О нем напоминала только кучка похожих на игрушки бластеров, извлеченных из тайника.
И кольцо, которое каким-то образом вернулось и теперь лежало на земле.
Янсон сидела на земле и дрожала, несмотря на жару.
Финн Маккул прошипел:
— Берите оруж-жие. Теперь наз-зад к биглям. И попрощайтес-сь с Джош-шуа.
Салли, схватив кольцо, развернулась к кобольду.
— Ты, мешок мусора, что это значит?
Он попятился, оборонительно вскинув руки.
— Мы выполнили ус-словия. Пис-столеты. Тролли. Теперь пус-скай они платят. Внучка окаж-жет Джошуа чес-сть. Попрощайтес-сь с ним…
Салли взглянула на Янсон.
— Ты понимаешь, что он имеет в виду? Кажется, ничего хорошего…
— Культура уличных банд, — устало произнесла Янсон. — Наверное, что-то вроде того. Кодекс чести воина. Может быть, Маккул хочет сказать, что Внучка намерена подарить Джошуа легкую смерть.
— Блин. Тогда нужно его вытащить… — Салли огляделась. — Что у нас есть? Думай, думай!
Она спрятала кольцо и сунула в карман безрукавки пистолет.
— Что еще? Так. Ты. Маленький Джо.
Кобольд съежился.
— Что? Что?
— У тебя плеер с собой?
— Камень, который поет?
— Давай сюда.
— Но, но, но… это мое! — заныл он, как ребенок.
Салли схватила его за руку, чтобы кобольд не перешел.
— Или плеер, или я тебе яйца оторву. Давай плеер. Мы возвращаемся. Приготовься к переходу, Янсон.
66
Джошуа попятился от Снежка и от Билла, который поспешно складывал оборудование. Какой-то инстинкт направил Джошуа к берегу реки, к текущей воде.
Черт возьми, что ему делать?! Он едва удерживался в сознании. Штука на спине казалась огромным злобным крабом, который с каждым шагом все глубже запускал клешни в плоть. Наверное, действие болеутоляющих слабело.
Снежок последовал за ним. Он двигался не так быстро, поэтому Джошуа немного оторвался, но в походке бигля читалась неумолимая, спокойная целеустремленность. Затем он опустился на четвереньки, став еще больше похож на волка. Огромного, разумного волка с оружием на поясе.
Джошуа видел, что тролли наблюдали с явным любопытством, но никто не вмешивался. Наблюдали и псы — Лили и язвительный Брайан. К ним присоединились другие бигли, явно пришедшие полюбоваться спектаклем.
И внезапно они завыли — вся стая.
— Давай, Джошуа, — прорычал Снежок. — Это весело.
— Пошел ты знаешь куда.
— Большая честь. Дар-р Внучки. Жизнь здесь дешева.
— Много щенков?
— Все р-рождаемся. Все умир-раем. Умер-реть хор-рошо — значит пр-рожить хор-рошо.
— Это вы так думаете, а не я.
— Голова высоко на стене. Почетное место.
— Чья голова?
— Твоя.
— Спасибо…
Джошуа, покорившись неизбежному, повернулся и перешел на рысь, параллельно реке.
— Я могу победить?
— Да.
— Как?
— Умр-ри хор-рошо.
— Есть другие варианты?
— Моя голова на стене. Игр-рай честно.
— Что?
— Я игр-раю честно.
Бигль остановился, замер и прикрыл глаза.
— Беги, человек.
Джошуа больше не колебался. Он побежал, стараясь мыслить как волк, как собака. Точнее, в его голове проносились клише из всех дурацких фильмов, где волк преследовал человека.
Какого черта.
Он прыгнул в реку.
Хотя мир был жарким и засушливым, река оказалась на удивление холодной, а течение сильным. Оно быстро понесло Джошуа. Путаясь в намокшей одежде, он старался держать голову над водой. Джошуа сначала хотел сбросить ботинки, потом представил, как побежит босиком, и передумал.
Он отлично придумал, главное — не утонуть, верно? Нужно сбить собаку со следа. Как в кино. Но в холодной воде боль от смертоносной штуковины на спине стала еще сильнее. Джошуа казалось, что арбалет с ним разговаривает. «Ты ведь можешь взять и перейти. Оборви свои мучения в одну секунду. Стрела в сердце — разве это так уж страшно? Все лучше, чем если тебе перегрызут глотку».
Но Джошуа не спешил умирать.
Река вскоре вынесла его из области возделанных полей и пастбищ туда, где начинались дикие пейзажи. В город Джошуа доставили без сознания, лишив по пути возможности оглядеться. Очевидно, Глаз Охотника, город Правнучки Петры, был не таким уж большим. Джошуа знал: нужно найти укрытие, прежде чем Снежок его настигнет…
— Остор-рожно! — крикнул кто-то с берега.
Джошуа с трудом приподнял голову. Снежок сидел на камне, словно ждал лакомства от хозяина, и спокойно наблюдал, как Джошуа несет мимо.
— Что такое? — крикнул Джошуа в ответ.
Снежок взглянул вниз по течению.
— Пор-роги.
И в мгновение ока Джошуа пронесло мимо камня, на котором сидел Снежок. Преодолев небольшой водопад, он оказался в бурной воде. Его швыряло от одного валуна к другому, било то в грудь, то по почкам, пока он мотался среди камней, как бревно. Джошуа заставил себя покориться стремительному течению, расслабиться и только закрывать голову. Но каждый раз, когда арбалет на спине задевал за какой-нибудь выступ, от боли темнело в глазах.
И вот он преодолел пороги, вылетел из них, как выплюнутая апельсиновая косточка, и понесся дальше по течению. Оглянувшись, Джошуа не увидел Снежка. По крайней мере, он получил некоторую фору.
Поперек реки лежало упавшее дерево. Сделав неимоверный рывок, Джошуа подгреб к нему, схватился за ветки и выбрался на каменистый берег. Он сел, оберегая спину и тяжело дыша. Вдох, другой, третий.
Вокруг никого не было. Теперь, перестав двигаться, Джошуа мог в полной мере сосредоточиться на боли в спине — раздирающей, мучительной, жгучей. По пояснице опять текло горячее и липкое, и мокрая галька под ним покраснела от крови.
Джошуа Валиенте путешествовал в одиночку по Долгой Земле с тринадцати лет. Ему уже доводилось попадать в переделки, и он всякий раз выживал. Почему бы и теперь не вывернуться? «Ты можешь перейти, просто перейти в другой мир, и все закончится в мгновение ока…»
Нет.
Думай.
Собаки и запах.
Джошуа стянул с себя рубашку. Она в любом случае превратилась в лохмотья, и он легко от нее избавился. Одну половину он бросил в воду, и она поплыла по течению, а другую обвязал вокруг ствола дерева, которое спасло ему жизнь. Потом Джошуа встал, огляделся и побрел по мелководью, держась поближе к берегу и не выходя из реки.
