Игорь Алешкевич сделал неуверенный шаг прямо по направлению к машине, но в тот же момент кто-то сильно ударил его в спину. Махнув нагруженной сумкой, он, не удержав равновесия, упал на пол, почувствовав, как колющиеся осколки впились в щеки и лоб. Кто-то тяжелый и невероятно сильный надавил на плечи и принялся заламывать ему руки. Алешкевич невольно взвыл от нестерпимой боли и, разжав пальцы, выпустил мешок с золотом.
– Попался, стервец! – громко торжествовал кто-то за спиной. – Теперь ты от нас никуда не денешься!
Выскочив из магазина, Семен натянул на голову капюшон и проскочил мимо видеокамеры, устремившись к машине, стоявшей у самого бордюра.
– Поехали! – швырнул он на сиденье сумку.
– Ну ты наворотил! Не мог выбрать другое место?
– Ничего, справимся.
«Рено», прибавив скорость, быстро затерялся в потоке транспорта.
* * *
Павел Загорский нервно посмотрел на часы. Налетчики у банка «Московит» не объявлялись. В утробе микроавтобуса, облаченные в тяжелые бронежилеты, сидели два десятка бойцов СОБРа. Охрана «Московита», предупрежденная еще час назад, посматривала из окон и, кажется, даже сожалела о срывающемся ограблении. Что-то пошло не так. И где произошла ошибка, понять было сложно. Банк «Московит» работал в прежнем режиме: через центральный вход проходили клиенты, подъезжали инкассаторские машины, суетились служащие. Все как обычно. Загорский посматривал на угол банка, у которого должен появиться бронированный грузовик, и чувствовал себя невероятно глупо. Можно себе представить, какой набор матерных выражений употребляли в его адрес собровцы, смиренно сидевшие в засаде. Они не любят, когда их дергают по бестолковой причине, а уж если и повода нет…
Прозвеневший звонок вывел его из состояния задумчивости – на табло высветился номер Алешкевича. Наконец-то!
– Что у тебя там? Куда подевался? – в раздражении спросил Загорский.
– У меня кипяток! – услышал он приглушенный голос.
– Что значит кипяток?! Что случилось?
– Меня повязала «уголовка». Выручай!
Проклятье, этого еще не хватало!
– Как повязала?! Где ты находишься?
– В тридцать первом отделении. Ты сказал грабить, вот я и грабил, на свою голову!
– Все, выезжаю!
Еще через сорок минут майор Загорский приехал в тридцать первое отделение, где в наручниках сидел Алешкевич и рассказывал о своем злоключении хмурому капитану отдела уголовного розыска, снимавшему показания. В пальцах задержанного была сигарета, которую он пытался курить. Вот только получалось плохо, руки подрагивали, а пепел падал на брюки.
Из сказанного следовало, что произошло наглое ограбление на глазах у десятка свидетелей, показания которых подтверждал грузовичок, стоявший в центре зала, и видеокамеры, запечатлевшие, как преступник складывал золотые украшения в сумку. Судя по лицу капитана, он совершенно не верил тому, что говорил арестованный. В его практике еще и не такое рассказывали! Дела для Алешкевича складывались скверно. Разубедить тертого капитана будет крайне сложно.
Павел Загорский вошел в кабинет и, застыв у двери, стал слушать.
– Я бы и не грабил, но мне майор Загорский сказал быть с ними, помогать им… Иначе бы они не поверили. Вот я и собирал. А куда меня привезут, я не знал. Мы к банку «Московит» должны были ехать…
В какой-то момент Алешкевич перестал курить и с надеждой посмотрел на капитана, ожидая, что тот скажет. Огонек сигареты все ближе подбирался к пожелтевшим пальцам, грозясь прижечь кожу. Судя по всему, он не врал и действительно не знал, где в данный момент находится Семен Чурсанов, а произошедшее с ним не что иное, как тщательно спланированная хитроумная комбинация, где Алешкевичу отвели роль банальнейшего терпилы.
И вот сейчас он расхлебывал сполна.
– А где же твой напарник? – спросил капитан.
– Понятия не имею, – округлил глаза Алешкевич. – Я когда из кабины вывалился, его уже не было. Он быстро все собрал и выскочил из магазина. Я даже не видел, в какую сторону он побежал.
– Так что мне с ним делать? – посмотрел капитан на Загорского. – Там уже камеру для него греют.
– Это мой человек, не нужно ничего делать, – подошел к столу Загорский. – Я его забираю.
– Ну я же говорил, – обрадованно воскликнул Алешкевич. – Павел Юрьевич, вы для меня как отец родной!
– А как же мешок с брюликами, разбитая витрина, разоренный магазин, свидетели…
– Он все это компенсирует, недовольных не останется, – кивнул Загорский. – Человек он не бедный. У нас тут свои оперативные расклады, он плотно в них задействован…
– Смотри, майор, под твою ответственность, – отцепил капитан наручники.
– Не переживай, с твоим начальством все утрясем, – пообещал Павел Юрьевич и повернулся к Алешкевичу: – Где может быть Чурсанов? О чем они говорили?
– Не знаю. Я обратил внимание, что они как-то переглядывались в тот раз, когда мы обсуждали план ограбления, но никак не думал, что оно так выйдет! Подставили так подставили! Конкретно!
Неужели Семен Чурсанов отказался от ограбления? Не тот типаж! Он из той категории людей, что, если поставил себе какую-то цель, бежит к ней как носорог. Теперь становилось понятно, что Чурсанов прекрасно знал, что Алешкевич находится под наблюдением, – тот ему был нужен только для того, чтобы переключить внимание следственной группы на другой объект. И возможно, что в это самое время он взламывает какой-то другой банк.
Думай, думай, где он может быть!
Банк «Славутич»? Не тот размах! Для его аппетита он слишком маловат. Этот банк образовался сравнительно недавно. Ни авторитета, ни веса, ни денег. Ничего!
Может, банк «Средняя Россия»? Вполне подходящее местечко, чтобы совершить налет, но в плане будут два существенных недостатка: первый, банк находится в самом центре города в окружении административных зданий, рядом с отделениями полиции и гарнизоном внутренних войск; поднявшись по тревоге, они через минуту ворвутся в здание. Второй недостаток – банк работает в основном с ценными бумагами, а Чурсанова интересует наличность.
Может, тогда банк «Витязь»?
Хороший лакомый кусок… Банк «Витязь» принадлежал местному олигарху Юрию Владимировичу Щербину. Весьма влиятельной политической фигуре. Без его личного одобрения в области не проводилась ни одна крупная акция, хотя бы потому, что любая из них нуждалась в солидном финансовом вливании, а без денег Щербина провести их было просто невозможно.
Однако для ограбления банк «Витязь» не подходил по одной простой причине – более защищенного банка трудно представить. Система защиты находится на каждом этаже. Кроме того, во всех помещениях, начиная от большого холла и заканчивая хранилищем, имеется дополнительное скрытое видеонаблюдение, фиксирующее даже неадекватное поведение посетителей, и в случае обнаружения такового изображение посетителя тут же автоматически передается в службу безопасности, а уж они со своей стороны решают, как поступить с таким клиентом. Каждый этаж усилен дополнительной охраной, бронированными дверьми; при незапланированном проникновении в помещения банка его коридоры перегораживаются решетками на отдельные отсеки. Хранилище находится на верхних этажах, куда ведет специальный лифт. Кроме того, в самом хранилище имеется еще несколько степеней защиты, включая магнитные поля, датчики измерений объема пространства, – как только компьютер фиксирует отклонение от нормы, тотчас сигнал тревоги передается на пульт управления службы безопасности. У всякого имеющего доступ в хранилище считываются отпечатки пальцев – система блокирования активизируется мгновенно при малейшем несоответствии папиллярных рисунков. Так что этот банк является вершиной охранной системы, взломать которую отважится разве что сумасшедший или самоубийца. А Семен Чурсанов не принадлежал ни к первому, ни ко второму типу.
