— Оно коварное, — запоздало предупредил лорд Тьер.
— Да-а-а? — А сама ощущаю, как странная слабость охватывает все тело.
— Ага, — подтвердил Риан и, прикрыв глаза, добавил: — Последний раз я его пил… мм… лет двенадцать назад.
Смотрю на камин, и такое ощущение, что дракон мне весело подмигивает… И понимаю, что следовало бы отложить бокал, но почему-то сделала еще один глоток.
— Не переживай. — Риан сел ближе, обнял за плечи. — Отпускает так же быстро, как и опьяняет.
— Н-надеюсь, — откинувшись, уместила голову на его плече и занялась нехитрым делом — разглядыванием огня в камине через бокал. — А п-почему ты его раньше не выпил? Двенадцать лет все же…
Почему-то чрезвычайно сложно стало выражать мысли.
— Я был занят, — тихо ответил магистр, нежно целуя в висок, — и, говоря откровенно, было не с кем. Изысканное вино стоит пить лишь в компании особенной женщины.
— Хм, — я повернула голову — просто хотелось его выражение лица увидеть, — чем же я особенная?
Очень загадочная улыбка, а затем едва слышное:
— Когда-нибудь я тебе расскажу.
— Когда-нибудь… — сонным эхом повторила я и допила вино.
Риан поставил свой бокал на стол, забрал мой и разместил рядом с первым, затем нежно обнял, прижимая к себе. Я была не против, скорее наоборот, мне очень нравились и его объятия, и возможность просто сидеть и смотреть на огонь в камине. А огонь… он завораживал и танцем, и едва слышным треском, а за окном началась метель, и в шум завывающего ветра вплетался шелест и скрип шатающихся деревьев…
— Дэя, — тихий голос магистра вырывает из странного полусонного состояния, — а почему тебя не нужно жалеть?
Ознобом по коже! Мне очень не хотелось об этом говорить, совсем не хотелось, я никому и никогда об этом не рассказывала… И ледяной стужей в уютный мирок ворвалось другое воспоминание, о горящей печи и воющей сутками напролет метели, о горе, которое принесла та зима…
— Не хочу рассказывать, — тихо ответила я. — Просто не хочу…
— Связано с закладной на дом? — В проницательности лорду Тьеру не откажешь, это факт.
И я промолчала.
Риан молчать не стал:
— Не могу сказать, что лезу не в свое дело, — неожиданно резким голосом начал он. — Это мое дело, Дэя, теперь мое. Я сделал все, чтобы решить проблему, пощадив при этом твою гордость, но… Не могу отделаться от одной мысли — как произошло, что твои родители практически продали тебя в рабство?
И я была вынуждена ответить, правда, вышло это сквозь зубы:
— У них не было выбора.
— Как такое возможно? — Лорд-директор явно мне не верил.
Я не хотела об этом говорить. Совсем не хотела. И единственное, что смогла из себя выдавить, это:
— Думаешь, они не жалели? Каждый день! Просыпаясь утром с этой страшной мыслью и ложась спать ночью с ней же. Я себя покойником в доме чувствовала. Мама, глядя на меня, каждый раз с трудом сдерживала слезы, а отец, он… Он годами спал по два-три часа в сутки, в надежде собрать деньги и откупиться… Он… не хочу говорить об этом.
Риан обнял чуть сильнее и промолчал. Мы сидели в этом тягостном молчании долго, а потом лорд Тьер предложил:
— Еще вина?
— У меня завтра лекции, — напомнила я.
— Гарантирую, голова болеть не будет. — Магистр наполнил бокалы, протянул мне один и задумчиво произнес: — Если ты в отца, то он очень сильный человек. Сильный духом, достойный уважения.
Я улыбнулась, сделала глоток вина и вновь прикрыла глаза — вкус очаровывал, пьянил и напоминал о лете. У нас в Приграничье лето короткое, жарких дней так вообще наперечет, и мне бы хотелось побывать там, где лето царит едва ли не полгода.
— Твой отец охотник? — будто между прочим спросил магистр.
— Ага, — все так же, не открывая глаз, ответила я, думая о лете, кустах каррисы, теплых солнечных лучах…
— М-м, — протянул Риан, — охотник в Приграничье — опасное занятие. Кто на него напал: загрызень или рвар с предгорья?
— Загрызень… — прошептала я и распахнула глаза.
Несколько мгновений смотрела на огонь, затем резко повернулась и возмущенно уставилась на лорда-директора.
— Что? — невинно поинтересовался он.
— Лорд Тьер, отрабатываете на мне методы проведения допросов?
Ухмылка, а после коварное:
— Нет, конечно… — Улыбка становится шире. — У меня все методы давно отработаны, стратегии опробованы, результативность достаточно высокая. — И уже вполне серьезно: — Так отец сильно пострадал?
— Хм. — Я чуть отстранилась, чтобы лучше его лицо видеть. — И где это вы, магистр, отрабатывали методы ведения допросов?
Тьер улыбаться перестал, но ответил честно:
— На войне.
Дальше мне расспрашивать уже не хотелось. Допив вино, я поставила бокал на столик, села, достаточно вежливо попросила:
— Давай не будем об этом.
Он тоже опустошил бокал, поставил его рядом с моим и упрямо сказал:
— Будем.
Я встала, развернулась и вышла из гостиной. Если он меня не слышит, это не значит, что я должна всегда слышать его. Однако дойти удалось только до входных дверей, но вот открыть их не позволили, сначала придержав рукой, а в силе нам не равняться, потом, вовсе обойдя меня, попросту преградили путь. В следующее мгновение лорд Тьер осторожно обнял за талию одной рукой, второй приподнял мой подбородок и, глядя в глаза, негромко произнес:
— Я должен знать.
— А я не хочу об этом говорить! — Я дернула головой, избавляясь от его пальцев. — Не хочу и не буду! Мне больно об этом даже вспоминать! А сейчас мне спать пора, правда. Завтра сложный день.
Я обошла лорда Тьера, сняла с вешалки пальто, быстро обула сапоги, но к двери все-таки не дошла…
Вспыхнуло адово пламя.
Я молча шагнула в огонь и уже начала перемещаться, когда услышала тихое:
— Прости… я не хотел…
Спала я в ту ночь на удивление плохо. То просыпалась от собственного крика, то вскакивала и смотрела на руки, запоздало понимая, что крови там уже нет и уже все хорошо. Замечательно, что младшие всего этого не помнили, а вот я никак забыть не могла.
* * *
Утром меня разбудил стук в двери. Торопливо открыв, с удивлением посмотрела на разъяренную капитана Верис… она на меня… Зверское выражение с ее лица исчезло мгновенно, сменившись неподдельной тревогой. После чего меня аккуратно втолкнули в комнату. Леди зашла следом, прикрыла двери и поинтересовалась:
— Что случилось?
— Н-ничего. — Запоздало вспоминаю, что вечернее построение я пропустила.
