«Первым делом искоренить всех исчадий. Создать государство, в котором людям будет хорошо жить. А что? Неужели не смогу? Ведь Андрей смог бы… и смог! Вон во что превратил Балрон! А я что, глупая? Хм… честно сказать – глупая. Что я знаю о том, как править государством? Впрочем, я же была при власти, я видела все, что делает Андрей. Неужели не справлюсь? Должна! Но прежде всего – разослать гонцов на поиск Андрея. Нужно дать описание, пусть прочитают указ на каждом перекрестке, в каждом городе и селе. Если Андрей здесь, в Славии, я его найду. Стоп! А если я вступлю в конфликт с исчадиями, не сделают ли они так, чтобы я никогда не нашла Андрея? Может, он лежит где-то больной, без памяти? Ведь если бы он был в памяти, вернулся бы ко мне, это точно. Где бы он ни был. Он бы дал мне знать, что жив. Значит, не может. Нет, такой метод поисков – с указами – невозможен. Пока невозможен. Пока есть исчадия. Значит, остается поиск тайный. Значит, большое значение приобретает мой новый «друг». Насколько можно ему доверять? Это вопрос вопросов. Но пока что придется довериться…
А приятно вот так лежать и ничего не делать… а простыня такая гладкая, такая приятная… Поспать? Я и так спала часов двенадцать. Или больше?»
– Ваше величество, разрешите? – В комнату бесшумно вошел человек лет пятидесяти, с довольно длинной седой бородой. – К вам на аудиенцию желают попасть патриарх и девять адептов.
– Прямо сейчас? – простонал «император», откидываясь на подушки.
– Они не сказали. Патриарх прислал посыльного, – невозмутимо ответил человек, имени которого Шанти не знала, рассчитывая списать свое незнание на удар по голове после попытки убийства императора.
– Вот что… скажи им… хм… я приму их завтра вечером, в шесть часов. До этих пор мне нужно отлежаться. И пригласи ко мне начальника тайной стражи Шура. Немедленно!
Мужчина постоял, недоуменно взглянул на «императора» – видимо, что-то в поведении «его величества» показалось странным. Но спорить не стал – император ведь! Попятился и так же бесшумно вышел из комнаты.
Шур появился минут через пятнадцать, одетый как полагается – в темную одежду со знаком тайной стражи на груди. Шанти заранее предупредила, чтобы он находился в пределах досягаемости, во дворце, и никуда не уходил, ожидая ее распоряжений.
– Слушаю, ваше величество! – поклонился мужчина и, выпрямившись, внимательно уставился на «императора» – может, искал отличия от оригинала?
– Дверь прикрой, – шепнула Шанти. – Проверь, чтобы никто не подслушивал! Здесь есть в стенах тайные ходы? Ниши со стрелками?
– Сейчас! – кивнул Шур, вернулся к двери, повозился с задвижками и снова предстал перед непонятной тварью, занявшей тело императора.
Он не знал, как себя вести, и был очень насторожен, хмур и преисполнен самых худших мыслей о будущем. Шанти легко ощущала нюансы его эмоций, так что если и не могла прочитать мысли, то уж примерно представлять, о чем он думает, могла наверняка.
– Насколько мне известно, ваше величество, здесь нет потайных дверей, нет бойниц со стрелками.
– Почему? – лениво поинтересовалась Шанти, уже зная ответ.
– Ваше императорское величество считалось… как бы это точнее сказать… – замялся Шур.
– Давай договоримся, ты всегда и все мне будешь говорить так, как оно есть, – скривилась Шанти. – Терпеть не могу эти дипломатичные высказывания. Говори, не бойся.
– В общем, не особо охраняли императора. Считалось, что на него незачем охотиться…
– Та-а-ак… и кто же тогда на самом деле правит страной? – нахмурилась Шанти.
– Патриарх, конечно, – пожал плечами Шур. – Тот, кого вы отказались принять. Как и девять адептов.
– Уже знаешь, да? Кстати, как звать этого типа с бородой, что приходил?
– Это? Это ваш управляющий дворцом Эргиз.
– Он кто вообще такой?
– Слуга императорской семьи. Доверенным лицом не был, служил еще прежнему императору, в политику не вмешивался. Может, потому до сих пор и служит. Обычно при смене власти прежних слуг или прогоняют, или казнят.
– За что?
– Да мало ли за что… руки потные! Родинка не нравится! – усмехнулся Шур. – На все места ставят своих слуг, своих людей.
– Итак, значит, император был номинальным главой империи? – нахмурилась Шанти.
– В общем – да. Раз в неделю патриарх и адепты встречались с императором и сообщали, какие указы нужно подписать. Сегодня как раз такой день. Порядок не нарушался уже лет тридцать, не меньше. Вы «правите», на самом деле не имея власти, развлекаясь и получая от жизни удовольствие, исчадия на самом деле правят, так, как им нужно. Они стоят за троном и управляют императором… управляли. Как я понимаю, вы сделали то, что сделали, именно для того, чтобы взять власть в свои руки. Тогда сообщаю: вы промахнулись. Нужно было добраться до патриарха. Вот тогда вся власть была бы в ваших руках.
– Подожди… Патриарх имеет право подписывать указы?
– Нет, но… для того и нужен монарх.
– Значит, исчадие не может подписывать указы, не может официально управлять страной. Тогда о чем ты говоришь?
– Ну да, верно, не может, но… впрочем, действительно, о чем я говорю? – усмехнулся Шур. – И как же вы собираетесь править? Они вам не дадут ничего сделать. Исчадия – огромная сила, они выше, чем тайная стража, выше, чем…
– Тихо! Ничего они не выше. Вот что мне от тебя нужно. Ты вел все дела Иснака, должен знать, насколько лояльны императору высшие чиновники и сколько среди них ставленников, наушников исчадий, – так вот, мне нужны сведения, кто из них докладывает исчадиям, а кто недоволен этими тварями. Можешь представить мне такой список?
– А чего его представлять? – усмехнулся Шур. – Все докладывают исчадиям. Все их ставленники.
– Кто бы мог подумать?! – удрученно пробормотала Шанти. – И ты тоже докладываешь исчадиям?
– Конечно. Я докладывал на своего начальника, о его благонадежности. Как вы могли подумать, что такой человек, как я, не будет задействован в игре исчадий? – Шур криво ухмыльнулся. – Особенно после того, как вы с какой-то стати назначили меня начальником тайной стражи! Меня, дворянина третьего ранга! Низкородного! Вы знаете, какой переполох это вызвало? Как думаете, о чем с вами будут говорить патриарх и адепты?
– Может, они захотят узнать рецепт приготовления оленьего мяса со специями? – буркнула Шанти, напряженно обдумывая ситуацию.
– Вы женщина! – торжествующе кивнул Шур. – Точно, женщина! Ни один мужчина не сказал бы про рецепт какого-то блюда!
– Может, я просто люблю покушать – скривилась Шанти.
– Вы женщина, – утвердительно кивнул Шур, – но это не имеет значения. Я всегда говорил, что у женщин очень острый, изворотливый ум и они не знают себе равных в интригах. И что они совершенно безжалостны, когда дело доходит до драки.
