– Проводи меня до двери, Сэйри. Ты не обязана тащить меня в дом.
– Не обязана, но, возможно, мне придется тебя нести, – пробормотала Сэйри себе под нос, выходя из машины.
Она помогла Беку вылезти, и они кое-как поднялись по ступенькам.
– Раз ты здесь, ты не покормишь Фрито? – попросил Бек.
– Конечно, покормлю.
Пес приветствовал их с такой неуемной радостью, что Сэйри пришлось сурово прикрикнуть на него.
– Веди себя хорошо, – она вспомнила фразу, которой Бек успокаивал лабрадора.
– Прости, мальчик, я потом с тобой поиграю, – отстранился от пса еле державшийся на ногах Бек.
– Я все ему объясню, – пообещала Сэйри, – но сначала мне надо позаботиться о тебе. – Она повела Бека в спальню.
– Ты не обязана это делать.
– Нет, обязана, это я во всем виновата.
– Не ты же бросила в меня камень. – Повернув к ней голову, Бек попытался пошутить: – Или все-таки ты?
– Не я, но я была на стороне того, кто это сделал. Ты предупреждал меня, что мирно пикет не пройдет и пострадают люди, но я тебя не слушала.
– Я это заметил. Плохая привычка.
– Бек, у тебя в самом деле не сломаны ребра?
– А что?
– Я могу это исправить.
Бек крякнул от боли.
– Пожалуйста, не смеши меня.
В спальне Сэйри посадила Бека на кровать и откинула покрывало.
– Ты можешь посидеть, пока я продезинфицирую рану на щеке?
Беку явно было очень больно. У него на лбу выступил пот, губы побелели.
– Аптечка в ванной комнате.
Сэйри нашла пластыри, вату, перекись и таблетки обезболивающего. Когда она вернулась в спальню, Фрито уже сидел у ног хозяина и жалобно подвывал. Мерчент гладил его по голове.
– Он обо мне беспокоится, понимает, что я не в порядке.
– Твой пес умнее тебя. Тебя били по голове?
– Нет, впрочем, я мало что соображал после первого удара.
– Ты терял сознание? У тебя кружится голова? Что ты ел на завтрак?
– Я не завтракал.
– Ладно, а чем вчера ужинал, помнишь?
– Сэйри, у меня нет сотрясения мозга.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что у меня оно было раньше, я знаю симптомы.
– Футбол?
– Бейсбол. Мне попали по голове.
– Из-за этого она у тебя деревянная?
– Слушай, у меня не кружится голова, меня не тошнит, я не терял сознание… – Он со свистом втянул воздух, когда Сэйри начала промывать рану на щеке.
Придя в себя, Бек расстегнул рубашку, но, начав ее снимать, он охнул.
– Дай я помогу, – Сэйри стащила рубашку медленно, осторожно. Она с ужасом смотрела на синяки, уже начавшие проступать в тех местах, куда попали кулаки и ботинки.
– Ох, Бек, тебе нужен рентген.
– Из-за этого? – Он со стоном попытался выпрямиться на кровати. – Это все ерунда.
– Прошу тебя, позволь мне вызвать «Скорую». Ты будешь в больнице через пятнадцать минут.
– Я усну через пятнадцать секунд, если ты перестанешь причитать и уйдешь отсюда. Но для начала не могу ли я получить немного вот этих таблеток?
Сэйри открыла упаковку и высыпала на ладонь три таблетки. Ей пришлось поддерживать ему голову, пока Бек запивал таблетки.
Бек осторожно опустил голову на подушку и закрыл глаза.
– Перед тем как уйдешь, отключи телефон, пожалуйста.
– Ладно.
– Насыпь Фрито в миску сухого корма и проследи, чтобы у него была вода. Да, и выпусти его сделать свои дела.
– Ни о чем не беспокойся.
– Ворота…
– Я помню.
Сэйри закрыла ставни, чтобы свет не мешал Беку, включила вентилятор. Она дождалась, пока Бек уснул. Направляясь к двери, Сэйри знаком велела Фрито следовать за ней. Но лабрадор улегся на пол у кровати, положил голову на лапы и посмотрел на нее огромными печальными глазами.
Сэйри на цыпочках вышла.
В середине дня Бек очнулся от беспокойного сна и увидел Сэйри у своей постели.
– Сэйри?
– Ты стонал. Думаю, кончилось действие болеутоляющего.
Бек посмотрел на будильник на тумбочке.
– Почему ты все еще здесь?
– Прими еще три таблетки. – Она сунула лекарство Беку в рот и дала запить водой.
Мерчент проглотил таблетки и спросил:
– Как насчет репортеров?
– Около часа дня к воротам подъехал телевизионный фургон, судя по номерам, из Нового Орлеана, из него вышли двое мужчин. Они покрутились у дома, потом сели в машину и уехали.
Бек прикрыл глаза.
– В двенадцатичасовых новостях вскользь упомянули о беспорядках и пообещали подробный рассказ в вечернем выпуске. Было заявление Нильсона. Чарльз Нильсон сожалеет о вспышке насилия, утверждает, что на тебя набросились не его люди, а рабочие Хойла.
– Он прав. Я их узнал.
– Несколько раз звонил твой сотовый. Я не проверяла сообщения, посмотрела лишь на номера звонивших. От Нильсона тебе звонили дважды.
– Перезвони ему. Узнай, что ему нужно. Если ты, конечно, не против.
– Вовсе нет. Я знала, что Хафф будет о тебе беспокоиться, и ему я позвонила сама. Я сказала, что с тобой все в порядке, что ты отдыхаешь дома и что, если кто-то, включая и его самого, появится возле твоего дома, я пристрелю любого.
Бек улыбнулся.
– Думаю, ты так и сделаешь. От Криса что слышно?
– Я потом расскажу тебе о нем. Крис тебе не друг, Бек.
Он открыл глаза.
Сэйри медленно покачала головой и тихо повторила:
– Он не друг.
Бек не отводил от нее глаз, потом его веки опустились, и сон одолел его.
В тот же вечер Сэйри вновь позвонила Хаффу. Он прорычал в трубку «алло», и она сказала:
– Это Сэйри. Я все видела в шестичасовых новостях.
Она слышала, как отец дышит, и представляла, как Хафф вцепился в трубку, костяшки пальцев побелели. Он наверняка курил сигарету, а глаза сверкали от ярости.
– Ты позвонила, чтобы позлорадствовать?
– Я позвонила из-за Бека. Когда он проснется, ему захочется узнать, как ты отреагировал.
Сэйри и сама сначала не поверила тому, что сказал диктор, за его словами последовал репортаж. Управление по технике безопасности прислало своих людей к Хойлу и закрыло завод.
