— Я думала, раз у тебя есть это, найдется и мука.
— А ты не думала, что рыться в чужих вещах — признак плохого воспитания? — выдергивает у меня из рук и бросает обратно в ящик пилку Игорь. — Думаешь, раз у меня нет грязи под ногтями, я не мужик?
Перед глазами всплывают неухоженные кулаки Олега. По такой логике он должен быть настоящим мужчиной, но в жизни Олег мерзкий трус, способный поднять руку на женщину. Признаю, что не имела права копаться в вещах Игоря, пусть даже из лучших побуждений. Только ему об этом, конечно, не скажу.
— Куда ты ходил с утра пораньше?
— На рынок. Возле него закусочная с самыми вкусными в городе хот-догами, — показывает мне пакет Игорь. — И газетный киоск.
Рука уже тянется к источающему аромат колбасы пакету, но в последний момент нехотя меняет траекторию. Я беру у Игоря газету и принимаюсь читать вслух статью, напечатанную под моей паспортной фотографией:
— Полиция продолжает розыск двадцатипятилетней Дины Пауковой, подозреваемой в убийстве пятилетнего ребенка. Последний раз ее видели возле места преступления в предполагаемый момент убийства. По словам свидетелей, торопясь скрыться, женщина несколько раз спотыкалась и упала на колено. По данным следствия, Паукова не выезжала за пределы города. Несмотря на это, поиски подозреваемой ведутся на территории всей области.
Я моргаю, надеясь избавиться от газетных строчек, как от зависших перед глазами солнечных бликов.
— Бред какой-то, — откладываю газету в сторону. — Во-первых, мне двадцать четыре.
— Это, конечно, снимает с тебя все подозрения.
— Во-вторых, я не скрывалась с места преступления, а уходила из дома. В-третьих, я не торопилась, а уж тем более не спотыкалась, и не падала.
— В-четвертых, я не я и Катька не моя. Ничего удивительного, что убегала — от такого мужа давно пора было сбежать. Упасть с высоченных каблуков тоже немудрено.
— Я уходила спокойным шагом, в кедах. Кто-то сочинил эту историю, чтобы выставить меня виноватой.
— Прелестно, — кладет пакет с хот-догами на газету Игорь. — Осталось узнать, кому это понадобилось.
Чувствую себя героиней иронического детектива. Всегда мечтала написать книгу, но если бы это был детектив, я бы не ставила героев в идиотские положения. Впрочем, такие фантазии не воплощаются в жизнь. Какая девочка не мечтает стать балериной? Но мало кому даны пластичность и легкость фигуры. Вряд ли я отношусь к тем особенным людям, способным создавать интересные окружающим вещи. Для того чтобы писать книги, надо быть незаурядной личностью, обладающей большим жизненным опытом. Кого могут заинтересовать произведения женщины, не способной разобраться с собственными проблемами?
— Ты зарядил мобильный Артура?
— Еще вчера, — разворачивает ароматный хот-дог Игорь. — Бесполезная штука, если, конечно, ты не собираешься его продать. Я просмотрел номера в записной книжке — ничего необычного. Все сообщения стерты. От мобилы никакого толка. Предлагаю взять сорочку и поехать в участок. Расскажешь полицейским свою версию событий, подкрепишь ее уликой.
— Какую версию? Скажу, что ударила Катю по щеке и сбежала из дома?
— О пощечине можно и умолчать. Мы же с тобой провели эксперимент, который доказал…
— Ничего он не доказал!
— Тебе даже не придется врать. Просто молчи. Сорочка с пятнами Катькиной крови — лучше слов. Но если ты предпочитаешь и дальше отсиживаться в моем доме — пожалуйста, я тебя не гоню.
Я наклоняюсь к руке Игоря и откусываю хот-дог по самые его пальцы. Пока Игорь осматривает остатки булки, поднимаюсь на ноги и иду в ванную. Сзади раздается недовольное бурчание и тяжелые, шаркающие шаги. В ванной, замазывая следы побоев и прибавившийся к ним сегодня синяк на лбу, борюсь с желанием попросить у Игоря пилочку. Рука, поднявшаяся на ребенка, не заслуживает маникюра.
— Дина, иди сюда! — кричит Игорь. — Дина!
Что еще случилось? Тюбик с тональным кремом выпадает из рук, слезы наворачиваются на глаза. Только бы не полиция, и не Олег. Господи, только бы не Олег…
Игорь ждет меня в прихожей, сжимая в руках телефонную трубку.
— Это тебя.
— Меня?! Кто?
— Говорит, подруга.
— Ира! — выхватываю трубку из рук Игоря. — Как ты узнала номер?
— Ты же мне с него звонила, забыла, что ли?
— Да, точно. Что случилось?
— Я тоже рада тебя слышать.
— Извини. Просто я хочу знать, что произошло.
— Ничего. И кое-что. Только сильно не обнадеживайся. Вести не из приятных.
— Не понимаю. Ир, хватит меня пугать!
— Не телефонный это разговор, — понижает голос она. — Давай встретимся, и я тебе все объясню.
— К тебе я не пойду — кто-нибудь из общаги может меня узнать. Встретимся в парке?
— Лучше на стадионе. Мне через час на работу, оттуда ближе добираться.
— Ир, хоть намекни! Узнала что-то про Олега? Я теперь тоже многое о нем знаю.
— Что ты имеешь в виду?
— Длинная история. При встрече все расскажу.
— Договорились.
Ира кладет трубку, а я раздумываю, слушая гудки. Если она прослышала о том, что Олега обвиняли в убийстве первой жены, мы зря подвергнем друг друга опасности. Лучше бы ей не появляться радом со мной на людях. Да и мне не помешало бы избегать общественных мест. Но если я позову подругу в дом к Игорю, следом за ней могут прийти полицейские.
— Надо ехать, — объявляю о своем решении Игорю.
— В участок?
— Нет, на стадион.
— Зачем?!
— Я должна встретиться с подругой.
— Может, перенесешь игру в бадминтон до лучших времен? Нам, вообще-то, надо расследовать убийство!
— Ира что-то знает, а у нас все равно нет зацепок.
— У нас есть вещественное доказательство! — поднимает со стола сорочку и трясет ею у меня перед лицом Игорь. — Тебе этого мало?
— Не мне. Тряпку с пятнами крови, добытую незаконным путем, не станут рассматривать в суде.
Руки Игоря опускаются, он тяжело вздыхает и кладет сорочку обратно.
— Ты готова?
К стадиону мы подъезжаем через считанные минуты. Когда мотоцикл приближается к въезду, я хлопаю Игоря по плечу. Он останавливается возле ворот и снимает шлем.
— Ты чего?
— Дальше я сама.
— Я подвезу тебя прямо к трибуне.
— Не надо. Сторож может услышать рев мотоцикла, крику не оберешься.
— Черт с ним! — поднимает шлем к голове Игорь — Что он нам сделает?
— Привлечет внимание. Мне оно сейчас ни к чему.
