Когда Сэйри вошла в спальню с подносом, Бек как раз выходил из ванной. Его волосы были влажными, вокруг бедер он намотал полотенце.
– Ты принял душ? – удивилась Сэйри.
– Я проснулся весь мокрый от пота.
Она посмотрела на вентилятор под потолком. Тот исправно гонял воздух.
– Наверное, мне стоило поставить кондиционер на более прохладный режим.
– Кондиционер не виноват. Мне приснился сон.
Сэйри поставила поднос на низкий столик.
– Какой?
Бек не ответил ей, и она оглянулась через плечо.
– Не могу вспомнить.
– Как ты себя чувствуешь?
– Горячая вода прогнала боль. Почему так темно?
– Я закрыла ставни. Кажется, что в доме никого нет.
– Хорошо придумано!
Сэйри чиркнула спичкой и зажгла свечу на подносе.
– Я приготовила тебе ужин. Томатный суп, сыр и крекеры.
– Тебе не следовало караулить меня. Но я слишком голоден, чтобы с тобой ссориться.
Бек опустился на диван, задрапировавшись полотенцем и поставив поднос на колени. Сэйри села в кресло напротив. Бек взялся за ложку, но вспомнил о хороших манерах.
– А ты поела?
– Совсем недавно.
– Как там Фрито?
– Он почти весь день не отходил от тебя.
Бек покосился на Сэйри.
– И ты тоже, насколько я понимаю. Скажи, а что ты имела в виду, когда сказала, что Крис мне не друг? Или мне это приснилось?
– Нет, я именно так и сказала. Мой брат стоял и смотрел, как тебя били, и даже не попытался тебе помочь.
– Он не мог мне помочь, Сэйри.
– Я в это не верю, – горячо возразила она. – Пусть Крис сам не хотел драться, но он не позволил Фреду Деклюэтту прийти тебе на помощь. Я видела это собственными глазами.
– Я сам вызвался пойти поговорить с Люси Дэйли. Крис не советовал этого делать. Он говорил, что я должен подождать появления Реда с подкреплением. Наверное, Крис решил, что я сам нарвался. Я устроил представление и попытался вести себя как герой.
Это объяснение не изменило мнения Сэйри. В словах Бека была своя логика, но она видела выражение лица Криса. Не так смотрят люди, волнующиеся за друга, оказавшегося один на один с разъяренной толпой.
– Если бы избивали Криса, разве тебя кто-нибудь смог удержать, чтобы ты не бросился к нему на помощь? – спросила Сэйри. – Разве ты не попытался бы спасти Криса?
– Не знаю.
– Нет, знаешь. Три года назад в «Лезвии бритвы» ты дрался бок о бок с Крисом и Дэнни.
– Что было крайне неразумно, как я теперь понимаю. И потом, против нас была не толпа, а один только Шлепа Уоткинс.
При упоминании этого имени Сэйри передернулась.
– Прости, – извинился Бек, – я не должен был напоминать тебе о нем.
– Как-нибудь переживу.
– Вряд ли его поймали, пока я тут валялся.
– Во всяком случае, я об этом не слышала. – Сэйри заметила, как ловко Бек перевел разговор с Криса на другую тему, но не стала с ним спорить.
– Ты перезвонила Нильсону?
– Я говорила с его секретаршей. Они знают об утренних событиях в нашем городе. Они сожалеют о случившемся, потому что Нильсон не приемлет насилия, это не его стиль. Бренда спросила, как твое здоровье.
– Возможно, Нильсон меня пожалеет и наконец явится на встречу со мной.
– Все может быть. Однако…
– Что еще за «однако»?
– Нильсон нам уже не нужен, Бек.
– С каких это пор?
Неуверенная в том, как он воспримет новости, Сэйри начала как можно осторожнее:
– Сегодня Управление закрыло «Хойл Энтерпрайсиз». – Она пересказала все, что слышала в новостях и узнала от Хаффа. – И еще, – Сэйри глубоко вздохнула, – пресс-секретарь сообщил, что в дополнение к штрафам, которые будут исчисляться миллионами долларов, Министерство юстиции намеревается начать собственное расследование. Вполне вероятно, что против компании будут выдвинуты уголовные обвинения.
– Я должен быть там.
Бек попытался встать, но Сэйри положила руку ему на плечо.
– Хаффу ты там не нужен.
– Не нужен?
– После того, что я услышала в выпуске новостей, я позвонила ему. Он был вне себя от ярости. Но два момента Хафф особо подчеркнул. Во-первых, он хочет, чтобы ты держался подальше, пока все не прояснится.
– Почему?
Сэйри посмотрела на свои пальцы, которые мяли фольгу от конфеты.
– Хафф сказал, что от тебя будет больше вреда, чем пользы. Ты слишком много знаешь… Тебе лучше оставаться в постели после полученных травм и говорить, что ты не в состоянии отвечать на вопросы этих любопытных сукиных детей. Я цитирую, как ты понимаешь.
Бек довольно долго обдумывал ее слова, потом сказал:
– Хафф прав, Сэйри. Я окажусь в ситуации, когда мне придется либо давать показания против моих работодателей, либо врать парням из федеральных служб и, следовательно, оказаться виновным самому.
Сэйри ничего не ответила на это, но огорчилась, что он признает свою вину.
– А что во-вторых?
– Мне должно быть стыдно за то, что я пикетировала против собственных родственников. И я наверняка злорадствую по поводу закрытия завода.
Бек развернул еще одну конфету и положил в рот.
– А ты злорадствуешь?
– Нет. Но я рада, что Хаффа наконец припрут к стене. Кто бы его ни принудил пойти на уступки – федеральные управления, Нильсон или профсоюзы, я, – но это должно быть сделано, Бек. – Сэйри печально улыбнулась. – Мне лишь хотелось, чтобы все это произошло гораздо раньше – до того, как пострадали люди.
– Я не уверен, что серьезные перемены могли произойти без конфликта, Сэйри. За прогресс, как правило, нужно платить.
– Вот и ты пострадал за прогресс. Сильно болит?
Сэйри протянула руку и коснулась ссадины на плече Бека. Ее пальцы, словно крылья бабочки, трепетали. Сэйри боялась причинить боль Беку своими прикосновениями, но оторвать руки от его теплой гладкой кожи была не в силах.
Повинуясь порыву, она нагнулась к груди Бека и коснулась губами темного пятна, разливавшегося после ударов. Ее губы словно гладили больное место, ласкали и успокаивали.
Бек негромко застонал. Взяв ее голову в ладони, он заглянул в лицо Сэйри, Бек словно впитывал в себя каждую черточку. Его пальцы тронули ее волосы, отвели их назад, а потом снова позволили им упасть.
Его губы коснулись ее губ. Стараясь не задеть рану на щеке, Сэйри отдалась поцелую.
