После этого все замерли. Марина успокоилась и села напротив меня. Рядом демонстративно сел Дуло, с другой стороны – Артур. Они словно взяли меня в двойную оборону. Заславский, вот ведь изменник, принялся ухаживать за Мариной.
Включили телевизор, там действительно били куранты. Наступал Новый год, а мы все еще не могли распроститься со старым. Из подвала донесся голос Костика. Он показался мне нетрезвым. Костик требовал, чтобы его выпустили на волю.
Фаина не оставила это требование без внимания.
– Утром выпустишь и гони на все четыре стороны, – позвала она Лушу, и та кивнула.
Думаю, сейчас всем хватало Марины. Есть же люди, которые одним своим присутствием могут вызвать негатив! Конечно, год у нее не удался: Давыдов бросил, письмо не нашла, брат подвел. Но вести себя из-за этого как раненая фурия мало того, что неприлично, глупо как-то.
У меня вот тоже год не удался: Давыдов бросит, письмо я ему не нашла, Заславский подвел. Хорошо, что еще есть Ванда Вольфовна! Что-то я по ней соскучилась. Старая мудрая женщина могла дать ценный совет, что мне делать, когда Давыдов начнет прощаться. Разумеется, он не увидит моих слез!
Конечно, хотелось бы верить, что не оставит, а позовет замуж. Но надеяться смешно – он опять вспомнил про этот свой контракт! А по контракту мы действительно всего лишь фиктивные супруги. И да, я ни на что не рассчитываю.
– А в коробке смотрели? – нервно подергиваясь, поинтересовалась Марина, указывая на разноцветные упаковки фейерверков.
– Смотрели, – отмахнулся Давыдов. – Проверяли срок годности.
– Только срок годности?! – обрадовалась Марина.
Она вскочила и принялась перебирать упаковки.
– Осторожно, Мариночка, – оттащил ее от коробки Заславский. – Тут заводская упаковка. Вскрывать ее нельзя! Ни один нормальный человек бы не решился!
– Олег был ненормальным! – проорала Марина.
– Ничего подобного! – возмутился Давыдов.
– Не говори глупости, – презрительно оборвала ее Фаина. – Олег был замечательным человеком!
– И хорошим отцом, – добавил Артур.
– Если бы он был нормальным! Если бы он был нормальным, то не затеял бы эту дурацкую шутку с письмом!
– Это не шутка, – покачала головой Фаина. – Я поняла, чего он добивался.
– Я тоже понял, – вздохнул Артур.
– А что нужно было понять? – заинтересовалась я.
– Жаль, конечно, что мы поняли это так поздно…
– А что поняли-то? – не понимала я.
– У тебя будет глупая жена, Давыдов, – усмехнулась Фаина. – Она ничего не понимает!
– Придется ее сечь по выходным, – подмигнул мачехе тот.
Нормально, да?! Обозвали тупицей и собрались высечь! Хорошая семейка! Главное, дружная!
Хорошая, дружная семья.
Крепкая и надежная.
«Мы что-нибудь придумаем». «Поместье должно остаться нам». Так они это имеют в виду?!
– Просто встретились два одиночества, развели у дороги костер, – запел невпопад Заславский в озвученную тему. – Все хорошо, прекрасная маркиза, – подошел ко мне и похлопал по плечу. – Чин-чин?!
– Чин-чин! – сказала я. Ну хоть кто-то выражается нормальным языком!
– Ничего у вас не получится, – сверкнула злобными глазками Марина. – Вы же не родные!
– А пошла бы ты отсюда, подруга, – брезгливо отмахнулась от нее Фаина.
– Правда, Марин, вали, ты у нас явно лишняя, – указал ей на дверь Артур и уточнил: – Ты лишняя в нашей семье.
– Не очень-то и хотелось общаться с лузерами! – фыркнула та и, резко отодвинув стул, ушла.
И только тогда наступил Новый год. После ее ухода. Настоящий Новый год!
Сначала меня пригласил танцевать вальс Артур. Под легкую музыку мы кружились с ним в восхитительном танце, задевая наряженную елку. Не боясь испортить платье затяжками от ее острых колючек, я позволяла Артуру вести меня так, как ему было удобно. На елку так на елку! Если она пострадает – мы попросту ее сшибем, но это будут незначительные потери по сравнению с конюшней.
Но ничего подобного не случилось, потому что музыка смолкла, Артур галантно поцеловал мне руку и на следующий танец пригласил Фаину.
Они кружились возле елки, а я сидела и мысленно просила новогоднее дерево свалиться и преградить им путь. Да, я ревновала. Внезапно поняла, что эти двое обрели друг друга, только не могла решить, в качестве кого! Холодная красавица раскрылась и стала улыбчивой гостеприимной хозяйкой. То, что ей оставалось хозяйничать совсем немного, мне удовольствия не доставляло, несмотря на терзания мук ревности.
К тому же Фаина танцевала гораздо изящнее меня. Я решила, что после новогодних каникул запишусь на курсы, где обучают танцам. И пусть тогда Давыдов поймет… Да что он может понять?!
Он не сводил глаз с Фаины и говорил ей, несомненно, приятные слова. Она улыбалась и ласково трепала его за плечо всякий раз, когда он наклонялся к ней ближе. Этот нежный жест не ускользнул от моего пристального внимания. Еще бы! Даже я не позволяла себе трепать его так интимно за плечо!
– Катерина, – позвал меня Иван Сергеевич, – составь компанию старому маркизу!
– Мне туфли жмут, – соврала я, – новые почти.
– Уже натанцевалась, – вздохнул Дуло, который, так же как и я, внимательно следил за Фаиной и Артуром.
– Тогда не обессудь, дорогая. Все в порядке, Агнесс? – подмигнул мне Заславский. – Партию в подкидного, Степан Терентьевич?!
Какой коварный ход!
– Иван Сергеевич, – напомнила я ему, – сейчас идет новогодняя ночь! Люди веселятся. Скоро и у нас будет салют.
– Вряд ли скоро, – кивнул на танцующих Заславский.
– Им нужно обсудить семейные проблемы, – развел руками Дуло.
– Утку в яблоках подавать?!
Это в гостиную приплыла Луша и поинтересовалась планом праздничного застолья.
– Подавай срочно! – обрадовалась я. – Я голодная!
Только так удалось усадить обратно за стол Фаину и Давыдова. Только на этот раз она села рядом с нами, вернее, рядом с Артуром, и они продолжили разговор. Я уже не ощущала вкуса утки, а ведь Луша готовила изумительно. Во рту внезапно возник привкус горечи, словно я перед этим поцеловалась с банкой горчицы.
Заславский с Дуло уплетали за четыре щеки! Ну ладно, Иван Сергеевич. Предмет его обожания остался далеко, в театре. Но Дуло! Разве может влюбленный человек столько есть! Оказывается, любовь голоду не подруга. А мне кусок в горло не лез. И откуда только взялась эта дурацкая ревность?! Я попыталась отвлечься – выпить шампанского, но мысли упорно возвращали меня к тому, что я видела.
В некоторых странах до сих пор сохранился обычай, по которому вдова отца или брата становится женой следующего родственника. Эта мысль напала на меня, как блоха на шелудивую собаку! Я понимала, что такая огромная разница в возрасте не может положительно сказаться на их отношениях. Тогда, подумала я, эти теплые отношения действительно родственные. А кто тогда я? Никто! Всего лишь актриса на договоре, попытка, чтобы скрыть свое одиночество. И вот теперь скрывать нечего, и я стала не нужна.
