– Ты хоть представляешь, каково мне приходится, когда я слышу твои душераздирающие крики? – Джи нахмурилась. Она же не собиралась этого говорить. – Я полночи жду очередного сеанса, а когда он наконец-то начинается, чувствую себя так, словно меня заживо сжигают в аду.
Даниэль невозмутимо смотрел куда-то в сторону, и ей нестерпимо захотелось ударить его по лицу. Джи прекрасно понимала, что есть темы, на которые она и сама никогда не станет говорить, но от этого было ничуть не легче.
В конце концов, что с ним такое? Она же просто хочет помочь, утешить, дать выговориться! Почему ей кажется, что между ними снова выросла стена? А ведь их время и так на исходе!
– Вчера ты хотел, чтобы я назвала хотя бы одну причину, почему все еще помогаю Джеку. Теперь твоя очередь отвечать. – Глубоко вздохнув, Джи поклялась, что это была последняя уступка с ее стороны, пока он сам не пойдет на уступки. – Когда они начались?
Джи указала на диван:
– Я пойду, посижу немножко, а ты решай. Уходи или оставайся, выбор за тобой.
Она столько всего рассказала ему о прошлом, так неужели он сейчас откажется отвечать? И почему ей от этого так больно? Да и зачем она вообще начала ему что-то рассказывать? Какая же она все-таки дура…
Так, ладно. Больше этого не повторится.
Даниэль замер в коридоре. Хорошо, что он сейчас не на поле боя, иначе его бы уже давно прикончили. Усевшись на диван, Джи включила телевизор, а сам он лишь молча стиснул зубы. Ладно, какая разница, когда у него начались кошмары? Пусть Джи и догадалась, почему он бежит из одного жилья в другое быстрее, чем ему самому бы этого хотелось, без его помощи она все равно не сможет продвинуться дальше. Вздохнув, Даниэль решился. Но ответит он не просто так, а только если услышит, что ее весь день тревожит.
Бросив куртку на диван, Даниэль сел рядом с Джи.
– Восемь лет назад. – Он осторожно отобрал у нее пульт. – Но любовную комедию мы смотреть не будем.
– Так же как и боевик со взрывами и горой трупов.
– Тогда остановимся на гонках.
– Нет.
Даниэль снова переключил канал.
– А как насчет пришельцев?
– Ни за что.
– Тогда остается только ограбление банка.
Джи громко вздохнула.
– И ты весь фильм станешь комментировать действия полицейских?
– Угадала. – Отбросив пульт, Даниэль закинул руки на спинку дивана, обняв Джи за плечи, а через пять минут она уже стянула туфли и удобно устроилась у него под боком.
– Но не мог же ты столько лет обходиться без сна. Такое никто не в силах вынести.
– Да, иногда мое тело решительно заявляет, что с него хватит. Так что заранее предупреждаю, скоро я отключусь на пару суток. – Даниэль убрал прядку, падавшую Джи на лоб. – Надеюсь, это случится среди ночи, и я тебя лишний раз не разбужу.
Джи скривилась.
– Что бы ты там ни думал, я это сказала не для того, чтобы ты почувствовал себя виноватым.
– Я знаю. – Но он и так уже сказал больше, чем собирался, и теперь его очередь спрашивать. – Что с тобой сегодня такое? С той секунды, как я сюда вошел, тебя явно что-то беспокоит.
Закрыв глаза, Джи потерлась щекой о его руку, а потом села, поджав под себя ноги.
– Давай сперва обсудим твое навязчивое желание меня защищать и опекать?
– Ну давай.
– Не мог бы ты перестать?
– А тебе не кажется, что твое навязчивое стремление к независимости порой заходит слишком далеко? – Даниэль постарался сдержать улыбку.
– Вот видишь? Ты снова за свое, чего только стоит одна интонация…
– Да я всегда так говорю.
– Неправда. Ты умеешь говорить совершенно иначе. Когда задумаешься, когда хочешь меня соблазнить или когда хочешь, чтобы я замолчала и оставила тебя в покое…
Даниэль взял ее руку в свою.
– Давай вернемся к тому, почему тебя не устраивает мое желание тебя защищать и опекать.
– Потому что оно мне не нравится.
Да, это он уже заметил.
– Если ты вдруг не заметила, то вся моя работа именно и заключается в том, чтобы защищать окружающих.
– Заметила.
Даниэль вздохнул:
– Хорошо, давай я прямо спрошу: ты хочешь, чтобы я не обращал внимания на то, что с тобой происходит, и был более невнимательным. Я правильно тебя понял?
Джи открыла рот, молча закрыла и закатила глаза.
– В твоей формулировке это звучит невероятно глупо.
– Согласен, – кивнул Даниэль.
Джи резко сменила тему:
– Ты не должен писать мне, пока я на работе.
– Если бы ты была занята, ты бы не ответила.
– Дело не в этом. Твои сообщения, они… – Джи помахала в воздухе рукой, как бы пытаясь найти подходящее слово.
– Для секса по переписке необходимо минимум два человека.
– А мы и не занимались сексом по переписке.
– Согласен, у нас была только переписочная прелюдия, но и с ней бы я один не справился.
Джи снова сменила тему:
– А вчера что было?
– Ты о чем?
– О том, что ты вчера убежал за едой сразу же, как у бара свалился парень с огнестрельным ранением.
Черт, а он-то надеялся, что Джи ничего не заметила. Зато сразу ясно, почему по дороге домой она была непривычно тихой и задумчивой.
– И снова этот взгляд, – заявила Джи, не отрывая от него глаз.
– Что?
– Ничего.
Без предупреждения она вдруг высвободила руку из его руки, ухватила его за плечи, уселась на него верхом и потерлась бедрами так, что Даниэлю пришлось чуть ли не силой удерживать ее на месте, придерживая за талию. Иначе бы он просто не совладал с собой и прямо сейчас сорвал с нее всю одежду.
– Поговори со мной, – потребовала Джи.
– Ты же знаешь, что, если я не захочу говорить, мне ничего не стоит ссадить тебя обратно на диван.
– Знаю, но ты все еще сидишь смирно. – Джи улыбнулась. – Или снова пытаешься меня заманить?
Что за?..
Даниэль нахмурился:
– Куда это я пытаюсь тебя заманить?
– А какие тут могут быть варианты? В постель, конечно.
– Неужели тебе не нравится, когда с тобой просто вежливо говорят?
– Вежливость тут не работает.
– Только когда сопротивляются. Тогда все становится намного сложней.
– Ну так перестань сопротивляться и расскажи про вчерашнее.
