Мередит слышала то, о чем говорили шепотом. Она знала, что в первый раз девственница испытывает боль. И еще кровь. Она не появится у вдовы. Как она сможет объяснить эту кровь? Она не была уверена, что хуже: рассказать Тедди, что у Эдмунда сама мысль о консумации их брака вызывала отвращение, или объяснить ему, как она придумала беременность и затем выкидыш. В обоих случаях он, вероятно, захочет признать брак недействительным при первой же возможности.
Ник был искушенным человеком. Он должен бы был предвидеть эту проблему. Ведь это он сам настаивал, чтобы она снова вышла замуж. Да, она пойдет к нему и выложит перед ним эту дилемму. Конечно, он поймет, что теперь она не может продолжать искать мужа.
Мередит ответила Тедди неуверенной улыбкой и оперлась на его руку. Входя вместе с ним в гостиную, она убеждала себя, что неожиданные спазмы в желудке ничем не связаны с необходимостью встречи с Ником, что она хотела только объяснить ему, что не может выходить за кого-либо замуж, запутавшись во лжи. Она до смерти устала лгать. И больше не может.
Ее страстное влечение к Нику вовсе не означало, что она жаждет снова увидеть его.
Глава 18
В половине двенадцатого, как Мередит и приказала горничной, наемная карета ждала ее на углу. Торопливо и осторожно ступая туфельками, она пробежала по переулку. Она старалась как можно быстрее отойти от дома леди Дерринг, но темнота заставляла ее ступать осторожнее. Туман, как дым, окружил ее и скрывал карету. Силуэт кареты возник внезапно, как затаившийся в засаде зверь, и Мередит чуть не натолкнулась на нее.
Она сказала кучеру, куда ехать, и без его помощи взобралась в карету. Найти предлог, чтобы остаться дома, оказалось относительно несложно. Ее жалоба на головную боль вызвала сочувствие, поскольку остальные собирались приятно провести вечер. По правде говоря, леди Дерринг стала меньше проявлять свою власть, по крайней мере по отношению к ней. И все это благодаря Тедди.
На минуту Мередит охватила паника, когда тетушка Элеонора начала настаивать, что останется дома, чтобы позаботиться о ней. К счастью, леди Дерринг присоединилась к протестам Мередит, заявив, что той надо хорошо отдохнуть вечером и у нее все пройдет, и у тетушки Элеоноры нет необходимости пропускать музыкальный вечер.
Отогнав мысли о тете и леди Дерринг, Мередит, пока наемная карета не спеша пробиралась сквозь туман по улицам Лондона, восхищалась своей смелостью. Она знала, что Ник живет при своем игорном заведении «Леди Удача». Она видела в этом благоприятное стечение обстоятельств, делавшее Ника более доступным. Если он еще не лег спать, что было маловероятно, ей надо будет только дождаться его появления.
На следующий день она должна быть представлена ко двору. После чего сразу же отправится в Камберленд в сопровождении леди Дерринг, Порции и тетушки Элеоноры. Если на леди Дерринг можно положиться, то в конце званого вечера объявят о ее помолвке. Она должна сегодня же увидеться с Ником.
Карета резко остановилась, подбросив Мередит на сиденье. Выпрямившись, она раздвинула занавески и выглянула наружу. Перед ней возвышались несколько этажей «Леди Удачи», на каменном, отделанном дубом фасаде дома окна были ярко освещены. Здание своими окнами в стиле Тюдоров и оформленное дубовыми перекрещивающимися балками на фасаде напоминало старинный театр елизаветинских времен. Оно более походило на величественный частный дом, чем на игорное заведение. Улыбка коснулась ее губ. Здание чем-то напоминало Оук-Ран. Возможно, Ник не сознавал, что скучает по своему бывшему дому.
– Выходите? – со своих козел окликнул ее кучер.
Мередит спрыгнула на землю, нашла в ридикюле монету и бросила ее кучеру. Карета, гремя, покатилась дальше, она осталась одна. Она набросила на голову капюшон черного плаща, ощущая пальцами приятную мягкость отделки из серого горностая. Еще одна из элегантных покупок, сделанных по настоянию леди Дерринг. Она плотнее завернулась в плащ, стесняясь своего вызывающего платья. Как и большинство ее новых платьев, зеленый шелк оставлял открытыми почти все плечи и ложбинку на груди.
Войдя в «Леди Удачу», она в нерешительности остановилась на возвышении, не решаясь спуститься на ступени из итальянского мрамора, которые спускались в большую комнату, шумную и полную людей. Несколько голов поднялись, ее появление заметили. По всей комнате были расставлены столы, за которыми сидели джентльмены, иногда среди них попадались женщины. Жужжание рулетки сливалось с гулом голосов. Ливрейные лакеи ходили по комнате, разнося на блестящих серебряных подносах напитки, закуски и сигары.
Этими услугами, казалось, распоряжалась женщина, прищелкнув пальцами, она приказала одному из лакеев предложить сигары нескольким джентльменам, игравшим за ближайшим столом. Она привлекла внимание Мередит Прежде всего своими невероятно рыжими волосами, но еще больше властным видом хозяйки. Несмотря на рыжие волосы и кричащее платье, она была великолепна. Мередит сразу же подумала об ее отношениях с Ником. Была ли она у него только на службе, или их связывала еще что-то? Ее властный вид показывал, что она никому не станет служить.
Внутри Мередит все перевернулось, когда она заметила в толпе несколько знакомых лиц. До сих пор она не придавала значение тому факту, что джентльмены из высшего общества, и прежде всего джентльмены, с которыми она недавно познакомилась, часто посещают игорное заведение Ника. Если ее узнают, она погибнет, не останется никакой надежды на брак. Ее шансы заполучить лорда Хейвернота будут навеки потеряны, несмотря на его явный интерес к ней.
Ей бросилось в глаза знакомое лицо. Бертрам, блудный старший брат Порции, сидел за одним из столов. Он поднял голову, оторвавшись от карт, и подкрепил силы, отхлебнув из стоявшего перед ним бокала. Мередит надвинула капюшон и попятилась, вся ее решимость рассыпалась в прах. Неожиданно ее приключение перестало казаться таким захватывающим, необходимость поговорить с Ником – такой уж важной. Если это вело к разоблачению и гибели.
Она уже повернулась, чтобы уйти, но ее паническое отступление быстро прервалось, когда она столкнулась с каким-то человеком.
Человек этот охнул от боли и хрипло проворчал:
– Смотри, куда ты, черт побери, идешь!
– Простите, сэр, я ужасно сожалею.
Вид ухмылявшегося, изрытого оспинами лица не мог успокоить ее уже натянутые нервы.
– Как же, сожалеешь! – Водянистые глаза разглядывали ее лицо и дорогой плащ с оскорбительной бесцеремонностью, как будто оценивали лошадь. – А ты очень даже ничего. Выглядишь как настоящая леди. Да и говоришь тоже. – Железные пальцы впились в ее руку, и он заглянул в лицо Мередит. – Ты уже принадлежишь кому-нибудь, красотка? – Его бегающие глаза посмотрели за ее плечо; он хотел убедиться, что она действительно одна и некому защитить ее. Когда он снова посмотрел на нее и его мутные глаза заблестели, Мередит похолодела. Тонкие губы его растянулись, обнажая неровные гнилые зубы. – Такая хорошенькая девушка, как ты, не должна ходить одна. Девушке без покровителя грозит опасность. Почему бы тебе не пойти со стариной Скелли и не позволить ему позаботиться о тебе?
