— Вы заметили на его лице еще какие-то раны? — спросил Аллейн.
Стивен опустил голову и произнес приглушенным голосом:
— Да. Сбоку на голове. Вот здесь. — Он коснулся пальцем виска.
— И что вы сделали?
— Моя рука лежала рядом с кнопками, и я нажал верхний этаж. Наверное, тоже автоматически. Не знаю. Мы поехали наверх. Тетя В. продолжала кричать. Когда я открыл дверь, она чуть ли не выпала оттуда. Вот и все. — Стивен ухватился за край стола и посмотрел на Аллейна. — Простите за сбивчивый рассказ. Сам не знаю, что со мной случилось. Совсем расклеился. А ведь держался до сих пор, даже самому было удивительно.
— Результат нервного потрясения, — объяснил Аллейн. — У некоторых это проявляется не сразу. Во время спуска вы стояли лицом к кнопкам?
— Да.
— Все время?
— Да.
— Что-нибудь слышали? Какое-то движение или что-то еще?
— Не помню, чтобы я вообще что-то слышал. Ведь все это длилось очень недолго.
— До первого этажа лифт идет тридцать секунд, — уточнил инспектор. — Но вы спустились не до конца. Что-то вроде глухого стука слышали?
— Может, слышал, не помню.
— Ладно. Вернемся чуть назад, когда во время разговора вашего отца с лордом Вузервудом вы лежали на полу в столовой.
Близнецы переглянулись. Колин беззвучно произнес имя сестры: «Пэт».
— Нет, — поправил его Аллейн, — леди Патриша только сказала, что вы лежали на полу. Вроде как играли. Как потом оказалось, играли вы у забитой двери в гостиную. И оставили следы. В частности, гуталин с ботинок. Так что нетрудно было предположить, что вы подслушивали разговор в соседней комнате. А потом, когда лорд Вузервуд удалился, перешли в гостиную?
— Да, — ответил Колин. — Девочки пошли в мамину спальню, а мы с Генри туда.
— Где-нибудь останавливались?
— Генри на секунду выглянул в коридор и тоже вошел за нами в гостиную.
— Вы оставались в гостиной до прихода мамы?
— Да.
— Хорошо. Теперь мне все ясно. И последний вопрос к вам обоим. Для нас очень важный. Какое впечатление на вас произвела леди Вузервуд сегодня?
— Сумасшедшая, — ответили близнецы в унисон.
— Прямо так, сумасшедшая?
— Да, — ответил Колин. — Именно сумасшедшая. Иначе не назовешь.
— Понятно. — Аллейн кивнул. — Ну что же, это все. Спасибо.
II
Когда близнецы появились в гостиной, Роберте показалось, что они заболели. Оба бледные и чуть ли не трясутся в ознобе. Холодно оглядели присутствующих и опустились на диван.
— Теперь уже нет причины говорить на французском, — произнес Колин. — Тайное стало явным.
— Что это значит, Колин? — воскликнула леди Чарльз. — Ты…
— Да, мама, я. Но он и так уже все знал. Что я в лифте не был и кнопки не нажимал.
— Я же говорила, — торжествующе произнесла Фрида. — Говорила, что это вам просто так с рук не сойдет.
Стивен угрюмо посмотрел на сестру.
— Да, Фрид, дорогая, ты это говорила.
— Но, Стивен, — произнесла Шарлотта сдавленным голосом, — неужели он думает, что это сделал ты?
— Все в порядке, мама, — ответил за брата Колин. — Ничего такого он не думает.
— Конечно, нет, — громко произнес лорд Чарльз. — Моя дорогая, ты расстроена и устала, и поэтому тебе в голову лезут разные дикие мысли. Пойми, Шарло, полицейские не дураки, так что тебе не о чем волноваться. Ложись спать, дорогая. — Он подумал и добавил для большей убедительности старинную присказку: — Утро вечера мудренее.
— Как им вообще приходит в голову подозревать кого-то из нас? — воскликнула леди Чарльз.
— Сейчас они подозревают всех, моя дорогая. Но потом разберутся. Такая у них работа. — Глава семьи пригладил усы. — Поэтому не терзай себя напрасно. Если человек невиновен, ему не о чем беспокоиться.
Фрида посмотрела в дальний конец комнаты, где сидел констебль.
— Вы с этим согласны?
Полицейский смущенно поднялся на ноги.
— Что вы сказали, мисс?
— Как вас зовут?
— Мартин, мисс.
— Мистер Мартин, я спросила, надо ли невиновному беспокоиться, даже если его подозревают?
— Не надо, мисс, — ответил констебль.
Генри вздохнул:
— И что, по-твоему, нас всех подозревают?
— А то нет! — с вызовом проговорила Фрида.
В дверь постучали. Констебль подошел, негромко спросил, в чем дело. Ему ответил веселый громкий голос:
— Все в порядке. Мистеру Аллейну известно, что меня ждет леди Лампри. Если не верите, идите и спросите сами.
— Это Найджел! — воскликнули несколько членов семьи Лампри одновременно.
— Заходите, друг мой! — радостно произнесла леди Чарльз. — Нам выходить пока нельзя. А к нам можно. Мистер Аллейн разрешил.
Констебль впустил в гостиную крепко сложенного молодого человека, который заставил провинциалку Роберту немедленно вспомнить иллюстрированные журналы. Великолепно сидящий костюм, чисто выбрит, аккуратно причесан, усы подстрижены. От него веяло спокойной уверенностью светского человека.
— Найджел, дорогой, — воскликнула леди Чарльз, — как славно, что вы пришли! А я все сомневалась, надо ли Фриде звонить вам.
Найджел Батгейт улыбнулся:
— Конечно, надо, она правильно сделала. Привет, Чарльз, я знаю о случившемся и очень вам сочувствую. Хотелось бы узнать подробности.
— Садитесь, дорогой, — мягко произнес хозяин дома. — И выпейте что-нибудь.
Генри повернулся к Роберте.
— Робин, познакомься с Найджелом Батгейтом. Мистер Батгейт, это мисс Грей.
Роберте было приятно, что Генри о ней помнит.
— Бедная девочка, — проговорила леди Чарльз, — только что приехала из такой дали и сразу попала в переделку. Выпейте поскорее, Найджел, и выслушайте нашу ужасную историю. Сенсации — это ведь по вашей части.
Роберту впечатлило умение Найджела мгновенно отделять факты от живописных дополнений, на которые были горазды Лампри. Репортер внимательно слушал, и его лицо становилось все серьезнее. Наконец взглядом он показал на констебля в углу.
— Пусть слушает, — махнула рукой Фрида. — Нам теперь нечего скрывать. Тетя Кэт рассказала Аллейну о наших финансовых трудностях. Он знает и насчет судебного пристава.
— Что?
Лорд Чарльз кивнул:
— Да, мой дорогой Найджел, дело дошло до этого.
— А наших близнецов, — вмешалась Фрида, — ваш друг вывернул наизнанку и повесил сушиться.
