— Тогда давайте я поговорю с обладателем этой вашей тайны, — предложила я. — А то у нас с вами игра получается в одни ворота. Я должна найти некую вещь, которую в глаза не видела. Никаких сведений у вас нет, только голословные утверждения, что кража не связана с убийством. Мне это кажется неправдоподобным, и я не могу отсоединить друг от друга два эти взаимосвязанных факта.
— С нашей хозяйкой вы встретитесь, — улыбнулся он. — Немного позже, Татьяна Александровна, позже немного…
С этими словами он встал. Мне почудилось или в его словах сквозила угроза? Не знаю, но мне эта его «прекрасная Инезилья» не нравилась заранее.
— Только дайте согласие, Татьяна Александровна, и наша Лоретта Павловна немедленно назначит вам встречу… Я же только посредник и ничего не могу говорить…
Признаюсь, толчком к моему согласию послужило любопытство. Поскольку женщина по имени Лоретта Павловна очень меня заинтриговала.
— Хорошо, считайте, что я почти согласна. Для полной уверенности перезвоните мне сегодня вечером. Мой секретарь скажет вам, что я решила…
При упоминании о Ритке он скривился, как будто я силой засунула ему в рот пригоршню кислой смородины.
— А без нее нельзя?
— Нет, — отрезала я.
— Ну, ладно. Перезвоню, — пообещал он и направился к выходу.
— Постойте! — остановила его я. — Вы не дали мне описание стилета.
— Ах да! — хлопнул он себя по лбу. — Сейчас.
Порывшись во внутреннем кармане, он извлек оттуда фотографию и протянул ее мне:
— Вот. Посмотрите. Я оставляю ее вам…
С этим красивым и благородным жестом он позволил себе откланяться, к моему большому облегчению. Поскольку все это время я боялась, что из кухни появятся либо Ритка, либо Андрей, либо оба вместе.
Глава 5
Когда за ним захлопнулась дверь, я немного постояла, прижавшись к дверному полотну спиной и переводя дыхание. Не знаю, бывает ли у вас такое, но у меня иногда при общении с иными людьми возникает неприятное ощущение какой-то липкости… Как будто с мухой или тараканом. Вот и сейчас — почему-то меня не оставляло ощущение, что Володя не ушел, а стоит за дверью, прислушиваясь. Неприятная личность, что и говорить!
Постояв так немного, я прошла на кухню, где мои верные друзья продолжали полушепотом обсуждать литературу, перейдя с Кафки на уж совсем непонятного мне отечественного писателя. Кажется, он им обоим не нравился, потому что очень они этого писателя ругали. Я его не читала, вообще не люблю этот псевдорусский бред, смешанный с недоделанной фэнтези, и поэтому села на стул, пребывая в прежней задумчивости. Они же, заметив наконец мое появление, быстренько свернули свое обсуждение и уставились на меня с живым интересом.
— Ну и что наш клиент? — спросил Мельников.
— Склизкий, — призналась я. — Но через него можно попробовать выйти на некую «прекрасную даму», которая, сдается мне, за всеми этими непотребствами стоит и подмигивает…
— А к убийству Арташеса? Он имеет отношение к этому убийству? — нетерпеливо облизнул губы Мельников.
— Пока я не могу этого сказать наверняка, но он очень настаивал, что кража не имеет отношения к убийству.
— Какая кража? — вытаращились они на меня.
— Ах да… Сейчас все расскажу.
Я достала фотографию и первый раз увидела этот стилетик. Увидела — и ахнула. Настолько вещица эта была изящной и пленительной, кабы не являла собой смертоносное оружие! Просто глаз оторвать невозможно… Тонкая, почти кружевная резьба украшала его удивительной красоты рукоятку. Само лезвие было такой совершенной формы, что я невольно восхитилась мастерством автора.
— Дай посмотреть, — попросил Мельников. Я отдала фотографию с легким вздохом.
Мельников посмотрел и присвистнул.
— Не свисти, — бросила я. — Ты сейчас свистишь, а у меня завтра начнется напряженка с деньгами.
— Не буду, хотя верить в приметы глупо…
— А вот и нет, — парировала я. — Ритка, например… Если встретится, точно жди беды.
— При чем тут я, — попробовала обидеться Ритка, но, подумав, согласилась.
Теперь мы уже втроем пялились на эту невиданной красоты вещицу.
— Так чего хотел клиент? — вспомнил Мельников.
— Чтобы я нашла вот это, — кивнула я на фотографию. — Будто бы эта вещь принадлежит некой даме с престранным именем. Сейчас вспомню… Джессика Ивановна? Нет. Леонида Игнатьевна? Ах да… Лоретта Павловна, вот. У тебя никогда такая Лоретта по делам не проходила?
— Нет, я бы запомнил, — сказал Мельников.
— Ладно, спрошу у Потугина, — сказала я.
— А при чем тут этот гад? — спросил недоумевающий Андрюшка. — Он в этой истории замешан?
Потугина-гада мы выручали вместе. Поэтому Андрюшка великого бизнесмена и страдальца знал так же хорошо, как и я.
— Нет, он просто рекомендовал меня.
— Вот гад-то! — опять обвинил его Андрюшка. — С ним и так хлопот было много, так он теперь еще и этих сюда подослал…
— Ладно, и от него польза быть может, — справедливо рассудила я. — Давайте лучше думать, с чего начнем. У нас — радиостанция, чтобы узнать, какую песню они там передавали и под которую Арташес сразу умер. Потом Рябцев. Может быть, он что-то знает? Еще вот Потугин… И решайте, кого мы посадим у Ритки.
— Давайте никого, — жалобно попросила Ритка. — Мне тут одной тоже страшно.
— Никого? — вместе заорали мы. — Там же классный наблюдательный пункт!
— Ну, хорошо, — согласилась Ритка. — Пусть там тогда побудет Андрюшка…
— Нет уж, — сурово отрезала я. — Мне у твоих родителей очень даже понравилось. Поэтому придется тебе, солнышко мое, все-таки посидеть одной.
Ритка тяжело вздохнула, но согласилась.
— Кстати, о твоих поклонниках, — ехидно начала я. — Мне все-таки кажется, что не все были подставными…
Ритка покраснела, показав тем самым, что подозревала я ее в порочности не зря.
— Так который из них настоящий?
— Не знаю, — еще больше покраснела Ритка, но я уже поняла. Тот, которого я отправила раздеваться.
— Подождите, что там у вас за подставные поклонники? — совсем растерялся Андрюшка.
Мы рассказали ему про дурацкие звонки, авторы которых явно не блистали ни хорошими манерами, ни отменным вкусом. Особенно развеселило Андрюшку приснопамятное «пивко». Ритка же сидела красная, как рак, и лепетала что-то про недоразумения.
— Конечно, могли и ошибиться, но… — нахмурился Андрей. — Таня, что-то мне вся эта компания нравится с каждым часом все меньше…
— Если ты думаешь, что я без ума от этих ребят, то очень заблуждаешься, — заверила его я.
