– Как жаль, что вы хотя бы раз не ездили все вместе на море. Такие воспоминания могут утешить.
Он сомневался.
Белла слегка толкнула его плечом и улыбнулась:
– Хотите узнать, какое одно из любимых папиных занятий на пляже?
Он посмотрел на нее с интересом. Доминик с трудом представлял себе Марко на пляже.
– Что же это?
– Он любит строить замки на песке.
Она села на колени и стала раскапывать песок. Это было так неожиданно, что Доминик рассмеялся.
– Это были не простые замки.
Бриз развевал ее волосы. Она подняла глаза и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
– Конечно, непростые, это же Марко! – заметил он.
– Точно! У нас были рвы и башни, туннели и внутренние каналы и… Что угодно! Давайте, оп-оп, начинайте делать ров и канал.
Доминик сел на колени, запустил руку в песок и начал копать, делая канал в сторону моря. Ему стало необыкновенно радостно, когда волна поднялась по каналу и заполнила ров, а Белла радостно захлопала в ладоши.
Они продолжали копать; построили удивительно сложную систему зданий и стен, окруженных рвом. Он насвистывал, Белла напевала. Доминик не знал, как долго они работали, но визг Беллы предупредил его о набегающей волне. Он взял ее за руку, обхватил за талию и приподнял, утянув с пути воды. У нее сбивалось дыхание, она смеялась и улыбалась ему.
Доминику стало трудно дышать. Он обхватил ее еще крепче. Она замерла. В ее глазах он видел немой вопрос: поцелует он ее или нет?
А она позволит?
Она не отодвинулась, и ее ответ стал ему ясен.
Его бил жар, искушение стучало в груди, как прибой о скалу. Поцелуй Беллы будет как дар небес. Доминик хотел прижаться лицом к ее шее и вдыхать ее аромат, затем прильнуть к губам и медленно наслаждаться ими. Хотел, чтобы его руки запоминали изгибы ее тела…
Ледяная вода обожгла его ступни и лодыжки, вернула к реальности и разрушила чары. Белла вскочила на ноги.
– Смотрите. – Она показала на их замок, полностью смытый волной.
Вся их тяжелая работа исчезала без следа!
Но Белла только рассмеялась:
– В этом и есть прелесть замков на песке. На следующий день можно начать еще более сложный проект.
Доминик покачал головой, но на душе у него стало легче.
– Смотрите, смотрите! – воскликнула Белла.
Ему стоило огромного труда отвести взгляд от ее лица и посмотреть туда, куда она указывала. Сделав это, он не смог сдержать смех. К входу в бухту пробирался контейнеровоз.
Белла отпустила руку Доминика и пошла по пляжу к месту, где они сбросили обувь.
– Не отставайте! – крикнула она через плечо. – Я не могу пропустить это.
Он потрусил за ней, не в силах противостоять ее энтузиазму. И думал о том, какое у него могло быть детство, будь его мать хоть немного похожа на Беллу.
– Ну, какой ваш вердикт по поводу Ньюкасла? – спросил Беллу Доминик, когда они уже совсем поздно вернулись в номер.
– Я прямо влюбилась в этот город!
Он пожал плечами, удивляясь, как легко она бросается такими словами.
Входя в номер, она состроила гримасу. Прошлась по комнате и попыталась поправить шторы, но свет по-прежнему проникал в комнату так, что придавал интимную ауру кушетке, столу и дивану. Легкость и свежесть не были свойственны этим апартаментам.
Она отвернулась, пожала плечами и махнула рукой, как бы извиняясь и говоря: «Попробуйте сами». Затем улыбнулась:
– Я как никогда здорово провела день.
После того как замок их был разрушен, они бегали по береговой полосе, ели рыбу с жареной картошкой в забегаловке и смотрели, как буксиры ведут контейнеровозы в порт.
Они еще побродили по берегу, наслаждаясь солнцем, морским бризом, а потом пошли обратно, мимо отдыхающих в прибрежном парке. Купили мороженое, сидели на скамейке парка и ели его. Белла рассказывала ему о своих поездках на море.
Стояла ранняя весна, но у Доминика было ощущение лета.
– А ваше мнение о Ньюкасле?
Он задумался. Она перестала гладить Минки и хлопнула себя по бедрам.
– Не говорите, что вам не было хорошо сегодня.
Он покачал головой:
– Было весело.
– Почему тогда нахмурились?
– После такого дня я думал, мне следует дать взвешенный ответ.
– О… – Белла захлопала ресницами. – Хорошо.
– Это город контрастов, – наконец произнес он. – Еще чувствуется ностальгия по индустриальному прошлому.
Когда-то Ньюкасл был город сталеваров, своим процветанием он во многом был обязан своим сталелитейным заводам. Пар, дым и огонь когда-то озаряли это небо, но сталелитейные предприятия давно закрылись, и городу надо находить свое новое призвание.
– Пляжи красивы, и береговая полоса неплохо освоена. Это… милые места.
Она наморщила носик при слове «милые». Он покачал головой, давая понять, что не закончил.
– Люди простые, но приветливые. Здесь, к моему удивлению, уживаются ментальность рабочего человека и элементы космополитичности. Это необычно.
Произнося эти слова, он ходил по комнате между столом и диваном. Повернулся к Белле.
– Вы ведь хотели мне это показать? – спросил он.
– Я просто хотела, чтобы вы сами убедились в уникальности этого города.
Ее ответ не удовлетворил его, хотя он не мог понять почему.
Белла подалась к Доминику, и у него перед глазами всплыл тот миг, когда он хотел поцеловать ее. По коже у него побежали мурашки.
– Скажите мне правду. После сегодняшней прогулки вы не укрепились в желании сделать «Ньюкасл Малдини» успешным отелем?
Он подумал над ее вопросом. Да, черт побери!
Белла не торопила его с ответом. Она поднялась с дивана:
– Пойду приму ванну.
– Белла?
Она обернулась.
– Почему вы думаете, что я не смогу довести этот проект до совершенства?
Она вздернула подбородок:
– Я не сказала, что вы не сможете. Я очень надеюсь, что сможете.
– Но чего именно мне не хватает, по вашему мнению? Какого качества или качеств?
– Вы действительно хотите знать?
Под ложечкой заныло. Он кивнул.
Она переступила с ноги на ногу:
– Что движет вами, Доминик?
Он на секунду задумался.
– Гордость.
– Нет. Я думаю, вы просто не хотите снова быть тем маленьким мальчиком, который зависит от прихоти других и еле сводит концы с концами.
