Борьба Чужака Капеллы за сохранение сокровищ его народа и планеты, потом сберегание их от исчезновения многим из нас кажется благородным и трогательным. Таким трогательным, что я пропустил кое-что не менее важное.
Это произошло во время интервью с М’м пор’локом – выдроподобным существом с рыжеватым мехом, когда Эмили Тан (перед своим исчезновением) спросила его о центральном рассказе Артефакта: об истории, которую поведал Особо Мудрый – и большинство остальных. О том, что все органические расы умирают.
М’м пор’лок согласился с рассказом Ома… хотя кое-что в языке его тела вызвало споры в Сетке. Кое-кто усмотрел признаки нежелания, даже принуждения. Другие говорили, что нелепо истолковывать в человеческих понятиях жесты и движения инопланетянина.
А М’м пор’лок между тем продолжил:
«Существует легенда, что однажды появится вид, который достигнет невозможного. Существа, которые мудро разглядят все ловушки и пропасти и сумеют избежать их, но не прекратят двигаться вперед. Раса, которая будет трезво изучать искусство выживания, опыт зрелости и науку сочувствия.
Говорят, придет новый рассвет. Эта долгожданная цивилизация будет спасать все перспективные новые расы, учить их искусству выживания. И поднимет тех, кто споткнулся.
Эта раса осветит путь всем нам».
Эмили Тан радостно просила М’м пор’лока продолжать. Но тут появился Особо Мудрый и напомнил, что время вышло.
– Конечно, это всего лишь легенда, – сказал рыжеватый чужак, когда рядом с ним стоял Ом. – Сказка для детей или неразумных. Не для реалистов, способных видеть. Существует только один выход.
61
Это буй
Подъем.
Ир в правой глазнице начертил эту идеограмму, объясняя новый маршрут механического морского змея, проглотившего Бина и мировой камень.
И действительно, робот, вибрируя, шел вверх, отталкиваясь сильными извивами длинного хвоста. Глядя в крошечное окно, Бин увидел проплывающий мимо погасший вулкан – его изъеденная эрозией вершина поднималась над коралловым рифом, освещенная солнцем. Может, это база той тайной группы, что послала за ним машину?
Точнее, за мировым камнем. Бин в лучшем случае будет помощником, экскурсоводом, надеющимся на вознаграждение, а не ждущим смерти.
Но это не было тайное убежище. Войдя через канал, который Бин разглядел между мелями, в просторную лагуну, машина повернула и поплыла вдоль берега к коралловому хребту на некотором удалении от атолла.
Движение ее начало замедляться.
Во время одного из прыжков змеи Бин что-то увидел впереди… металлическую цепь, ведущую от места закрепления на горном склоне к какому-то предмету, качающемуся на воде. Генератор волновой энергии? Может, робот остановился здесь, только чтобы зарядить батареи?
Мысль о том, что, возможно, это лишь короткая остановка перед долгим путешествием, наполнила тело Бина болью, а сознание – страхом перед заключением в тесном убежище. Крошечное помещение казалось еще меньше, и воздух в нем был затхлый. Бин изогнулся, упираясь руками и ногами в мягкую поверхность; он тяжело дышал.
Пэнь Сянбин.
Сосредоточься.
Это метеорологический и коммуникационный буй.
Эти слова, недолго плывшие в правом углу поля зрения, одновременно раздражали и успокаивали. У Бина даже хватило духа не высказать свое облегчение вслух. Несомненно, это пункт встречи. Змей использует буй, чтобы вызвать другое средство передвижения. Гидросамолет? Бену приходилось бывать в таком путешествии. Ну или что-нибудь похожее.
Тем не менее, несмотря на все усилия, какие приложил пингвин доктора Нгуена, когда скрывал наши следы по дороге в затонувший Пулау, китайские спецподразделения нас все равно отыскали. У них был шпион в Новоньюпорте? Или один из их спутников уловил особый оттенок цвета, отраженный камнем, когда тот грелся на солнце?
Возможно, он этого никогда не узнает. Как не узнает и о судьбе доктора Нгуена. Или Мейлин и их ребенка.
Похоже, кто-то еще следил за китайскими спецподразделениями, воспользовался сумятицей и захватил трофей. Но кто?
Захотят ли новые хозяева что-нибудь рассказать мне? Ведь я в их полной власти.
В маленьком окне становилось все светлее, приближался дневной свет. Передний конец корабля-змея резал пену. Бину пришлось заслонить глаза от солнечного блеска на поверхности океана. Даже с помощью ир-имплантата глаза привыкли через целую минуту; наконец Бин увидел, что покачивалось поблизости – несколько соединенных серых и зеленых цилиндров со множеством приборов и антенн наверху.
Осторожно изгибаясь, змей придвинулся, обернулся вокруг буя и прочно захватил его. Потом Бин увидел, как из его пасти выдвинулось щупальце.
Он подключится,
чтобы связаться
со своей фракцией.
Плывущие иероглифы выглядели угловато, начерченные второпях.
Пожалуйста, надо действовать быстро.
Будет нелегко.
Мигни дважды, если согласен.
Бину хотелось отказаться или хотя бы потребовать ответов… вроде: «Согласен на что? Для кого? И для чего?» – но, когда он добрался до причины, стало ясно, что все это не важно. У него была только одна причина выбирать между фракциями, сражающимися за обладание мировым камнем – и за его жалкое тело.
Доктор Нгуен был вежлив, и вежлив был запрограммированный им ир. Он сказал «пожалуйста». С другой стороны, змей относился к Бину пренебрежительно, угрожал и грубил. И это важно. Бин дважды мигнул.
Хорошо.
Теперь прижмись к окну.
Посмотри на буй.
Не мигай правым глазом.
Бин мешкал лишь мгновение, прежде чем послушаться. Его влекла любознательность.
Вначале он увидел только цилиндры и надписи на них – в основном на английском; слишком сложные для него, плохо владеющего языком. Бин видел также многочисленные отверстия, линзы и приспособления. Некоторые из них могли брать пробы воздуха или воды; это была часть всемирной системы, определяющей погоду в сложных условиях стресса. С другой стороны плавучей платформы он увидел щупальце робота-змеи, подключающееся к какой-то базе данных.
Хорошо… так что мы стараемся…
Он остановился и в удивлении едва не отпрянул, потому что картинка внезапно приблизилась, теперь перед ним была только часть одного из цилиндров. Конечно, в приближении и увеличении не было ничего нового. Но с его собственными глазами такое происходило впервые.
Бин старался оставаться неподвижным. Очевидно, имплантат манипулировал его хрусталиками и руководил окружающими их мышцами, чтобы сфокусировать глаз. Бин подавил ощущение беспомощности.
