— Уж ему-то зачем воровать? — прикинулась я дурочкой. Я и сама думала об Андриевском, но мне интересно было услышать, что скажет Валентин Николаевич. — «Талия» и так его.
— Не скажите, Татьяна Александровна, не скажите. Насколько я знаю, финансовое состояние Андриевского далеко не блестящее. А коллекционеру всегда нужны деньги. Надо пополнять свои сокровища. Так что вполне можно допустить, что ему захотелось и страховку получить, и «Талию» продать. Так сказать, получить за нее двойную цену. Такое нельзя исключить, нельзя.
— Значит, вы думаете, что связующее звено Андриевский.
— Да что вы, Татьяна Александровна, это только одна из версий. Чрезвычайно удобная, но только версия. Мне кажется, ее следовало бы проверить. А вообще-то связующим звеном мог быть кто угодно.
— Например, охранник Симонов, — подсказала я. Интересно было, как он к этому отнесется.
— Врял ли, — не согласился Валентин Николаевич, и это было вполне созвучно моим мыслям. — Вряд ли охранник мог быть связующим звеном.
— Значит, охранника Симонова вычеркиваем?
— Я бы не стал с этим торопиться. Вычеркнуть его вы всегда успеете… Не думаю, что он является связующим звеном, но соучастником вполне может оказаться.
— Поясните, — потребовала я. Мне не хотелось, чтобы Симонов оказался соучастником. Симонов мне нравился.
— А как вы объясните, что сотрудник свободно вынес «Талию» из галереи? И именно в дежурство Симонова. Не в кармане же он ее вынес. Здесь вполне возможен сговор.
— Возможен, — вынуждена была я признать, но все равно не поверила в то, что мой симпатичный полковник участвовал в этой грязной истории. — А еще кто, по-вашему, мог быть замешан в этом деле?
— Хозяин галереи или его супруга. Не исключено и то, что они провели эту операцию вместе.
— А им зачем воровать из своей собственной галереи, с которой они кормятся? — снова притворилась я дурочкой. Интересно он рассуждал, в логике ему не откажешь. Но я не верила, что эти люди, Симонов и Масловы, причастны к краже. В то, что Петечка украл, я поверила безоговорочно.
— Танечка, вы ведь сыщик, нельзя же вам быть такой наивной. Так вы себе лаврового венка не заслужите. — Много он знает, чего я заслуживаю, а чего не заслуживаю… — «Талия» больших денег стоит. И расчет можно построить на том, что самого хозяина галереи в краже никто не заподозрит… Вы ведь эту версию сразу отбросили, не задумываясь. Может быть, он и взял ее у Андриевского уже после того, как получил заказ… Здесь, Таня, большими деньгами пахнет…
— Хорошо, а жена что, соучастница?
— Кто разберется в тайнах женской души. Может, и соучастница. А может быть, решила за что-нибудь отомстить своему благоверному. Помните историю с Каллиопой, музой эпоса, которую жена коллекционера просто выбросила, без всякой корысти. Русские женщины могут быть не менее темпераментными, чем итальянки. Если у них, конечно, есть для этого повод.
А я подумала, что повод для проявления темперамента у Людмилы Масловой, конечно же, есть…
— Получилось столько подозреваемых, что здесь разбираться и разбираться, — взгрустнула я. — А меня время поджимает…
— Так это ведь, Танечка, еще не все, — обрадовал он меня. — Вполне возможно, что существуют и другие фигуранты, нам с вами пока неизвестные. И работы у вас действительно немало. Откровенно говоря, я вам не завидую. Подумайте, может быть, все-таки стоит сменить профессию… Как говорил Остап Бендер, переквалифицироваться в управдомы.
— Может быть, и стоит.
Это я вслух согласилась, для него согласилась. А про себя подумала: черта с два я буду менять свою профессию. Она, конечно, не мед, но мне нравится. И эту чертову «Талию» я найду назло всем и вопреки бесперспективной картине, которую очень даже четко нарисовал для меня высокоэрудированный Валентин Николаевич. И вообще, мне пора было уходить. Разговор с Валентином Николаевичем был для меня, конечно, полезным, но доллары мне платят не за разговоры, а за работу. Я здесь хорошо отдохнула, кое-что полезное узнала — и пора было браться за дело… Так что я поблагодарила хозяина и стала собираться.
— Надеюсь, я вам помог хоть немного? — спросил он, провожая меня к дверям и помогая надеть куртку.
— Не сомневаюсь. Вы рассказали мне очень много интересного, и большое вам спасибо за все. Я теперь знаю, кто такой Осипов и какие у него замечательные скульптуры. И ваши рассуждения о похитителях «Талии» мне было очень полезно услышать. А за чудесный чай я вам благодарна особо.
Наконец я распрощалась и покинула этот гостеприимный дом. Уже сидя в машине, я некоторое время размышляла, куда ехать в первую очередь. Больше всего хотелось домой, кинуть гадальные кости и попытаться понять, в чем причина моего тревожного состояния. Но победило чувство долга, и я решила сначала объехать подозреваемых. А может быть, они вовсе и не подозреваемые, а только свидетели. И тут я сообразила, что Валентин Николаевич фактически набросал мне план работы: Андриевский, Симонов, супруги Масловы… Ай да Валентин Николаевич! А я ведь сразу и не сообразила. Но я не люблю, когда кто-нибудь думает за меня и составляет для меня план работы. Это была одна из причин, по которой я ушла из милиции. Как это там у Брэдбери? «Если тебе дали линованную бумагу, пиши поперек». Вот я и буду действовать «поперек», поеду к Вере.
Вера в галерее не работает, но бывает там часто и всех хорошо знает. Она там свой человек, так что у нее кое-что узнать можно. Вчера она сказала, что кражу организовала жена Игоря. Ну-ну… А есть ли у нее для этого какие-нибудь основания или только эмоции?.. Кстати, почему она вчера сбежала вслед за Петей? Интересный вопрос. Рассуждая подобным образом и прикидывая, что я могу узнать у бывшей одноклассницы, я не заметила, как доехала до Верочкиного дома. К сожалению, вся моя подготовительная работа оказалась напрасной — Веры дома не было.
Потоптавшись у ее дверей минут пять, я убедилась в полной бесполезности поднятого трезвона и удалилась. В конце концов, паниковать вроде бы не было никаких оснований. Она могла быть на работе, забежать к кому-нибудь из своих подруг, могла просто пойти в магазин. Решила, что заеду к ней несколько позже. Куда же ехать сейчас? Получалось, что надо действовать по плану, составленному Валентином Николаевичем. Я вернулась в машину, достала записную книжку, нашла адрес Игоря и отправилась туда. Не столько к нему, сколько к его драгоценной супруге.
Наверно через полминуты после моего звонка дверь открылась. Жена Игоря изучающе смотрела на меня, вопросительно приподняв брови. Все-таки она очень похожа на Веру, и тоже весьма эффектная женщина. И дело даже не во внешней привлекательности, мало ли хорошеньких мордашек, не это главное! Главное было в умении держаться, в таланте подать себя.
Я застала ее, можно сказать, врасплох, средь бела дня, одну дома. И что? Обычно, если неожиданно врываешься в такое время, тебя встречает тетка в халате и в шлепанцах, бледная, ненакрашенная и с бигуди в волосах. А здесь меня встретила женщина в черных шелковых брючках и бежевой шифоновой блузе навыпуск, на шее тонкая золотая цепочка, произведение ювелирного искусства, никакой вульгарности! По паркету цокают каблучки домашних туфелек, черная замша расшита черным же бисером. Естественно, на улицу в таких не выйдешь, даже до машины не добежишь — такие шикарные туфельки будут безнадежно испорчены. Прическа — волосок к волоску, макияж, осанка… Вот что называется эффектная женщина! Я еще раз подумала, что зарабатывает ее Игорь очень неплохо. Впрочем, хватит мне ее разглядывать, пора и рот открыть. Надо же объяснить, кто я такая и что мне, собственно говоря, нужно.
