* * *
Несколькими неделями позже король во главе своих войск покидал Венсен.
Изабо с ним трогательно прощалась:
— Я вас провожаю с большой тоской, сударь, — говорила она, — поскольку совершенно не согласна с этой затеей. Моему сердцу было бы намного спокойнее, если бы вы остались со мной.
Потом, поцеловав его, она разразилась притворными рыданиями и добавила:
— Уезжайте, такова ваша воля, а я буду молиться за вас.
Она подарила стыдливый поцелуй герцогу Туреньскому, сопровождавшему своего брата, а когда королевская армия покинула город, вернулась в свои апартаменты, где ожидал ее фаворит Буа-Бурдон.
— Прекрасный день, дорогой Бурдон, — сказала она, улыбнувшись.
Изабо прекрасно понимала, что этот военный поход может приблизить ее к желанной цели. Сочтя малонадежным полагаться только на опасности войны и отвергая мысль об убийстве мужа, она организовала спектакль, призванный помутить и без того слабеющий разум бедного короля.
В течение последнего времени Карл VI проявлял весьма сильную нервозность. Его неоднократно видели «делающим жесты, недостойные Его Величества Короля», его выводил из себя крик ребенка или шум открываемой двери.
И Изабо решила воспользоваться его болезненным состоянием и добиться, чтобы короля Франции признали сумасшедшим. В дороге с королем должен был произойти инцидент, все детали которого она тщательно предусмотрела и который внушил бы королю такой страх, что никакой врач никогда бы не смог его вылечить.
Граф Туреньский знал о плане в мельчайших подробностях, поскольку миссия возлагалась на него.
И королева радостно думала о том, что, если все будет проведено успешно, она может править Францией вместе со своим молодым любовником.
Пока Изабо мечтала о полной власти, маленькое войско во главе с королем шло на Сен-Жермен-ан-Лей, где должно было остановиться. Вечером оно туда прибыло… В то время военные походы часто велись прогулочным шагом. Карлу VI, которому было хорошо в этом великолепном замке, откуда он мог видеть колокола и крепостные стены Парижа, решил, что он останется в нем на несколько дней.
В это время проводились празднества, и король развлекался, забыв о Краоне, Клиссоне и герцоге де Бретань. Узнав о том, что происходило в Сен-Жермене, Изабо страшно разгневалась и направила герцогу Туреньскому секретное послание, приказав ему оказать влияние на короля, чтобы они немедленно отбыли из этого города.
На следующий день королевская армия покинула Сен-Жермен-ан-Лей и направилась к Ману, куда Карл VI попал в начале июля. Увы! Едва они туда приехали, король начал вести бессмысленные речи и бегать по улицам как ребенок. Стоило больших трудов его поймать, поскольку он улепетывал «проворнее крысы». Вызванный врач стал говорить об «отравлении, помутившем разум короля».
— Кто же, — спрашивали все, — мог совершить преступление против нашего милого государя?
Возможно, ответить мог один герцог Туреньский. Но он, воспользовавшись тремя неделями, в течение которых длилась болезнь короля, был занят тщательной подготовкой плана, идею которого ему подсказала Изабо. Когда все было завершено, он настоял, чтобы король возобновил поход. 5 августа королевская армия под беспощадно палящим солнцем покинула Ман.
Неожиданно, когда армия входила в Майский лес, покрывавший тогда правый берег притока Сарта, высокий человек, босой, одетый в лохмотья, с непокрытой головой, устремился к Карлу VI. Схвативши лошадь за уздечку, он страшным голосом прокричал:
— Не езжай дальше, благородный король, ибо ты предан!
«И тогда, — как рассказывает летописец, — и без того больное сознание короля после этих слов помутилось еще больше. Случайное происшествие окончательно лишило его разума: у одного из воинов, скакавших рядом с ним и зажатого с двух сторон образовавшимся столпотворением, выпала шпага. Шум металла вызвал у короля дикий приступ ярости. Он выхватил из ножен свою шпагу и мгновенно убил несчастного. И, пришпорив свою лошадь, в течение целого часа носился из стороны в сторону, крича: „Меня хотят выдать врагам!“, — и наносил удары всем, кто встречался на его пути.
Во время этого ужасного приступа король убил четырех человек, в числе которых был знаменитый рыцарь из Гаскони, которого звали Полиньяк. Он причинил бы еще большие несчастья, если бы его шпага не сломалась. Тогда его окружили, связали и отвезли в Ман, чтобы он там немного пришел в себя. Силы покинули короля, и он оставался в течение целого дня без сознания и даже не шевелился». Герцог Туреньский, убедившись, что он ловко справился с поручением, направил Изабо послание, где сообщил о победе. Королева тотчас придала событию большую огласку с тем, чтобы вынудить Карла VI отказаться от престола.
— Безумный король не может править, — вздыхая, заявляла она.
Таково было мнение и бывших регентов.
— На престол нужно возвести герцога Туреньского, — говорила всем Изабо
[41]
.
— Нет, — отвечали дядьки Карла VI, которые догадались о плане королевы. — Людовик очень молод. Править будем вновь мы.
Изабо, не ожидавшая подобной речи, была очень разгневана. На ее лице от ярости выступили пятна, и. она проболела целый месяц. Победа под Маном казалась теперь для нее поражением.
Но король был безумным!
В конце августа по приказу своих дядьев Карл VI был доставлен в замок города Крей.
Здесь он проводил время на маленьком зарешеченном балконе
[42]
. Через несколько месяцев тещины и одиночества Карл VI почувствовал себя лучше, и его врач разрешил ему вернуться в Париж, в резиденцию Сен-Поль, которую избрала своим местожительством Изабо. Там он отныне занимался лишь празднествами и развлечениями, доверив заботу о государственных делах тем, кто уже доказал, что не может управлять. Изабо не находила места после выходки регентов и искала способ окончательно избавиться от короля, чтобы возвести на престол герцога Туреньского. И, не придумав ничего подходящего, она решилась вместе со своим любовником на страшное преступление.
[43]
Одной из своих фрейлин, Катерине де Фастоврин, которая выходила замуж во второй раз, король решил устроить небольшое празднество, на которое имели право «все вдовы, вновь выходившие замуж». Это смехотворное развлечение состоялось 29 января 1393 года в резиденции Сен-Поль. Карл VI и девять молодых вельмож из числа его друзей нарядились дикарями. Их одежда была соткана из полотна и обмазана смолой, к смоле прикреплялись льняные очески
[44]
, которые свисали подобно волосам. В то время как все танцевали, «сопровождая танец непристойными и комичными жестами», герцог Туреньский, еще раз выполняя приказ Изабо, бросил факел в «дикарей». Раздался страшный крик, и десять человек мгновенно были объяты пламенем: «на них загорелись смола и льняные очески.
