– Просто не верится, что ты это запомнил.
Он пожал плечами.
– Пустяки. Это всего лишь завтрак, Зиг-заг. Я ведь не жертвую тебе собственную почку.
Я с трудом подавила порыв раздражения, отчего-то вызванный этой фразой.
– Ну, просто это очень мило. Иногда ты меня удивляешь.
Это, кажется, его озадачило.
– Чем же?
Вздохнув, я сжалась на стуле.
– Просто я думала, что ты будешь обращаться со мной как с ребенком.
Как только я это произнесла, стало ясно, что Уилл недоволен. Он откинулся на стуле и медленно выдохнул, а я продолжала бессвязно бормотать:
– Я знаю, что ты нарушил привычный распорядок, чтобы бегать со мной. Знаю, что ты отменил встречи со своими «не-девушками» и перекроил расписание, чтобы уделить мне время, и я… Я хочу, чтобы ты знал, как я тебе благодарна. Ты просто замечательный друг, Уилл.
Он свел брови к переносице и, вместо того чтобы глядеть на меня, уставился на свой стакан воды со льдом.
– Благодарю. Конечно же, я просто помогаю… младшей сестренке Дженсена.
– Отлично, – сказала я, чувствуя, как снова вспыхнула злость.
Мне хотелось схватить его стакан и вылить себе на голову. Что это еще за припадки буйства?
– Отлично, – повторил Уилл, глядя на меня с легкой игривой улыбкой, от которой мой гнев немедленно испарился, а соски чуть ли не встали торчком. – По крайней мере, у нас есть версия для остальных.
6
Что-то изменилось. Какой-то переключатель щелкнул в последние дни, и между нами повисла свинцовая неопределенность. Это началось недавно, во время той пробежки, когда Зигги вела себя до странности тихо и рассеянно и свалилась набок от скрутившей ногу судороги. Потом, за завтраком, она выглядела раздраженной, но тут все было ясно: Зигги явно боролась с собой. Она злилась точно так же, как я, словно нам следовало победить эту магнетическую силу, затягивающую нас в совсем другую область.
В область, где дружба должна была смениться чем-то другим.
Телефон на кофейном столике звякнул, и я резко сел, увидев высветившуюся на экране фотографию Ханны. И попытался не обращать внимания на радость, вызванную простым звонком.
– Привет, Зиггс.
– Пойдем сегодня со мной на вечеринку, – тут же выпалила она, не размениваясь на традиционные приветствия.
Классический признак, что Ханна нервничает. Помолчав, она добавила уже тише:
– Если только… вот черт, сегодня суббота. Если только к тебе не должна заявиться твоя регулярная секс-партнерша, с которой вы в остальном поддерживаете чисто платонические отношения.
Я пропустил мимо ушей скрытый вопрос, явно подразумевавшийся этой витиеватой фразой, и сконцентрировался лишь на первом. Мне немедленно представился конференц-зал на биофаке Колумбийского университета с двухлитровыми бутылками газировки, чипсами и магазинной сальсой.
– Что за вечеринка?
После долгой паузы Зигги ответила:
– Вечеринка в честь новоселья.
Я ухмыльнулся в трубку, преисполняясь наихудшими подозрениями.
– И кто же у нас новоселы?
На том конце линии Зигги застонала, признавая поражение.
– Ладно. Давай все по порядку. Это вечеринка магистрантов. Парень с моего факультета и его друзья только что переехали в новую квартиру. Я не сомневаюсь, что это страшная дыра. Но я хочу пойти и хочу, чтобы ты пошел со мной.
Рассмеявшись, я поинтересовался:
– То есть это будет студенческий шабаш? С бочковым пивом и кукурузными чипсами?
– Доктор Самнер, – вздохнула она, – не будьте снобом.
– Я не сноб, – возразил я. – Я мужчина тридцати с небольшим лет, очень давно закончивший учебу и считающий ночку бурной, если удается уговорить друга Макса выкинуть больше штуки баксов на бутылку виски.
– Просто пойдем со мной. Обещаю, что ты классно проведешь время.
Я вздохнул, глядя на ополовиненную бутылку пива на кофейном столике.
– Я буду там самым старым?
– Возможно, – признала Ханна. – Но я совершенно уверена, что ты будешь и самым сексуальным.
Рассмеявшись, я подумал о том, какие у меня еще варианты на этот вечер. Встречу с Кристи я отменил, хотя и не до конца понимал почему.
Нет, вру. Я абсолютно точно знал почему. У меня было странное ощущение – я как будто бы вел себя несправедливо по отношению к Ханне, проводя время с другими женщинами, в то время как она посвящала мне столько времени. Когда я сказал Кристи, что не смогу сегодня встретиться с ней, она явно уловила в моем голосе что-то другое. Кристи не стала задавать вопросов и не попыталась перенести встречу на другой день, как сделала бы Китти. И у меня возникло подозрение, что с этой блондинкой мне больше не спать.
– Уилл?
Вздохнув, я встал и направился к входной двери, где оставил ботинки.
– Ладно, я пойду. Но надень обтягивающую блузку, чтобы мне было чем поразвлечься, если я соскучусь.
Она ответила коротким, с придыханием смешком, одновременно девичьим и чертовски соблазнительным:
– Договорились.
Все выглядело именно так, как я ожидал: съемная берлога для полунищих студентов. До боли знакомая сцена.
Когда мы вошли в тесную квартирку, меня накрыло волной ностальгии.
Два дивана с продавленными подушками и заляпанной, потертой обивкой. Телевизор возвышался на доске, поставленной на два ящика из-под молока. Кофейный столик явно видел лучшие дни, а затем очень паршивые дни, после чего был отдан этим парням на окончательное растерзание. На кухне орда бородатых студентов-хипстеров столпилась у бочонка «Инглинга». На кухонных прилавках стояли полупустые бутылки с дешевым пойлом и сомнительными коктейлями.
Но Ханна смотрела на это так, словно угодила прямиком в рай. Пританцовывая от восторга, она сжала мою руку.
– Я так рада, что ты пришел со мной!
– Скажи мне честно: ты когда-нибудь раньше бывала на вечеринке?
– Один раз, – призналась она, затаскивая меня глубже в этот гадюшник. – В колледже. Я выпила четыре стопки «Бакарди» и сблевала на туфли какому-то парню. До сих пор не знаю, как добралась домой.
Внутри у меня что-то сжалось. Почти на каждой вечеринке в колледже и университете я видел таких наивных девочек, пытающихся дико оторваться. И мне делалось неприятно при мысли, что Ханна была одной из них. Она всегда казалась мне слишком умной и слишком сознательной для подобных вещей.
Ханна все еще продолжала говорить, и я наклонился к ней, чтобы услышать конец рассказа.
