Она как-то опять дернулась, я даже перепугалась — не начинается ли у нее пляска святого Витта (кстати, интересно, что же такое исполнял в дансинге святой Витт, что его именем назвали этакую болезнь, когда руки и ноги дергаются, не подчиняясь тебе?), — и скосила глазами в сторону проклятого окна, почему-то прижав к губам палец.
— Тихо! — приказала она мне.
Я покрутила пальцем у виска.
— Ты что? Всерьез боишься вампиров?
— Нет, я не идиотка, — отказалась принять очевидный факт за истину моя бедная подруга. Я имею в виду не факт существования вампиров, который я и сама склонна ставить под сомнение, а тот факт, что какая-то доля идиотизма ей сейчас была присуща.
— Тогда чего ты продолжаешь дергаться? Нет нигде твоего старичка с животом, я все там осмотрела!
Она вытаращилась на меня с таким ужасом, что он начал передаваться мне.
— Что? — спросила я.
— Они тебя видели?
— Кто? — продолжала недоумевать я. — Ты вроде говорила об одном выпавшем старичке. Там еще несколько выпали?
— Почему? — спросила меня Ритка нормальным удивленным голосом.
— А почему — они?
— Потому что там…
Она бросила опять в сторону окна взгляд, исполненный ужаса.
— Ритка, — начала я терять терпение, — прекрати туда пялиться. Там нет никого. Старикан твой упал удачно: зацепился за фонарь, спрыгнул и пошел дальше. К утру вернется… Хотя, если бы я шлепнулась с четвертого этажа, я бы лежала уже в больнице с сотрясением мозга или вообще бы преставилась, но ему вот повезло… Иногда такое случается. Может, там в это время кошка проходила. Он упал на кошку, и она спасла ему жизнь.
— Кошка? — вытаращилась на меня Ритка. — Да не было там кошки. Там другое… Посмотри сама.
Я послушно посмотрела. И так мне увиденное там не понравилось, что я почувствовала себя как Ритка. То есть подражать святому Витту в его странных танцах я не стала, конечно. Но холодный пот меня прошиб.
Там, на кухне, сидел пузатый старикан, невесть откуда взявшийся, перед ним торчала бутылка «Гиннесса», в пальцах он зажимал потухшую сигару, и на лице его застыла гримаса такого неземного блаженства, что меня почти стошнило.
Поскольку такие вот бессмысленно идиотские лица я встречала только у трех категорий людей. У психов, у алкоголиков и у мертвецов. Так как по отсутствию всяческих движений было трудно заподозрить его в принадлежности к первым двум категориям, он явно напрашивался на третью.
То есть был совершенно безнадежно, беспросветно мертв.
Глава 2
— Ой, — сказала я, поскольку никаких других, более полноценных и умных слов у меня не нашлось.
Ритка осторожно оглядела меня и спросила:
— Значит, ты тоже так думаешь?
— Что я думаю? Я в данный момент вообще ничего не думаю, — рассвирепела я. — Потому что, когда тебя ночью вытаскивают из дома, чтобы полюбоваться на труп старикана в трусах, я вообще плохо думаю. У меня все мысли отчалили вдаль и посылают нам большой привет. С Большого Бама…
— Не сердись, мне и так плохо, — простонала Ритка. — У меня все внутренности к спине прилипли. И меня почему-то тошнит…
— Если бы ты не подсматривала в окна, ничего бы не произошло, — назидательно заметила я, неизвестным самой себе образом связав происшествие в квартире напротив с Риткиным любопытством.
— Почему? — искренне удивилась Ритка. — Ты думаешь, они его убили потому, что я за ним подглядывала?
— Да объясни же мне наконец, кого ты называешь «они»? Тут что, целая банда на этого несчастного старикана набрасывалась?
— Вроде того, — растерянно пожала плечами Ритка. — Сначала пришел этот непонятный. То ли мужчина, то ли женщина. И в одежде монаха.
— Какого монаха?
— Капуцина какого-то. Не знаю. На нем был такой капюшон, надвинутый на глаза.
Мысль о том, что в окрестностях Тарасова открыли капуцинский монастырь, и его послушники ночами разгуливают по городу, и некоторые еще и убивают стариканов в трусах, мне совсем не понравилась.
— Откуда у нас эти капуцины взялись? — вздохнула я. — Может, миссионеры?
— Ты о чем?
— Я тоже видела какого-то капуцина. Только у себя. Он ночью под моим окном разгуливал.
— Во сколько? — оживилась Ритка.
— В половине третьего.
— Постой, так ведь от твоего дома до моего — ровно полчаса. Значит, он сюда шел! Потому что если у нас в Тарасове и найдется капуцин, то уж наверняка только в единственном числе…
— Ну да. И нарочно начнет ходить то у тебя, то у меня перед носом. Не может быть!
— Это просто совпадение, — продолжала настаивать на своей версии Ритка. — Так что ты сама видела первого убийцу.
— Почему первого? — удивилась я.
— Потому что он его недоубил. И пришел второй…
— Капуцин? — испугалась я.
— Да нет, — поморщилась Ритка. — Этот был обычный. И поднялся он вместе со стариканом.
— То есть ты хочешь сказать, что старикан этот его знал и привел, бедняга, собственного душегуба в квартиру?
— Не знаю. Только они вместе вошли в квартиру, и старик все время руки к груди прижимал, как бы благодарил. А тот, второй, все смотрел на то, что было у старика в руках. И потом размахнулся и убил. Тут я и совершила глупость…
— Какую из? — спросила я. — Ты уже много глупостей совершила!
— Самую глупую. Я заорала.
О боже! Я вытаращилась на Ритку.
— Как заорала?
— Громко, — прошептала Ритка. — И этот, второй, посмотрел на мое окно. Потом я спряталась. А он вышел во двор. Я тихо так подползла к окну и посмотрела вниз. Он стоял с мужиком в бейсболке и о чем-то говорил, а сам смотрел на мое окно. И рукой еще показывал. Оба они задрали головы и стали таращиться с таким интересом, будто ничего причудливее моего окна в жизни не видали. Танька, скажи честно, меня теперь убьют, а?
Последнюю фразу бедная Ритка простонала. В ее глазах было столько страха, что хватило бы на весь город сразу.
— Думаю, что попытаются. Ты видела, как они совершили преступление, и теперь являешься для них опасным свидетелем. Поэтому тебя надо спрятать…
— Как это? А родительские ценности?
— Что-нибудь придумаем, — пообещала я ей. — В крайнем случае, поселим тут Мельникова с Началовым. Пусть поживут, преступников поприманивают. Тебе тут оставаться пока нельзя. Они теперь за квартирой присматривать будут. Может, их присмотра твоим родителям хватит?
— Как это? — не поняла Ритка.
— Ну, им же надо, чтобы кто-то за квартирой присматривал. А эти твои убийцы…
