Глава 7
Лютый вышел из машины у своего старого дома и напомнил подельникам:
– Завтра в пять утра здесь! Иметь с собой все необходимое на несколько дней. – После этого он отпустил «Ниссан» и открыл калитку.
Двор встретил его необычной тишиной. Погода стояла солнечная, но дочь, как бывало раньше, не гуляла. Не слышно было и каких-либо звуков из дома. Плохое предчувствие охватило бандита. Он поднялся на крыльцо, ударил ногой по двери, но та не открылась, оказалась закрыта. Лютый знал, где обычно лежал ключ. Тот и сейчас оказался там – под скамьей.
«Черт! – подумал главарь банды. – Куда это Дашка с Анечкой в воскресенье ушли? Может, какой аттракцион в поселок приехал? Такое прежде бывало, а сейчас – очень редко. Но соседские дети бегают по улице, матери следят за ними. Где же Дарья? В Гольно у нее подруг нет».
Да, у его жены вообще не было подруг и никаких прав, одни обязанности. Это устраивало боевика. Именно такой он видел семейную жизнь. В доме полновластный хозяин мужик, жена должна безоговорочно подчиняться ему. Он мог гулять налево и направо, открыто, не стесняясь, даже приводить в дом любовницу. Жена же не могла просто задержать взгляд на другом мужчине. Неповиновение каралось строго. Лютый считал, что подавил в Дарье способность к малейшему неповиновению. Но так ли это на самом деле?
Сотник прошел в гостиную, большую светлую комнату, где прежде собиралась вся семья, приветствовали гостей, родственников, отмечали праздники. Там было пусто.
– Где же ты есть, сучка? – проговорил Лютый. – Тьфу, мать твою! – Он совсем забыл о телефоне, достал его, нашел в памяти номер жены, нажал клавишу вызова и услышал металлический голос автоответчика: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
– Это что еще за новость? Ну, придешь ты домой!..
Тут сотник увидел тетрадный лист на столе, подошел, поднял и прочитал:
«Когда ты вернешься, нас с дочерью уже не будет дома. Я узнала, кто ты на самом деле, как выгнал из города учительницу. Вернее, как она сумела сбежать до того, как ты убил бы ее. Ты убийца. Мне стало известно и то, как ты купил новый дом. Что плохого сделала тебе еврейская семья? Ты почувствовал себя сверхчеловеком? Как твой дед-бандеровец, убивавший ни в чем не повинных женщин и детей. Ты и Аню хочешь превратить в свое подобие. Но я не дам тебе сделать этого. Больше ты никогда не увидишь нас. Чтобы не искал, скажу: мы уехали в Крым. В Севастополь. Там я не буду видеть твоей наглой опротивевшей морды кровожадного зверя. Ты отнял лучшие годы моей жизни, едва не загубил дочь. Будь ты проклят, чудовище! Я надеюсь, что Господь не позволит такой мрази, как ты, долго творить бесчинства. Решение о разводе вышлю по почте. Все!»
Прочитав записку, Лютый в ярости скомкал ее и бросил на ковер.
– Сволочь, паскуда, тварь! Да как ты посмела? Я же тебя из-под земли достану. Тогда ты будешь подыхать очень медленно и болезненно. Я порежу тебя на куски, с живой сдеру шкуру, выдавлю глаза, вырву волосы, тварь!
Лютый ударил ногой стул, за ним полетело кресло. Он пепельницей разбил стекло стенки, распахнул платяной шкаф. Дарья оставила почти все свои наряды. Даже кольцо положила на полку. В приступе ненависти сотник стал рвать ее платья, блузки, костюмы, разбрасывать тряпки по всей комнате.
Он хотел разбить всю стенку, но увидел бар, а в нем – бутылки виски, коньяка, водки. Это было то, что нужно. Лютый схватил первую попавшуюся под руку бутылку, сорвал крышку, сделал несколько глотков. Потом сотник упал во второе кресло и выпил еще. Спиртное подействовало.
«В Крым сбежала, тварь! Знала, куда валить! – подумал сотник. – Там мне ее не достать, но к кому она могла податься в Севастополе? Хотя москали сейчас принимают беженцев и предоставляют им пристанище на первое время. Ну и валила бы, сволочь, сама, зачем Аню взяла?
А чтобы сделать мне больно! Знает, стерва, как я люблю дочь. Теперь не видать и ее. Что за времена настали? Еще несколько дней назад все было прекрасно. Сделка с домом, перспектива заработать хорошие деньги одновременно с карьерным ростом. И все вдруг рухнуло. Именно там, под проклятым Зареченском. С каким наслаждением я уничтожил бы этот мятежный городок, лично расстрелял и повесил всех его жителей. Неделю бы куражился и не устал.
Сейчас я не могу не только уничтожить город, но даже вернуть собственную жену и дочь. Ничего, теперь их не достать, а пройдет время, глядишь, и появится возможность. Главное – знать, где они будут находиться. Тогда я убью коварную жену и верну свою дочь.
А сейчас надо забыться. Как? А хотя бы!..»
Лютый допил бутылку, швырнул ее на пол, прикурил сигарету, затянулся, сбросил пепел на дорогой ковер, достал сотовый телефон, покопался в его памяти, нажал кнопку вызова.
Ему сразу же ответил молодой женский голос:
– Здравствуй, Влас. Ты вернулся?
– Да. Ты где, Марийка?
– Так где же мне быть? Дома одна кукую. Выходной, а пойти некуда и не с кем.
– Приходи ко мне!
– Прямо сейчас?
– Да, прямо сейчас.
– Ты имеешь в виду в новый дом?
Лютый взорвался:
– Я имею в виду свой старый дом, дура!
– Зачем ты ругаешься, котик? Я готова прийти куда угодно, но в старом доме Дарья. Конечно, ты можешь загнать ее в другую комнату, и она слова против не скажет, но все же это неудобно. Да еще Аня. Мне кажется, она не очень-то жалует меня.
– Я дома один. Дашка с дочерью сбежали в Крым. Так что стесняться тебе некого.
– Вот как? Дашка сбежала?
– У тебя со слухом плохо? Какого черта переспрашиваешь?
– Я все поняла, дорогой. Мне надо минут десять, привести себя в порядок.
– Это много. Да и приводить себя в порядок нет необходимости. Я сейчас злой, на ласку не надейся.
– Мне всегда хорошо с тобой, Влас.
– Давай, жду. – Он докурил сигарету, прошел в ванную, умылся, посмотрел на себя в зеркало. – Ну что, Влас Лютый, получил по морде? – Сотник с силой ударил кулаком по зеркалу, и оно разлетелось на мелкие куски.
Вскоре в прихожей раздался звонок.
Лютый открыл. На пороге стояла Марийка в коротком узком платье, которое не скрывало кружевных полосок чулок и каким-то чудом удерживало на уровне сосков пышные груди. Она, как и всегда, была накрашена словно дешевая кукла.
– А вот и я, дорогой!
– Вижу! Ты зачем столько штукатурки на морду бросила? Где взяла эту красную помаду?
– Так все для того, чтобы тебя завести. И косметика, и чулочки, и платье. Ты ведь сейчас хочешь шлюху?
– Я хочу бабу. – Он схватил молодую женщину за руку и с силой втащил в прихожую, отчего каблук на правой туфельке сломался.
Потом Лютый поволок ее в ванную, где согнул пополам и начал поливать из душа. Он включил холодную воду. Марийка завизжала, но получила болезненный подзатыльник и смолкла.
