Вот если бы хоть с одним из них поговорить, тогда бы все встало на свои места. Но раз не получается найти Павла, продолжу поиски Дубровина.
Сходив на кухню и слегка перекусив, я переоделась в просторные широкие штаны на шнуровке и розовый топик с глубоким вырезом и, окинув себя в зеркале взглядом, отправилась выполнять свою работу.
* * *
Приехав по данному мне Верой адресу, я смогла только поздороваться с запертой дверью, так как хозяина дома не оказалось. Учитывая, что делать мне пока было нечего, я села возле дома на лавочку и принялась ждать, когда Михаил Зимлиницин появится. Если, конечно, решит появиться вообще. Ему уж наверняка доложили о том, что я приеду, и он, скорее всего, предпочел исчезнуть на пару деньков, чтобы лишний раз не попадаться на глаза милиции. А может, они и вовсе заодно действовали.
Подумав так, я поняла, что данная мысль не столь уж и глупа. Чего не бывает в жизни… А если именно Михаилу Зимлиницину понадобилось убийство Россовой, и он, чтобы не светиться на празднике, подослал туда своего друга?
Не позвонить ли мне пока Кире, чтоб проверил нового фигуранта через свой каталог? Все равно ведь пока бездействую, а так вдруг и польза какая будет.
Сходив в машину за телефоном, я набрала номер Кирьянова и, как только Володька взял трубку, сказала:
— Киря, это опять Таня. Похоже, что с последним делом я тебя совсем доконаю — опять нужна твоя помощь.
— Всегда к твоим услугам, — отозвался он. — А по поводу того, что доконаешь, больше так не говори. Я всегда рад тебе услужить, тем более что и ты делаешь много чего для меня.
— Ты про тех парнишек, которых я поймала на дороге, что ли? — поняла я его намек и почему-то задумалась.
А случайно ли мне тогда повстречались те ребята? Хотя вряд ли, учитывая то, что они часто и на многих так нападали. Скорее всего, я просто случайно им подвернулась.
— Ага, — согласился Киря. — Так что там у тебя?
— Парень по имени Михаил. Зимлиницин Михаил Михайлович. Имя ничего не говорит?
— Нет, а должно? — спросил Володя.
— Вот мне и хотелось бы узнать. Не пропустишь его через свой комп? Может, и ему там местечко нашлось?
— Перезвони минут через тридцать, будет сделано, — произнес Киря и, не дожидаясь моей привычной похвалы и благодарности, отключил телефон.
Мне не оставалось ничего, как вновь вернуться на лавочку и закурить. Обнаружив, что сигарета у меня осталась последняя, я даже обрадовалась подвернувшемуся занятию и сразу же направилась в магазин. Сходив туда и прикупив вместе с сигаретами еще и пару аппетитных булочек, я принялась их с жадностью уплетать. Из-за этой беготни я совершенно забыла про свой желудок и кормила его только от случая к случаю.
Разделавшись с булочками, я заглянула еще и в соседний ларек, где приобрела бутылку холодной минеральной воды, которую чуть ли не всю сразу же и выпила. Решив, что прошло достаточно времени и Кирьянов уже должен был что-то разведать, я снова стала ему звонить.
— Да, — отозвался в трубке незнакомый мне мужской голос. — Я вас слушаю.
— Можно пригласить к телефону Владимира Кирьянова?
— А его нет. Несколько минут назад его начальство к себе вызвало, — ответил мне мужчина, который, скорее всего, был одним из коллег Кири по работе.
Начальство вызвало! Вот те раз. А я так надеялась, что он все для меня выяснил.
— А не подскажете, — на всякий случай спросила я, — не оставил ли он случайно что-то для Ивановой Татьяны. Бумагу какую-нибудь, что-то на словах?
— Подождите, проверю, — донесся ответ, и сразу за ним в трубке повисла тишина.
Через пару минут трубка вновь ожила.
— Алло, девушка.
— Да, я слушаю, — откликнулась я.
— Да, Кирьянов оставил для вас пакет, тут какие-то распечатки и выдержки из газет. Вы сами за ними приедете или дождетесь, когда он перезвонит?
Дожидаться? Нет уж, ждать я больше ни минуты не буду. Тем более что Михаил точно тут не появится, а Володьке удалось на него что-то у себя нарыть. Естественно, я поеду в Кирин отдел.
Сообщив о своем решении коллеге Кирьянова, я отключила телефон и поспешила к своей «девяточке», цвет которой уже смутно угадывался под слоем дорожной пыли, собранной мной со всего города.
Надо бы ее помыть. Но только не сейчас.
Через полчаса я была уже в отделе Кирьянова и ждала, когда мне вынесут оставленную папку. Самого Володьки все еще не было, так как он как раз занимался разбором дел той пятерки, которую я ему от доброго сердца послала.
— Вот, — протянул мне наконец зеленую прозрачную папку какой-то парень, явно состоявший при Кире.
Я поблагодарила его и жадно принялась перелистывать, перечитывать и просматривать собранную для меня информацию: фотографии, газетные вырезки и так далее. С каждым новым листом удивление, изумление захватывали меня все больше, а язык попросту онемел, не в состоянии вымолвить ни слова.
«Россова обвинила его в изнасиловании, — единственное, что сейчас крутилось у меня в голове. — Это просто невероятно по своей жестокости. Просто невероятно».
Я смотрела на фотографию парня и не могла поверить, что он был способен на то, в чем его обвиняли. Конечно, по лицу человека сложно судить о том, каков он на самом деле, но парень не выглядел агрессивным, жестоким или же угрюмым и замкнутым. По крайней мере, в свои юные годы. Как раз наоборот, он был очень приветлив, и даже на фотографии, прикрепленной к делу, запечатлена хоть и печальная, но все же улыбка. Он как бы источал надежду на лучшее будущее, и это читалось во всем его виде.
Внешне парень не был красавцем, хотя и неприметным его лицо тоже назвать было нельзя. Большие глаза с длинными ресницами, густые брови, слегка поднятые и как бы все время выражающие удивление, четкие мужские губы, подбородок с ямочкой посередине, волосы густые, длинные. В общем, нормальный, вполне приятный парень.
Сложив все бумаги назад в папку, я медленно вышла и села в машину, пытаясь выстроить в своей голове весь ход событий. Теперь информации для размышления у меня было предостаточно.
Инна Андреевна Россова — директор преуспевающей компании, очень сильная женщина и великолепная мать. Такой видели погибшую посторонние. На самом же деле она эгоистичная, жестокая и… и… Дальше у меня не хватало слов, я просто не знала, как еще можно назвать женщину, которая умудрилась испортить жизнь обеим дочерям, заставив их возненавидеть ее.
Прочтя собранные Кирей материалы, я узнала, что несколько лет назад старшая дочь Россовой, Катерина, которой было пятнадцать, познакомилась с молодым человеком девятнадцати лет из очень бедной семьи. И ее мать решила отбить у парня желание ухлестывать за своей дочкой. Однажды, застукав их вместе, она обвинила его в изнасиловании и, наняв кучу адвокатов, обратилась в суд.
