Вера ему что-то ответила, но я ее не услышала — она заговорила очень тихо. Далее разговор совсем перешел на неинтересную тему о том, как коротал тут свое время мужчина: косил сено, пас овец и тому подобное. Слушать его стало невыносимо. Поэтому я попыталась решить, что делать дальше.
Учитывая то, что о моем прибытии вслед за Верой здесь уже знали, прятаться не имело смысла. Но и войти тоже было опасно, вдруг у приятеля Веры пистолет наготове — быстро не отделаешься. Хотя, впрочем, чего я испугалась-то, тоже ведь не безоружная. А раз уж приехала, надо проверить, что за мужик тут живет и что все-таки известно Вере.
Достав свой любимый пистолет и проверив, все ли в порядке, я прокралась к двери и, сунув оружие за пояс, чтобы в случае чего можно было быстро его достать, постучала. За дверью зашевелились сразу же и почти тут же открыли. Так как я стояла сбоку от входа, то не сразу сообразила, кто открыл, и лишь когда человек выглянул наружу, увидела вполне приличного парня, который совсем не напоминал мне ни Дубровина, ни Зимлиницина, фотографии которых у меня имелись.
— О, а вот и гости! — нисколько не удивившись, заорал парень. — Верунь, ты как в воду глядела. Ну, входите.
Я несмело вышла к двери, совсем запутавшись, кто это такой и зачем секретарше потребовалось к нему приезжать. Но еще больше меня удивила реакция парня, который мне был неизвестен, хотя сам он явно имел представление, кто такая я. Но раз уж пришла, то не поворачивать же назад. Вера вышла мне навстречу.
— Ну что, не потерялись в наших глухих местах? — с издевкой произнесла она.
На мое удивление, Вера довольно резко переменилась: в офисе я видела обычную смирную, даже испуганную девушку, а теперь передо мной стояла тигрица с горящим взором, смотрящая прямо в глаза и не пытающаяся отвести взгляд. Причем эта особа прекрасно знала, что я от нее хочу, и всеми силами пыталась высмеять мои действия. Я же доверять первым впечатлениям не собиралась.
— Знакомьтесь, это мой брат Илья. Вы же, кажется, хотели знать, куда я еду. Теперь знаете: к брату в деревню. Он у меня тут один живет, так что периодически навещаю, чтоб совсем со скуки не помер.
Я окинула взглядом парня, заметив для себя, что он довольно рослый, крепкий, но немного неповоротливый. И он совсем не был похож на свою сестру — у него оказались слегка узковатые глаза, орлиный нос и четкие губы с опущенными вниз уголками. Волосы у Ильи были подстрижены очень коротко, а потому торчали черным ежиком на круглой голове. А одет он был совершенно по-деревенски: в широкую потертую майку навыпуск и черные, сделанные из джинсов шорты до колен. Одним словом, мальчик-хулиганчик, оставленный на попечение самому себе и лишенный какого-либо надсмотра. Уж он-то наверняка чего только не вытворял, пока сестрицы не было рядом. И если я права, этим можно будет воспользоваться впоследствии. Тем более что сестрица не знает о его похождениях, хоть и может о них догадываться.
Я не совсем понимала, почему брат девушки живет тут один, ведь сестра вполне могла забрать его в город. Он тут же сам все разъяснил:
— Ну ничего, еще немного, и я в город перекочую. Вот закончим постройку дядькиного дома, учебный год начнется, и укачу я отсюда к чертовой матери.
«Так, значит, он тут как бы на каникулах», — поняла я, но сразу спросила, обратившись к сестре парня:
— А зачем было на работе привирать, что больна? Могла бы просто сказать, зачем и куда поехала, наверняка бы отпустили.
— Ага, отпустили бы, учитывая, что я прошлый месяц весь отдыхала, в отпуске была. А работы в отделе накопилось, сам черт не разберется. В таких случаях у нас ни одного свободного часа не выбьешь.
После ее слов я вздохнула и села. Тут мой взгляд упал на стоящую на полке фотокарточку — с нее на меня смотрел улыбающийся Михаил. Я перевела взгляд с фотографии на Веру и поймала ее полускрытую ухмылку. Тут до меня все дошло: она просто играла роль подсадной утки, чтобы заставить меня бросить расследование и кинуться за ней следом. И сумки собрала, чтоб я подумала, будто они смываются. Михаил же тем временем мог укатить, куда ему вздумается.
Черт! Какая же я дура! Как я могла оказаться такой глупой и доверчивой!
Поняв свою ошибку, я даже немного расслабилась:
— Ну что ж, вы, кажется, свою работу хорошо выполнили. Так что теперь пришла моя очередь. — Вскинув голову, я спокойно произнесла: — Теперь наведаемся-ка в отдел, там и поговорим.
— О чем? — равнодушно произнесла Вера. — Что вы можете мне предъявить? Врать я ничего не врала — с теми двумя не общалась давно, а в деревню поехала к брату.
Вера была совершенно права — предъявить ей мне действительно было нечего. Но отступать просто так я не желала, тем более что эта стерва заставила меня прокатиться в такую даль. И тут мне пришла очень даже неплохая мысль.
Быстро обернувшись, я схватила за шиворот братца Веры. Из-за своей неповоротливости он, конечно же, не успел среагировать, а потому был застигнут врасплох. Я рывком притянула Илью к себе, он и пикнуть не успел, и приставила к его виску пистолет, сказав:
— Не рыпайся, а то схлопочешь. — А затем повернулась к сестрице: — Ну раз тебе рассказывать нечего, да и предъявы на тебя никакой нет, то уж на братца твоего я управу найду. Мы тут на днях группу ребят поймали, разбойничков с большой дороги, так его запросто к ним припишем, загремит года на три. Он ведь у тебя не такой паинька, каким казаться хочет, наверняка числится за ним какой-нибудь грешок, и мы его отыщем с легкостью.
Теперь Вера испугалась, даже вскочила с кресла. Стало быть, знала, что братец ее хулиган еще тот.
— Отпусти его, он тут ни при чем!
— Зато ты очень даже при чем. Так что я его пока приберу, а ты, как одумаешься, сама прибежишь.
Чтобы подтвердить свои слова, я стала двигаться в сторону двери, таща за собой братца Веры. Та перепугалась не на шутку и закричала:
— Стой, подожди!
Я остановилась и внимательно посмотрела на нее.
— Что ты хочешь узнать? — чувствуя, что попала в безвыходное положение и нужно спасать брата, произнесла Вера.
— Все, — коротко сказала я. — А особенно мне интересно, где сейчас Виталий и Михаил?
— Где Виталий, не знаю, — ответила Вера, — а Миша еще в городе, вечером у него поезд.
— Куда?
— Понятия не имею, он мне не говорил.
— Во сколько отбытие? — занервничала я, боясь, что опять не успею.
— В пять.
«Пять, а сейчас еще только два. Значит, еще есть время», — решила я для себя, а вслух сказала:
— Собирайтесь, вы оба едете со мной.
— А Илья зачем? — не поняла Вера.
— А затем, что тебе и твоему брату я больше не доверяю. Мало ли, вдруг он в наше отсутствие что-то сотворит: отыщет твоих друзей-товарищей и предупредит об облаве. Вы мне и так работы много доставили, лучше уж рядом будьте.
