий о «Царице Екатерине». Она должна была бы быть уже здесь. Что она все еще на плаву — очевидно, так как ответ миссис Харкер под гипнозом на восходе солнца был обычный. Возможно, корабль временами стоит на якоре по причине тумана; некоторые пароходы, прибывшие вчера вечером, сообщили, что на севере и юге от порта стоит густой туман. Мы должны быть настороже, так как судно может прибыть каждую минуту.
27 октября.
Полдень.
Очень странно; все еще нет известий о корабле, который мы ожидаем. Миссис Харкер прошлой ночью и сегодня утром отвечала, как всегда: удары волн и бурливая вода, хотя прибавила, что волны слабые. Телеграммы из Лондона те же: «нет известия». Ван Хелзинк страшно встревожен и только что сказал мне, что боится, как бы граф не ускользнул. Он прибавил многозначительно:
— Мне не нравится сонливость мадам Мины. Душа и память проделывает странные штуки во время транса.
Я хотел подробнее расспросить его, но вошел Харкер, и профессор сделал мне предостерегающий жест. Мы должны постараться сегодня на закате солнца заставить ее разговориться во время гипноза.
Телеграмма от Руфуса Смита, Ллойд, Лондон, лорду Годалмингу, через вице-консула, Варна
28 октября.
«Царица Екатерина» вошла в Галац сегодня в час дня.»
Дневник доктора Сьюарда
28 октября.
Когда пришла телеграмма о прибытии судна в Галац, это не стало для нас ударом, как следовало ожидать. Правда, мы не знали, откуда, как и когда разразится гроза, но мы ожидали, что случится нечто странное. Запоздание с прибытием в Варну подготовило нас к тому, что события складываются не так, как мы ожидаем; непонятно было только, где произойдет перемена. Конечно, это нас поразило, но мы быстро оправились.
— Когда отправляется следующий поезд в Галац? — спросил Ван Хелзинк, обращаясь к нам всем.
Мы с удивлением переглянулись и хотели ответить, но миссис Харкер нас опередила:
— В шесть тридцать утра.
— Откуда вы это знаете? — спросил Арчи.
— Вы забыли, или, может быть, не знаете, хотя Джонатан и доктор Ван Хелзинк должны бы это знать, что я знаток по части расписаний поездов. Дома в Эксетере я всегда составляла расписания поездов, чтобы помочь мужу. Я нахожу это настолько полезным, что теперь всегда изучаю расписания поездов тех стран, по которым путешествую. Я знала, что если нам нужно будет побывать в замке Дракулы, то мы поедем через Галац или, во всяком случае, через Бухарест, и я тщательно запомнила поезда. К несчастью, запоминать пришлось немного, так как только завтра идет единственный поезд.
— Удивительная женщина, — прошептал профессор.
— Нельзя ли нам заказать экстренный? — спросил лорд Годалминг.
Ван Хелзинк покачал головой:
— Нет, думаю, вряд ли. Страна эта не похожа на вашу или мою; если бы мы даже и получили экстренный поезд, то он пришел бы позднее обыкновенного. К тому же, нам надо еще собраться. Мы должны обдумать и организовать погоню. Вы, Артур, ступайте на железную дорогу, возьмите билеты и устройте все, чтобы мы могли уехать завтра. Вы, Джонатан, идите к корабельному агенту и получите у него письмо к агенту в Галаце с разрешением произвести такой же обыск на судне, как здесь. Вы, Квинси, повидайте вице-консула и заручитесь его поддержкой и помощью его коллеги в Галаце, чтобы все устроить для облегчения нашего путешествия и не терять времени на Дунае. Джон останется с мадам Миной и со мной, и мы посоветуемся. Вас могут задержать, но это неважно, так как, когда зайдет солнце, здесь с мадам Миной буду я и смогу получить ответ.
— А я, — сказала миссис Харкер оживленным тоном, более похожим на ее прежнюю манеру, постараюсь быть всячески полезной, буду думать и писать для вас, как привыкла делать до сих пор. Я чувствую, будто мне что-то помогает, точно спадает какая-то тяжесть, и я чувствую себя свободнее, чем за все последнее время.
