— Ого. Жестоко.
— Она говорит, мне это тоже на пользу. Конечно, таких фильмов не сказать что очень много, поэтому мы пересматриваем их снова и снова, — Лобсанг вздрогнул. — «Двух мулов для сестры Сары» я уже видеть не могу. Но самое кошмарное — это мюзиклы. Хотя Агнес утверждает, что разграбление холодильника в фильме «Действуй, сестра» — правдивая деталь из монастырской жизни.
— Ну, хоть что-то утешительное. Мюзикл, в котором действуют монахини… хэх.
Откуда-то донесся голос — голос, который Джошуа помнил с детства.
— Лобсанг! Пора домой. Твой приятель никуда не денется до завтра.
— У нее повсюду громкоговорители, — объяснил Лобсанг, вскидывая грабли на плечо и вздыхая. Оба торопливо зашагали по траве. — Вот видишь, во что я превратился? Подумать только — я нанял четыре тысячи девятьсот монахов, которые сорок девять дней распевали мантры на сорока девяти Тибетах — ради этого.
Джошуа похлопал его по плечу.
— Сочувствую, Лобсанг. Она обращается с тобой, как с ребенком. Как будто тебе шестнадцать. Еще даже не семнадцать.
Лобсанг сердито взглянул на него.
— Замолкни, — огрызнулся он.
— Но у меня такое ощущение, что ты справишься, Лобсанг. Встречай препятствия смелей. Взбирайся на каждую гору…
Лобсанг мрачно пошел прочь.
Джошуа бодро замахал ему вслед.
— До встречи! До свидания!
37
Джошуа покинул Трансземной институт в Мэдисон-Запад-10 через вестибюль. Конечно, он мог просто перейти в любой момент, но решил, что вежливей будет удалиться, как делают порядочные люди. И потом, нужно было вернуть Хироэ бейджик.
В вестибюле его ждал Билл Чамберс.
— Билл? Ты что здесь делаешь?
— За мной послал Лобсанг. Он решил, что в путешествии тебе понадобится компаньон.
— Каком путешествии?
— Чтобы найти Салли и троллей, в каком же еще.
— Но мы только-только успели об этом поговорить… — Джошуа вздохнул. — Черт возьми. Совершенно в духе Лобсанга. Ладно, Билл. Спасибо.
— Надо отдать ему должное, он обещает нам какую-то штуку вроде переводчика, чтобы разговаривать с троллями.
— Если мы вообще сумеем их отыскать. Честно говоря, я понятия не имею, с чего начать.
— А я знаю.
Румяное лицо Билла расплылось в широкой улыбке.
— Наверное, потому-то он за мной и послал. Начнем с Салли. Надо выяснить, куда она отправилась.
— Каким образом?
— Послушай, Джошуа, нравится тебе это или нет, но ты близок к ней. Она наверняка что-нибудь такое сказала или сделала… оставила хоть какую-нибудь подсказку!
— Я подумаю. Что-нибудь еще?
— И нужно найти троллей. У меня, кстати, есть идея. Посмотри.
Билл вытащил что-то из кармана куртки и протянул Джошуа.
Тот увидел магнитофонную кассету — предмет, канувший в небытие лет пятьдесят назад или даже больше. Кассета была обшарпанная, с неразборчивой надписью. Крутя ее в руках, Джошуа почуял странный запах. От кассеты пахло то ли козлом, то ли пачулями, то ли чем-то химическим. Иными словами, ясными ночами в Верхних Меггерах.
— Блин, кто еще слушает кассеты? Им самое место в музее. Билл, что это?
— Приманка.
— Для кого?
— Для того, кто нам поможет. Увидишь. Ну, что дальше?
— Я повидаю семью. Поговорю с Хелен.
Билл пристально взглянул на него.
— Она уже знает, старик.
И Джошуа вспомнил стихи, которые Хелен процитировала в самом начале всей этой истории. «Женщина с Западом в странных очах…»
— А, ну да.
— Лично я схожу напьюсь, пока возможность есть. Увидимся утром.
38
«Бенджамена Франклина» вызвали в город под названием Нью-Пьюрити, в сотне тысяч миров к востоку от Вальгаллы — оттуда поступили какие-то смутные новости об очередных неприятностях с троллями.
Джо Макензи стоял рядом с Мэгги в обсервационном салоне, глядя на поселение. Сверху вид был вполне респектабельный. Ратуша, аккуратные поля и, разумеется, нечто вроде огромной церкви.
— Нью-Пьюрити, э? — сказал он. — Напомни, как там называется эта секта?
Мэгги заглянула в бумаги.
— «Нестриженые братья».
— Да уж, без церкви им точно не обойтись. Зато — ни рва, ни забора.
— Да. И посмотри вон туда, — сказала она, указывая на что-то вроде кладбища.
Пока твен спускался, инстинкты Мэгги начали подавать тревожные сигналы. Нестриженые братья. Мэгги получила домашнее образование, ее вырастили отъявленные атеисты — не такие уж отъявленные на самом деле, они утверждали, что настоящий, фундаментальный атеист не лучше фанатика с огнем, серой и Библией наперевес. В юности Мэгги привлекали обе крайности. Таким образом, зная и верующих и неверующих, она заметила нечто знакомое, когда Нестриженые братья собрались, встречая прибывших. Мужчины и женщины, все одинаково одетые, в тускло-серых шерстяных рубахах, с длинными распущенными волосами.
Тем не менее, они казались достаточно гостеприимными — пока вслед за людьми по трапу с нависшего над поселком корабля не спустился тролль Джейк со своим семейством. Тогда какой-то молодой человек поспешно приблизился к Мэгги.
— Мы не допускаем этих тварей в наши дома и на наши поля. Они нечисты.
Мэгги раздраженно взглянула ему в лицо. И увидела явное смущение. Даже скорбь. Здесь случилось что-то дурное…
— В каком смысле нечисты? И потом, Джейк — не тварь.
Молодой человек задумался.
— Тогда пусть он сам мне скажет.
Мэгги вздохнула.
— Вообще-то это вполне осуществимо. Как вас зовут, сэр?
— Мое имя нематериально. Я говорю от лица всех. Так у нас ведется.
Мэгги ощутила легкое, но настойчивое пожатие. За ней стоял Джейк. Она жестом подозвала Натана Босса, который нес троллий зов.
— Это живое существо / близко к смерти / ушел / существо было, и его нет / песня грусти.
Услышав отрывистые слова, вылетавшие из прибора, братья уставились на тролля.
Мэгги повернулась к молодому человеку.
— Что здесь случилось? Покажите мне.
В качестве ответа он повел ее прочь от аккуратных строений к яме, которую они заметили с воздуха. Это и впрямь была просто яма. Полная трупов. Мэгги показалось, что там их несколько десятков. Насколько она могла судить, в яме лежали останки множества гуманоидов — троллей и других существ, которых Мэгги знала по пресс-конференциям. А именно эльфов — одной из самых подлых рас, если ей не изменяла память.
