– Я не отказалась от Хейвернота.
– Вам, может быть, придется отказаться и от него. – Его голос звучал страшно близко от ее уха. От его дыхания мурашки пробегали по ее шее, как бы отвечая на искры огня, разгоравшегося где-то глубоко внутри ее. Она выпрямила спину и сдерживала непреодолимое влечение к нему, желание раствориться, прильнув к его широкой груди. Потребовалась вся ее воля, чтобы казаться равнодушной. – Его мать никогда не позволит ему жениться на вас.
– Решает он, а не она.
– Вы переоцениваете характер Хейвернота… или ваши ухищрения. В любом случае есть и другие подходящие джентльмены. Обратите внимание на них. Только не на Дерринга.
Мередит в самом деле пыталась расширить круг своих знакомств. И все же ее рвение в поисках мужа истощилось. Особенно когда ее вероломное сердце нашло себе совсем другое место.
Она не отрываясь смотрела на темные кусты боярышника, не в силах повернуться и посмотреть Нику в лицо, но решилась задать единственный вопрос, не выходивший у нее из головы:
– Что произойдет, если я не буду помолвлена? – Мередит сжала перила каменной балюстрады.
Ник придвинулся ближе, пока его грудь не прикоснулась к ее напрягшейся спине. Она боролась с желанием прижаться к нему, раствориться в нем так, чтобы теплота их тел смешалась в одно, чтобы нельзя было сказать, где ее тело, а где его.
– Мы так не договаривались, – напомнил он, дыша ей в шею.
Она не могла обернуться, если не хотела уткнуться носом в его грудь. Она могла бы хотеть этого, но не позволила себе. Поэтому она так и стояла спиной к нему и смотрела на залитый лунным светом сад.
– Я не припоминаю никакого соглашения, заключенного нами. Я только помню короткие приказания и распоряжения.
– Называйте это как угодно, мы достигли взаимопонимания. А теперь вы отказываетесь от своих слов? – Она не ошибалась: отчаяние слышалось в тоне его язвительного вопроса, и это удивило ее.
Мередит сказала, обращаясь не к нему, а в темную пустоту:
– А вам никогда не приходило в голову, что я просто не смогу добиться предложения?
– Нет. Если только вы не решили оставаться незамужней. – Она вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее затылка. – Вы пытаетесь отказаться? – тихо спросил Ник. Его губы касались кожи за ее ухом, и все ее тело охватывала дрожь. Что-то теплое шевельнулось внизу ее живота.
Она резко повернулась, чтобы уклониться от жаркого прикосновения его губ. Ошибка. Она оказалась лицом к лицу с ним.
– Сделает ли Тедди или любой другой мужчина мне предложение – это не совсем в моей власти. Такими делами не так легко управлять. – Чуть сдавленный голос выдавал ее, показывая, как его близость взволновала ее и какой неуправляемой она чувствовала себя.
Он долго смотрел на нее, вглядываясь в ее лицо. Она тяжело задышала, когда эти темные как ночь глаза остановились на ее губах. По губам пробежала дрожь, и Мередит завела руки за спину и мертвой хваткой вцепилась в перила. От этого движения ее груди выступили вперед, натягивая ткань ее лифа.
– Вы правы, – проворчал Ник. – Некоторыми делами нельзя управлять. – Сказав это, он обхватил ее талию и прижал Мередит к себе. Он приник к ее губам жарким жадным поцелуем, который воспламенял в ней кровь и проникал в душу. Рассудок замолчал. Мередит отпустила перила и ухватилась за его фрак. Ник упивался ее губами, облизывая, пощипывая, посасывая их. Она не думала о том, что они стояли всего в нескольких футах от открытой двери, где гости неторопливо пили послеобеденные бокалы вина. Она не думала, что находится на грани скандала. Его поцелуй изгнал из ее головы все мысли о приличиях, пробудил в ее теле обжигающее душу желание, требовавшее удовлетворения.
Ник взял в ладони ее груди. Ее соски набухли, натягивая тонкий муслин ее платья, словно хотели вырваться на свободу, хотели чувствовать на себе его огрубелые ладони и влажно-бархатистое прикосновение его языка. Он зажал поцелуем ее стон.
Охваченная неодолимым желанием дотронуться до него, почувствовать его, она просунула руки под его фрак и провела ими по его крепкой груди, плоскому животу, и его мускулы вздрагивали под ее ладонью. Бушующая от страсти кровь придавала ей смелость. Она опустила руку и прижала ладош, к его возбужденной плоти, обхватив всю его длину. Жар пробежал по ее жилам, казалось, расплавляя даже кости.
Он хрипло шепнул, не отрываясь от ее губ:
– Позволь мне прийти к тебе в комнату сегодня ночью? Его слова охладили ее, вернув к суровой реальности.
Она вывернулась из его рук и без сил прислонилась, тяжело дыши, к каменной балюстраде.
– Нет… это безумие.
Схватившись за голову и ероша волосы, он кивнул. Через, некоторое время к нему вернулось самообладание, по крайней мере настолько, что он смог сказать:
– Ваши чары явно не так уж слабы. – Он поднял глаза, и его сверкающий взгляд приковал ее к месту. – Вы изобретательны. Выберите мужчину и заставьте его жениться на вас.
Мужчину. Но не его. Не мужчину, которого она желала.
Гордо подняв голову, Мередит хотела удалиться с чувством собственного достоинства, но, когда она попыталась пройти мимо Ника, он схватил ее за плечо.
– Я говорю серьезно, у вас есть только один сезон для того, чтобы найти мужа. Не теряйте времени.
Она гневно взглянула на его пальцы, лежавшие на ее плече, затем на суровые черты его лица, тонкие линии у его рта. Если бы она не была уже влюблена в него, она могла бы презирать его. Только она знала о нем больше. Больше, чем бы он хотел позволить ей знать. Больше, чем о человеке, который отчаянно боролся, чтобы изгнать ее из своей жизни. Вот почему она любила его.
– Не бойтесь. Я сделаю то, что вы требуете, – пообещала она, хотя ее сердце сжималось от боли.
Он не сразу отпустил ее и все вглядывался в прекрасное лицо, словно хотел запечатлеть его в своей памяти. Ее кожа горела от прикосновения его рук. Она не успела передумать, как ее чувства вырвались из нее, и она услышала собственный голос:
– Уверяю вас, каким бы низким ни было ваше мнение обо мне, вы упали намного ниже, если говорить о порядочности. Как вы можете стоять здесь и даже требовать, чтобы я вышла замуж, после того как мы… – Голос изменил ей. Мередит не могла и не хотела упоминать о той ночи. Она пошла вперед, пытаясь исправить свою ошибку. – Вам следовало оставаться в Лондоне.
Свет из гостиной падал на его бесстрастное лицо. И Мередит сделала вывод, что ее слова оставили его равнодушным. Он казался безжалостным и непреклонным, как всегда.
Мередит повернулась к балконной двери и задержалась, чтобы немного прийти в себя. Стоя спиной к Нику, она вытянула перед собой руки и с удивлением увидела, что они дрожат. Если уж она совсем не умела скрывать свои чувства, то почему бы ей не признаться в своей любви? Боже милостивый! Осознав свое унижение, она прижала руку к пылающей щеке. Если он останется здесь надолго, он увидит ее любовь к нему, написанную на ее лице. Из гостиной слышался женский смех, такой неуместный в эту минуту и почему-то приводивший ее в отчаяние.
