– Это Хаким, пакистанец по месту рождения. Родители неизвестны, имя, в общем, тоже. Из тех, которыми пользуется наиболее часто – Хаким, Селим, Мухаммед, Роман, Руслан, – принялся пояснять генерал. – Он – лучший из тех, кто прокладывает трассы для продавцов оружия и наркоты. Только для больших поставок, и такие, которые можно эксплуатировать несколько раз. Рано или поздно мы все их накрываем, и тогда он прокладывает новые. К нему обращаются только с серьезными предложениями. Мелкотой он не занимается, крупные партии – не менее десяти миллионов. Обладает феноменальными способностями: знает десять языков, в том числе – японский и китайский плюс несколько диалектов. Совершенно чисто говорит на английском, американском, русском, немецком, испанском, про арабские я вообще молчу. Ориентируется на любой местности; знает практически в совершенстве карты всех основных стран; внешность, как видишь, совершенно усредненная, может выдавать себя за кого угодно – линзы, парик, краска, грим. Естественно, владеет боевыми искусствами. Его услуги стоят пять процентов от партии вне зависимости, прошла она вся или только ее часть.
У него ни разу не было осечек. Даже если партия шла частями. Пока мы или коллеги из других стран или из Интерпола раскапывали маршрут, большая часть товара уже уходила в точку доставки. Поэтому он так дорого стоит. Конечно, его «ведут» постоянно, но он всегда умудряется уйти. Все основные точки его пребывания и общения известны, ну, это оперативка, потом прочтешь. Он знает большинство агентов – как наших, так и не наших – в лицо: у него феноменальная зрительная память. Обычно, получив контракт, выезжает на место один: смотрит, нюхает, слушает, подбирает путь. В первый раз не камуфлируется, потому что может объездить несколько мест, достаточно удаленных друг от друга, и – поди пойми, какое из них он станет разрабатывать. Но как только он определится, активирует свою команду – это три человека.
Федор Ильич протянул Антону еще несколько фотографий.
– Одна женщина, русская, сейчас ей пятьдесят – великая актриса, жаль, что не на сцене, двое мужчин – «кореец» и «латыш». Профессионалы: выезжают на место и как будто растворяются среди местных! А через две недели маршрут готов. Первую, пробную поездку Хаким делает с представителем заказчика, с малой частью товара, потом все проворачивают другие, и если возникают срывы или накладки – не его проблемы.
Так вот, он уже был в Харькове, в Азове, на Кавказе и в Крыму. Сейчас он опять едет в Крым. Зачем? Там все на виду – неинтересно. Две основные таможни, всего два пути и они – как на ладони. Все сферы давно поделены, все не просто застолблено – забетонировано. Любой большой транзит – убийство для Крыма, все криминальные группировки передерутся, да и здесь, в Москве, тоже. Это в общих чертах. Съезди, Антоша, посмотри, разузнай, подстрахуй ребят. Его «ведут» все, кому не лень, – и братья-хохлы, и мы, и турки – кто на нем только не висит! Его ни в лоб, ни хитростью не возьмешь. Ничем не возьмешь, тут нужен твой дар. Брать его никто не собирается – боже упаси! Но разобраться, что он там варит, надо. Я тебе и контрактик на Южном берегу подготовил для твоей фирмочки. Хотя на хрена им система охраны такого уровня – убей, не пойму, – пошутил Дед.
– Ну, если и контрактик, так отчего ж не поехать? – подытожил Антон.
– Вот и молодец! Тогда – все сначала и в деталях.
Генерал принес из сейфа увесистую папку с оперативными данными и фотографиями, и они принялись за работу.
Антон пробыл у Деда всю ночь. Добравшись домой в восемь утра, улегся спать – выключил себя ровно на час.
В десять часов, уже полностью собранный, он заехал к генералу за последней информацией.
Мишке позвонил, когда уже двигался по Покровке.
– Дуб, привет!
– Влюбился, женился и пропал без вести! – жизнерадостно приветствовал его друг и соратник.
– Дуб, я был у Деда. У меня через час поезд. Давай подъезжай к Курскому, даю тебе двадцать минут, пробок пока нет. Перезвони, сориентируемся, где состыковаться.
– Еду.
Встретившись, они обсудили текущие дела фирмы: как распределить работу, что заморозить, что по ребятам раскидать…
Покурили. Помолчали.
– Смотри там, не влюбись! – напутствовал его Мишка.
У Натальи под подушкой зазвонил телефон.
Проснувшись, она никак не могла понять, откуда идет сигнал и где она сама? Наконец, сообразив, выудила трубку из-под подушки. Посмотрела, кто звонит. На экране высветился номер сестры.
– Натка, это я. Когда приходит твой поезд?
– Подожди, Ветка, ты меня разбудила, – ворчала спросонок Наталья, – я ничего не соображаю. Сейчас вспомню, когда. А вы что, собрались меня встречать?
– Да это все дети. Соскучились и проехаться хотят, а Димку я маме оставлю!
Димке, младшему сынку сестрицы, любимцу всей семьи, недавно исполнилось полтора года.
Наталья начала спускаться со своей верхней полки.
Даша и Устинья Васильевна спали, «партизан» вроде бы тоже.
Она надела шлепанцы, слушая Ветин рассказ о Димке. И так ей было хорошо и радостно от того, что вот есть Ветка, и дети, и расчудесный, шкодный Димка, и всех их совсем скоро она увидит…
Уже взявшись за ручку двери, она вдруг услышала негромкий голос:
– Мы приезжаем в шестнадцать двадцать по местному времени, а вагон у нас двенадцатый.
– Спасибо, Антон Александрович, – поблагодарила Ната и тихонечко вышла из купе.
– Вета, мы прибываем в шестнадцать двадцать, вагон двенадцатый, – громко оповестила она сестру, закрыв за собой дверь в купе.
– Все, Натка, запомнила, целую. Мы встретим тебя!
«Сколько же я спала? И есть хочется. Это меня от коньяка разморило или от настроения дурацкого? Надо умыться, собраться и пойти поесть».
Приняв решение, Наталья вернулась в купе.
Там царила поездная благость: Устинья Васильевна и Даша по-прежнему спали, «рыцарь» прятался за книжкой.
«Вот и сиди там, – подумала она. – Нечего девушек смущать».
Наталья взяла умывальные принадлежности, косметичку и быстро вышла из купе. В туалете она протерла лицо лосьоном, увлажнила кремом, совсем немного подкрасилась и, внимательно рассмотрев свое отражение в зеркале, подвела итог: «Да уж, хороша – припухшая, помятая! Зато выспалась… Хватит самокритики, пошли в ресторан».
Очень осторожно, чтобы не нарушить общий отдых, она зашла в купе и сразу посмотрела на Антона Александровича. Он полулежал, подперев голову рукой и опираясь на локоть.
– Наталья Александровна, – тихо подал он голос, – а не сходить ли нам в ресторан, поужинать?
Секунду поколебавшись, Наталья прошептала:
– Ладно, давайте сходим!
Она убрала пакет с умывальными принадлежностями, взяла сумочку и, придвинувшись к двери, вопросительно посмотрела на Ринкова.
