– Простите, что вы сказали? Не, не могу! У меня тут… – и он торопливо схватил айфон, в очередной раз просвистевший о проблемах в личной жизни. И, уткнувшись в него, адвокат напрочь позабыл о сидевшем напротив Юлии Хорькове. Пришлось отражать атаки следователя в одиночку.
«Я никого не убивал, поэтому скоро все разъяснится», – утешал себя Хорьков, идя на очередной допрос. Юлий очень удивился, увидев в кабинете заплаканную Сонечку. На столе перед ней лежало что-то, прикрытое газетой. Из самого жирного заголовка Юлий узнал, что поп-дива со скандальной репутацией опять разводится. Стране не было дела до страданий Юлия Хорькова, она смаковала подробности личной жизни очередной знаменитости.
Хорьков вздохнул и сел, после того как ему было предложено. Задав положенные по протоколу вопросы, следователь перешел к сути.
– Вот, Юлий Каевич утверждает, что вы, Софья Яковлевна, постоянно конфликтовали с его супругой, Розалией Карловной. – Выдав это скороговоркой и ни разу не перепутав отчество, следователь удовлетворенно кивнул и уставился на Хорькова: ну-с? Что вы на это скажете?
– Да, это так, – кивнул он.
– В’гёт’ в’гёт, в’гёт! – Сонечка отчаянно картавила, это был, на взгляд Хорькова, ее самый серьезный недостаток. Вот и сейчас Юлию захотелось заткнуть уши. – Я очень любила несчастную Г’азалию.
– Вы же бизнес не могли поделить, – напомнил Сонечке Хорьков. – А когда я к тебе приехал в тот день, когда нашел Розалию мертвой, ты мне что сказала? Уступи мне свою долю. Подождать не могла, пока тело подруги, которую, как ты говоришь, любила, предадут земле?
В ответ на это Сонечка еще горше заплакала. Отняв от глаз накрахмаленный платочек, она затуманенным взором уставилась на следователя, явно чувствительного к страданиям женского пола, и проникновенно заговорила:
– Может быть, между нами и были какие-то недо’газумения. Но исключительно по г’аботе. У нас очень г’азные вкусы, поэтому мы долго согласовывали ассог’тимент. Но во всем остальном… – она опять приложила к глазам платочек. – Мы ведь с Г’азалией дальние г’отственницы. Мы очень дг’ужили…
– Значит, вы знали о ее болезни? – сообразил следователь. Как еще проверить, насколько доверительной была эта дружба? – О том, что у нее был рак в последней стадии?
– Да, – кивнула Софья. – Я все знала! – она торжествующе посмотрела на Хорькова. Тот враз онемел. Выходит, еще одна баба знала?!
– Так, – довольно потер руки следователь. – Но мужу ничего не сказали?
– Нет. Не сказала.
– Но почему?
– Он очень плохой человек. Я пг’осто увег’ена, что он жил с ней только из-за денег. Это так бг’осалось в глаза. Г’азалия до последнего надеялась, что все обойдется. Что она попг’авится. А наш бизнес она хотела оставить мне. Ему, – Софья кивнула на Хорькова, – она вообще ничего не хотела оставить.
– Чем же он так пг’овинился? Простите, – следователь от смущения закашлялся. – Само собой вырвалось.
– Как я стг’адаю из-за дефекта г’ечи, если бы вы знали! Сколько я ходила к логопеду, сколько денег потг’атила, – Софья опять собралась заплакать. – Мне ничего не помога-а-а-ет…
Следователь торопливо схватил стакан с водой и залпом его выпил.
– Уф! Больше не повторится, – сказал он, грохнув пустой стакан на стол. – Прррродолжайте, Софья Яковлевна.
– Про Г’азалию и ее мужа? – следователь кивнул. – Она не хотела, чтобы после ее смег’ти он снова женился. А кому он нужен без денег? Жалкий тип. Он и с деньгами-то никому не нужен. Г’азве что какой-нибудь пг’оститутке. Уважающая себя женщина никогда не будет иметь с ним дела!
Потерявший дар речи Юлий Хорьков, наконец, осознал, как он ошибся в Сонечке. Да, собственно, и в себе. Насколько завышена его самооценка. Даже эта вобла сушеная, наверняка старая дева, считает его жалким типом!
– Почему же ваша родственница в таком случае не написала завещания? – поинтересовался у Сонечки следователь.
– Она не успела, – та вновь всхлипнула. – Все случилось так неожиданно… Он навег’няка подозг’евал, что его хотят лишить наследства. Потому и убил ее, – и Сонечка все-таки разревелась. Следователь вновь торопливо стал наливать в стакан воды. На этот раз всю воду выпила Сонечка.
– Врет же! – теперь не выдержал Хорьков. От возмущения он опять заговорил. – Ничего Розалия писать не собиралась! Никакого завещания! Все это бред!
– Ну хорошо… Софья Яковлевна, успокойтесь… А как вы объясните это, Хорьков? – следователь поднял газету, и Хорьков увидел связку ключей. Его собственные ключи изъяли при задержании, поэтому двух вариантов тут быть не могло: это запасные ключи от их с Розалией квартиры. Тот самый комплект, который Юлий передал Ульяне Схованской вместе с фотографией, а потом подбросил Софье. Та перестала плакать и теперь тоже смотрела на ключи, прижав к тонким губам белоснежный платочек.
– Это… Это ключи, – промямлил Хорьков.
– Да я вижу, что ключи. Вы зачем их подбросили несчастной женщине? – следователь кивнул на заплаканную Софью. Вид у нее и в самом деле был несчастный.
– Я? Подбросил?! – попробовал возмутиться он.
– Неубедительно, Хорьков, – поморщился следователь. – Актер из вас хреновый.
– Подбг’осил, подбг’осил, подбг’осил! – стремительно закартавила Софья. – До того, как он ко мне пг’иехал, ключей в ящичке не было! Я как раз туда лазила за степлег’ом. Мне надо было подшить кассовый чек. Ключей там не было! А вечег’ом, после того, как он, – Софья кивнула на Хорькова, – уехал, ключи появились! Мег’завец, – презрительно добавила она.
– Оказывается, вы, Хорьков, не только об алиби позаботились, но и о подозреваемой, – покачал головой следователь. – Только вы ошиблись. К Софье Яковлевне в тот вечер, когда была убита ваша жена, внезапно нагрянули родственники. Из Израиля. – Софья энергично закивала.
– Как так – родственники? – оторопел Хорьков.
– Бывает, – пожал плечами следователь. – Родственники, дело такое. Сколько у нас свидетелей, Софья Яковлевна? – Та торжествующе растопырила пятерню. – Пять. Один из них ребенок, но нам и четверых вполне хватит. Они все еще гостят у вас, Софья Яковлевна? – Та кивнула. – Само собой, вы были заняты тем, чтобы их всех накормить, разместить, и у вас совсем не было времени, чтобы убить вашу компаньонку. Даже если учесть, что женщина на тщательно просмотренной мною видеозаписи очень на вас похожа. Впрочем, она приходила уже после одиннадцати и убить Розалию Карловну все равно не могла. Надо еще разобраться, в чем тут дело? И что это за женщина? Но это явно не вы, Софья Яковлевна.
– Это все он! – та торжествующе указала на Хорькова. – И это он подстг’оил!
– Каким образом? – кисло спросил Хорьков. Он уже понял, что удача окончательно отвернулась. И здесь не повезло! Да, Софья была в Москве, он это проверил, но к ней нагрянули родственники! Целый выводок свидетелей, которые охотно подтвердят ее алиби!
