– Ну а что тут такого особенного? – разговорившись, философствовал Гольцов. – Таких заказух у меня было бессчетно. Да! И кстати, немало было таких, кто меня с ходу отшивал. Я сразу заказчику давал инфу: все, братан, тут ловить нечего, телка упертая. А Роза… Ну, она в первый же вечер сама предложила полный пакет отношений. Жаловалась на отчима, который и невинности ее лишил, и постоянно теперь домогается. На жизнь нищенскую жаловалась… Кстати, ты бэху у подъезда заметил? Вот! Ее хозяйка – одна из моих учениц. Работает в Москве, клиенты – из шишек шишки. Жизнью довольна, все о’кей…
Далее собеседник Романа рассказал, как ездил к Розе, сколько раз и где они с ней встречались. Но пятнадцатого июня, когда уже было намечено очередное свидание, Арнольду неожиданно позвонил заказчик и сообщил, что телка их больше не интересует и к ней он может не ехать. А Арнольд, который к той поре успел познакомиться с некой красоткой из местного супермаркета, тут же и думать забыл о девушке из Брутов. Ей он даже не позвонил…
Отвечая на дополнительные вопросы Шадрина, Арнольд описал заказчика. По его словам, мужик здоровенный, лицо квадратное, чем-то похож на гориллу – при коротковатых ногах руки чуть не до колен.
Прослушав аудиозапись, Гуров поинтересовался:
– Набить ему морду очень хотелось?
– Не то слово… Просто горело! С землей его смешать хотелось. Но держал себя в руках – боялся вам подгадить. Лишний шум в таком деле ни к чему…
– Вот это правильно! – одобрил Станислав. – Как думаешь, сколько из сказанного им брехни, а сколько правды? – обернулся он ко Льву.
– Брехни – процентов пятьдесят, – саркастично поморщился тот. – Этот умник выкручивался, как только мог. Но в одном он не соврал – по поводу заказчика. Его приметы реальные – следы этого человека я видел в зарослях у Дона рядом с Брутами. Кстати, там тоже окурки были от сигарет «Торос». Скорее всего, это не главарь, но и не из рядовых «быков». Думаю, тварь очень опасная! Ну, все, едем домой.
Когда приятели вышли у дома Раисы Григорьевны, они увидели поджидавшего их у ворот Пал Палыча. Сидя на лавочке, староста с кем-то говорил по сотовому. Он поднялся навстречу операм и, поправив фуражку казачьего образца, сообщил, что сегодня в бумагах еще старого, окружного сельсовета нашел нечто весьма занимательное. В подтверждение своих слов Пал Палыч достал из кармана какой-то пожелтевший список с длинным столбцом фамилий и протянул его Гурову. Опера с интересом вгляделись в типично канцелярскую скоропись, и в числе прочих с удивлением увидели немалое число знакомых фамилий: Артемьичев, Умарин, Котова, Хамидов…
– Прямо «расстрельный список» какой-то! – взглянув на старосту, констатировал Крячко. – Что за поминальник?
Как явствовало из слов старосты, лет десять назад эти места захотел купить некий очень богатый человек из Среднедонска, хотя эти земли продаже не подлежали. В ту пору тут еще был хоть и небольшой, но колхоз. Кроме того, немалая часть целинных земель вдоль Ведьминой балки числятся заповедными, которые никак не могут быть объектом купли-продажи. Тем не менее в рекордно короткие сроки бумаги кем-то были и оформлены, и подписаны. И тогда против этой сделки поднялось все население хутора. Инициатором сбора подписей стал учитель местной школы Силин Иван Иванович. Петиция была доставлена и губернатору, и в областную прокуратуру, которая тут же опротестовала незаконную сделку. Кроме того, в те же сроки сменился глава области, одобривший продажу Брутов. В итоге олигарх остался ни с чем.
– Вот я и подумал, когда нашел этот черновик петиции: а не здесь ли концы-то хоронятся?! – Пал Палыч озадаченно развел руками. – Ведь беды на Бруты посыпались сразу же после того случая. Иван Иванович умер тем же летом – рак желудка, хотя до этого на здоровье не жаловался. А года через три в живых не осталось ни одного из инициативной группы – рак, инсульты, инфаркты… Потом разорился наш колхоз. Следом за этим закрыли школу, детсад, медпункт, клуб сгорел – теперь он ютится в бывшем медпункте. А сегодня уже и до нашествия упырей дошло.
– Так, так, так… – Гуров напряженно прищурился. – А как фамилия этого олигарха?
– По-моему, Сименцов… – неуверенно произнес староста. – Или как-то по-другому?..
– Может, Стременцов? – уточнил Лев, вновь и вновь пробегая список глазами.
– Точно, Стременцов! – обрадовался Пал Палыч.
– Ну, твою дивизию! Вот оно все и встало на свои места! – Стас рубанул кулаком. – Кстати, а Мельничный с вами тоже был заодно?
– Да, они нас тоже поддержали! – кивнул Пал Палыч. – И, знаете, им тоже отовсюду перекрыли кислород. Их хутор года через три совсем обезлюдел. Господи! Неужели это все творил Стременцов? Неужто бывают такие мстительные твари?
Попросив старосту об этом разговоре никому не рассказывать, опера отправились ужинать, продолжая обсуждать итоги текущего дня. По их общему мнению, выходить на олигарха в данный момент совершенно не с чем. Да и выйти в ближайшее время едва ли представится возможным. Тут требовался очень сильный, нешаблонный ход. Но – какой? Об этом предстояло хорошенько подумать.
Ночь прошла вполне спокойно. Приятели дежурили во дворе, но ни свинопривидений, ни поджигателей вблизи дома не появлялось. Зато утро началось с очередного ЧП. К ним опрометью прибежал Алексеич, крайне напуганный и переполошенный. Он сообщил о том, что на выгоне они с Костей обнаружили тело незнакомого молодого мужчины с прокушенным горлом в луже крови. Нашли они его примерно на том же месте, где в июне была обнаружена Роза Котова.
Опера поспешили на выгон, где в жиденьком утреннем тумане хрипловато-призывно мычали застоявшиеся за ночь коровы. Молодой мужчина в фасонистой одежде, отражающей последние тенденции европейской моды, лежал навзничь, судорожно запрокинув голову с окровавленным лицом. Под его головой расплылась лужа темной, уже застывшей крови. Хуторяне, прослышавшие о страшной находке, о чем-то гомоня, топтались в отдалении.
Гуров взглянул на лицо убитого и удивленно обернулся к Станиславу – это был Арнольд!
– Так, вызываем местных оперов? – Крячко достал из кармана телефон.
– Да, звони… Вызывай и участкового – он нам понадобится. Кстати, о нашей вчерашней встрече с Арнольдом – молчок! И Роману об этом же надо будет сказать. О! А вон и Роман появился. В общем, тут есть одна идея… Похоже, эти твари сами подсказали нам нестандартный ход. Давай звони, а я пока поговорю с Романом.
Лев быстро зашагал к хуторянам, внимательно наблюдающим за каждым жестом оперов. Поздоровавшись с собравшимися, едва заметным движением руки Гуров пригласил Шадрина отойти с ним в сторону. Минут пять они с ним что-то обсуждали, после чего Роман, изобразив правой рукой, сжатой в кулак, жест, который можно было понять как «все будет сделано, как надо!», зашагал к хутору.
Через полчаса у выгона появилась машина опергруппы и старенькая «буханка» с красным крестом – транспорт из морга. Уже знакомые приятелям опера районного угрозыска, досадливо морщась и оценивая происшедшее в непечатных выражениях, начали свою протокольную рутину. Были опрошены Алексеич и Костя, опросили и тех, кто еще не успел разойтись, на предмет опознания убитого. Но единственное, что им удалось выяснить, – потерпевший не из числа местного населения. Впрочем, приглядевшись к убитому, один из оперов неожиданно хлопнул себя по лбу:
