Нащупав заветную ручку, она налегла на дверь. Та, покоробленная сыростью и временем, поддавалась очень неохотно. Делать нечего, Индаро подозвала Гаррета с Элайджей. Втроем они кое-как вытолкнули створку, так чтобы через образовавшуюся щель можно было протиснуться. По ту сторону царила точно такая же темнота и стояла та же тишина. Индаро прислушалась, каждая жилка в ней готова была зазвенеть, точно струна. Ее слуха достигало только отдаленное журчание воды. В остальном – глухая влажная тишина.
– Погодите… – прошептала она.
Выставила руки и пошла вперед, чтобы вскоре оказаться между высокими полками, забитыми книгами. Тотчас вспомнилось: да, та маленькая дверь была в самом дальнем углу за стеллажами, спрятанная в недрах библиотеки. Индаро уже увереннее двинулась дальше. Ее правая рука нащупала колонну. Примерно на уровне головы в ней торчала скоба с погашенным факелом. Он отсырел, но сохранялась надежда его зажечь. С факелом в руке Индаро вернулась к друзьям. Под ногами скользили и хлюпали размокшие книги, валявшиеся прямо в воде.
– Свет надо зажечь, – сказала Индаро.
Некоторое время царила тишина, только слышно было, как кто-то шарил по карманам. Наконец чиркнула фосфорная палочка, которую Гаррет каким-то образом уберег от воды, вспыхнул огонек. Индаро поднесла к нему факел. Какой-то миг все боялись, что не примется, но наконец пламя уверенно загорелось. С отвычки его свет больно резал глаза, но сразу стало веселей на душе.
– Погодите, – повторила Индаро.
И уже с полной уверенностью прошлась по библиотеке. Воспоминания так и нахлынули. Вот она стоит здесь в день горького расставания с архивестницей. А вот, несколько раньше, смотрит, как девчушка-оборвыш ест вволю в первый раз за много недель…
Открыв главную входную дверь, Индаро выглянула наружу. Потом высунулась уже с факелом и осмотрела тянувшийся в обе стороны коридор. Никого! Она тихо подозвала остальных.
Каменные и отделанные мрамором коридоры Алого дворца освещались лишь посредством высоко расположенных окон. Те неохотно пропускали дневной свет, оставляя полы тонуть в полутьме. Чувствуя себя насекомыми, суетящимися у подножия стен, лазутчики пробирались в направлении Цитадели. Временами навстречу попадались то слуги, то стражники, но в огромном дворце легко было укрыться – подворачивалась то пустая комната, то затемненная арка… Когда на пути встречалась очередная дверь, Индаро прислушивалась и очень осторожно ее открывала. Потом она поманила друзей в какой-то проход. Они оказались в просторной, изысканно и богато обставленной комнате. Толстые ковры, занавеси, мягкая обивка мебели… Воздух был сырым и холодным, комната выглядела заброшенной.
– Думаю, это покои для чужеземных гостей, – с изумлением оглядываясь кругом, сказал Элайджа.
– Тут хоть год прячься, никому и в голову не придет заглянуть, – проговорил Гаррет. И повернулся к Индаро. – Что мы тут позабыли?
Она повела плечами, покрутила шеей, стараясь снять напряжение.
– Что до меня, – сказала она, – если уж придется сегодня помирать, как-то не хочется выглядеть при этом точно крыса, вылезшая из дерьма.
Подергав разные двери, выходившие в главный покой, она наконец обнаружила комнату для мытья. Белокаменная ванна, углубленная в пол, хрустальные чаши, расшитые полотенца… А в углу ручной насос, тоже весь изукрашенный. Индаро улыбнулась и прикрыла дверь, отгораживаясь от мужчин. Сбросила одежду и наконец-то осмотрела рану в боку. Оттуда еще сочилась кровь, но в целом ничего страшного. Правда, края раны выглядели воспаленными. Индаро как могла промыла ее, потом вымылась целиком. Ополоснула грязную одежду, отжала и не без труда натянула, вздрагивая от прикосновения мокрой ткани. В последнюю очередь вымыла голову, насухо вытерла волосы полотенцем и связала на затылке, чтобы не лезли в лицо.
Заметив на мраморном столике ручное зеркальце из слоновой кости и золота, Индаро взяла его и посмотрела на свое отражение. Горячечный блеск глаз, скулы, заострившиеся, точно ножи, замогильная бледность… Положив зеркальце, она снова умылась, старательно растирая лицо. Потом посмотрела еще раз. Теперь на запавших щеках наблюдался нездоровый румянец. То бишь лучше не стало ничуть.
«Выгляжу точно мертвец на третьи сутки, приготовленный для погребения», – подумала она.
Индаро погладила пальцами тыльную сторону зеркальца. Цветы, птицы… Такой прелестной вещицы она, пожалуй, никогда еще не видела. Хотелось забрать зеркальце себе, но Индаро передумала и, присев на пол, наоборот, выпотрошила свой мешок. Ни еды, ни питья. И лекарский припас не выдержал погружений в грязную воду. Не говоря уже о замурзанных обрывках бумаги с заметками о местах жительства погибших солдат, которые она копила годами в надежде когда-нибудь принести последнее утешение братьям и матерям. Теперь на них ничего нельзя было разобрать. С самого дна мешка Индаро вытащила острый нож в кожаных ножнах. Оставила мешок истекать сыростью на великолепный ковер и вернулась в главную комнату.
Элайджа с Гарретом валялись на роскошных диванах, марая их грязью с мокрой одежды. Элайджа, похоже, крепко заснул. Индаро поиграла с мыслью: а не уйти ли потихоньку, так и оставив его здесь? В этой комнате его действительно если и найдут, то очень не скоро. И будет шанс незаметно выскользнуть вон, когда все успокоится. Если только это вообще когда-нибудь произойдет.
– Они знали, что мы на подходе, – проговорил Гаррет и протянул ей кусочек вяленой говядины.
Индаро взяла и стала жевать. Вкус был омерзительным, но она давно привыкла к нему. Силы придает, и ладно. Она запила мясо водой из его же фляжки. Отвечать на сказанное было бессмысленно: Гаррет прав.
– Вот бы знать, что поделывает старина Брог… – вдруг задумчиво проговорил он.
– Он с Феллом. – Индаро посмотрела на него.
Иногда она задавалась вопросом: замечает ли Гаррет происходящее вокруг? Может, таков и есть идеальный воин? Скажи ему драться – и он будет драться, не испытывая сомнений и не задавая вопросов.
– Вот и я о том же, – проговорил он.
Тут до нее дошло, что этот парень был по-своему деликатен. Он не стал напрямую упоминать о задании Фелла, опасаясь, как бы она не расплакалась. Это некоторым образом подбодрило Индаро. Она улыбнулась Гаррету. Потом растолкала Элайджу.
– Мы должны помочь Феллу с Брогланом убить императора и уйти живыми, – сказала она. – Если Бессмертному уже известно, что Фелл здесь, а ему, наверно, известно…
– Совершенно не обязательно, – вставил Элайджа. – Тот, кто предупредил о нас Тысячу, про Фелла мог и не знать. Или знать, но по какой-то причине никому не сказать. То, что некоторая часть Тысячи занялась нашим уничтожением, сработало на наш план. За этим мы и пришли.
Индаро такой уверенности не испытывала.
– Император же не дурак. – Она покачала головой. – Сообразит небось, что прибытие его предполагаемого сына как раз в день нашей вылазки – не совпадение.
– Почем нам знать, что он вообще такое – император, – задумчиво пробормотал Элайджа.
