Она находила проблески надежды во всем: в том, как он к ней прикасался, как рассказывал понемногу о своем прошлом, в том, как он занимался с ней любовью. Но Стефан никогда не говорил, что любит ее, и ясно дал понять, что не хочет слышать об этом от Селене.
Через две недели после возвращения с Санторина они должны были посетить благотворительный прием, Селене пришла в восторг оттого, что проведет со Стефаном целый вечер, и не важно, что они будут окружены множеством людей.
– Я скучала по тебе, – радостно заявила она, взяв его за руку, когда они шли к машине.
– Я был ужасно занят.
– Знаю. Я беспокоилась о тебе.
Стефан нахмурился:
– Из-за чего?
– Ты очень много работаешь. Меня это беспокоит.
– Ты не должна переживать за меня.
– Почему? Ведь ты беспокоишься обо мне, иначе не стал бы приказывать Такису сопровождать меня.
Стефан не сводил глаз с дороги:
– Из-за меня ты попала в опасную ситуацию. Я должен быть уверен, что ты от этого не пострадаешь.
– Только поэтому? Ты чувствуешь вину? – Внезапно Селене ощутила сокрушительное разочарование. Он не желает признать, что беспокоится о ней. – Ты что-то испытываешь ко мне, Стефан. Я это знаю.
– Мы прибыли. – Его голос был ледяным.
Стефан расстегнул ремень безопасности и поспешил покинуть машину еще до того, как она полностью остановилась.
В замешательстве Селене хотела было что-то сказать, но он уже ждал ее на красной дорожке, окруженный фотографами, желающими сделать снимки.
«Еще больше фотографов», – подумала она. Еще больше фотографий ее фальшивой жизни. Еще один вечер, на котором ей предстоит притворяться. Вечер лжи. Она опять не сможет говорить о том, что чувствует. Но, к счастью, Селене давно стала виртуозом в этой области, поэтому она улыбалась, держала Стефана за руку, позировала фотографам, заинтересованно выслушивала мнения своих собеседников, делала все, чего от нее ожидали… Точно так же она вела себя, когда жила с отцом.
– Хочешь потанцевать? – Стефан встал с кресла и нахмурился, поскольку она ничего не ответила. – Селене?
Она автоматически поднялась.
– Да, конечно. – Он внимательно посмотрел на нее, но Селене, не обращая ни на что внимания, направилась в сторону танцпола, потом остановилась. – Вообще-то нет.
– Нет? – Стефан заключил ее в объятия, однако она стояла, не двигаясь.
– Я не могу, – прошептала молодая женщина.
– Я думал, тебе понравится мое предложение.
– Я не о танцах. Я говорю обо всем. – Она подняла на него глаза. – Я больше не могу притворяться. Мне не нужна фальшивая жизнь. Я слишком долго так жила. С меня хватит. Я хочу быть самой собой. Иметь возможность выражать свои чувства.
– Какие чувства?
– Которые я испытываю к тебе. – Выражение лица Стефана должно было заставить Селене замолчать, но она больше не могла держать это в себе. – Я старалась осторожно вести себя с отцом много лет, Стефан, следя за каждым своим словом, чтобы не расстроить его. Я не собираюсь продолжать такую жизнь. Я хочу выражать свои истинные чувства, не боясь расстроить человека, с которым нахожусь в отношениях.
Его глаза потемнели.
– Ты хочешь сказать, что я причиняю тебе боль?
То, как он извратил ее слова, шокировало Селене.
– Нет, конечно же нет. Но то, что ты не позволяешь мне говорить о моей любви, делает меня несчастной.
– Ты несчастлива?
– Да, – прошептала она. – Да, я несчастлива, потому что люблю тебя, а ты не желаешь это слышать. Я должна каждый раз прикусывать себе язык, и подавлять свои чувства. Мне это ненавистно.
Стефан ничего не ответил. Он молча стоял перед ней, в то время как пары вокруг них кружились в танце. И внезапно Селене поняла, что снова ошиблась. Она построила на пустом месте воздушные замки. Когда же она усвоит, что если чего-то очень сильно хотеть, это еще не означает, что все обязательно сбудется? Она может мечтать, что когда-нибудь Стефан распахнет для нее свою душу, но, скорее всего, это никогда не случится. И она вольна жить с этим или выбрать что-то другое.
В зале звучала музыка, но все ее внимание было сосредоточено на Стефане и на мучительной боли, которую она испытывала.
– Я не могу… – повторила Селене. Она говорила очень тихо, но он услышал ее, потому что выражение его лица стало каменным. Я не могу оставаться с мужчиной, который боится что-то чувствовать. С мужчиной, который отказывается признать мое право говорить о любви к нему. Я думала, что смогу, но у меня не хватило сил. Прости меня, – прошептала она, отстраняясь. – Я надеюсь, ты найдешь свою единственную. Я искренне хочу, чтобы ты был счастлив.
Селене, с разбитым сердцем, поспешила покинуть зал, чтобы никто не заметил, в каком она состоянии.
Пробравшись сквозь толпу, она вышла в коридор и… столкнулась с отцом.
– Здравствуй, Селене.
Она не ожидала его здесь увидеть. За ее спиной в зале играла музыка и танцевали люди, но в коридоре никого не было, а отец стоял между ней и единственным выходом.
– Я не знала, что ты приглашен, – сказала она.
– Ты продолжаешь делать из меня дурака?
– Я просто живу своей жизнью.
– Ты явилась сюда, на всеобщее обозрение, с этим мужчиной. Он помогает тебе с бизнесом. Как, ты думаешь, на это посмотрят люди? Мой самый главный конкурент спонсирует никчемные бизнес-идеи моей дочери.
Как и прежде, все сводится только к нему. Его не волнует никто, кроме него самого.
– Я обратилась к Стефану только потому, что ты наверняка отказал бы мне в помощи. Мои идеи вовсе не никчемные. Поэтому он помогает мне. Стефан видит во мне потенциал.
– Потенциал?
Она уже начала забывать, каково это – постоянно терпеть унижения.
– Стефан помогает мне, потому что с помощью моей идеи он сможет заработать еще больше денег.
– Ты осталась такой же наивной. Он заинтересован только в одном – использовать тебя как оружие в борьбе со мной.
– Почему ты уверен, что все сосредоточено только вокруг тебя?
Как только эти слова сорвались с ее губ, она тут же об этом пожалела. Когда-то Селене инстинктивно угадывала, когда следует держать язык за зубами, но со Стефаном она привыкла говорить откровенно обо всем. Кроме одной вещи. Самой важной. Однако сейчас не время думать об этом.
Как всегда, Ставрос стал давить на слабые места:
– Он когда-нибудь говорил, что любит тебя?
Отец специально затронул тему, которая причинила ей максимум боли. Кроме того, он выбрал очень удачное время для атаки. Селене предположила, что он, возможно, подслушал ее разговор со Стефаном на танцполе. Вряд ли. Если бы отец стоял близко от них, она заметила бы его. Правда, она была в таком отчаянии, что не видела никого.
