Понятно. Теперь понятно, отчего столько пьют на нынешней Ярмарке…
– Не считая тех, кого грохнули «негры». Двоих новичков из бригады Ширяя вообще застрелили в центре Нижнего!
– Новички гибнут всегда, – хмуро выдавил Локки. – А остальные приспособятся. Мы не беженцы – голодать никто не будет. Каждый сумеет добыть товар…
– Это если ОКАМ не устроит очередной подлости. Ты слыхал, Тень? Есть информация, что кремлёвские упыри окончательно легли под западные кланы.
– Серьёзно? Они ж, типа, враждовали…
– Дешёвый развод для «электората», – мотнул головой Ракетчик. – Говорят, у наших силёнок не хватает контролировать страну. Вот и готовятся её сдать… А у западных достаточно ресурсов, чтоб намертво перекрыть периметры – по всей России. Тогда и в нужник будем ходить по окамовским лицензиям!
– Чепуха, – сказал Локки. – Мы-то всегда будем при делах. С нашей квалификацией не пропадём!
– При делах? – моргнул я. – У кого – у высших?
– А хоть бы и у них! Боитесь, что срежут расценки? И так уже срезали… Всё равно на «сталкеровку» хватит! – он опять потянулся к банке.
– Мне не наливай.
– Чуть-чуть, – отмахнулся он и понемногу плеснул в стаканы. Поставил банку и вдруг оцепенел, уставившись куда-то в узор драной клеёнки.
Минуту мы просидели в молчании. Потом Ракетчик не выдержал – слегка толкнул Локки в бок:
– Ну… Скажи что-нибудь хорошее!
– За нас! – хрипло сказал тот.
Мы выпили. И Локки обвёл комнату лихорадочным взглядом:
– Вы когда-нибудь думали, почему они так легко взяли власть?
– Хм-м… Не так уж и легко.
– Брось, Фёдор! В Москве была заварушка. А как же Россия? Мелкие потасовки – не в счёт!
Ракетчик мрачно вздохнул:
– Ты помнишь, что творилось в первые годы? Половина народа валялась с синдромом, остальные – просто мечтали выжить… И только высшие чувствовали себя отлично – куда лучше, чем до Сумерек.
– Да. А ещё скажи – всем было плевать! Знаешь почему? Никто не заметил разницы! Те, что были раньше, не сильно отличались от нынешних. Или, скажешь, нет?
– Может, и да…
– Так же грабили страну, покупали яхты и дворцы за сотни миллионов, гуляли с проститутками в куршавелях. И так же, по-своему, пили кровь! Упырь – это ведь не генетика. Это состояние души!
Локки засмеялся. Прожевал кусок сала. Глухо добавил:
– А мы терпели их тогда. И будем терпеть сейчас. Потому что мы тоже не изменились…
– Ты предлагаешь что-то конкретное? – прищурился Ракетчик.
– Я? – округлил глаза Локки. И вдруг расплылся в улыбке.
Перед нами опять была его знакомая маска – бесшабашный ловкач с лёгким оттенком богемности, вовсе не способный думать о чём-то серьёзном.
– Я предлагаю ещё выпить!
– Нет уж, без меня, – решительно отодвинул я стакан.
С его физиономией – из тех, которые «бабам нравятся», – очень легко изображать обаятельного идиота. Можно хоть всю ночь играть в эту игру! А мне до рассвета надо вернуться в Дивеево. И вернуться я должен не пустым…
Взял карандаш, добавил к своему списку пару позиций. Вырвал листок из блокнота и пододвинул Ракетчику.
Но Локки быстрым, почти неуловимым движением перехватил список. Глянул в него и сморщил лоб:
– Морилку ты сейчас нигде не достанешь. Мелькают только из старых запасов – то, что успели взять до спецоперации…. Тут одна была – и сразу ушла, в первый же день…
– А если перекупить? Дать им двойную цену?
– Поздно. Клиент затарился и слинял – ещё вчера… Пару затмений можно взять у Ширяя. А глушилка вроде была у Зоричей… С прочим – тоже разберёмся. – Он поднялся из-за стола. – Деньги давай!
Я смерил его оценивающим взглядом.
Но Локки опять казался почти трезвым. И смотрел на меня абсолютно серьёзно.
Я передал ему пачку купюр.
Он сунул её в карман.
– Обещаю не задерживаться.
Шагнул к двери, отодвинул засов. Обернулся и подмигнул:
– Нам всё пофиг! И при упырях можно жить!
Дверь захлопнулась.
Мы с Ракетчиком хмуро переглянулись. Кого он хочет убедить? Нас или себя?
Где-то под половицами скреблась мышь. Долетала музыка с улицы.
А мы молча, неподвижно сидели.
И на фига я столько выпил? Мне ж ещё ночью тащиться через болото…
Ракетчик встал и опять закрыл дверь на засов:
– Да, с морилками в этом году – голяк…
Я сухо кивнул.
Жаль, конечно. Но на упырей они все равно слабо действуют. Или не действуют вообще…
Есть и другие артефакты. И они… то есть он – пригодился бы куда сильнее.
Я поправил серебряную ладанку, болтавшуюся на крепкой цепочке под футболкой. Внимательно глянул на Ракетчика.
– Ты говорил, у тебя имеется копия Двенадцатой тетради Валкера?
– Имеется. А что?
Одиннадцать общих тетрадей заполнил легендарный ловкач, сгинувший в прошлом году. Он записывал всё, что узнавал про Зону, артефакты. И не утаивал добытые знания. Все, кому он доверял, получили доступ к записям.
Одиннадцать трикстеров обладают точными копиями всех его тетрадей.
У меня они тоже есть – под надёжным паролем загружены в сетевое хранилище файлов. Сервер – где-то в Эквадоре…
Но то, что в них было, я и так помню. В своё время проштудировал от корки до корки.
Все тетради.
Кроме последней…
Собственно, никто и не знал, что она существует. Валкер любил приговаривать, как бы в шутку: «Об этом я написал в своей Двенадцатой тетради!» Мы и воспринимали это как шутку…
Позапрошлой весной он исчез в Зоне.
Лишь год спустя Ракетчик признался мне и Локки, что получил копию той самой легендарной тетради.
А дальше всё закрутилось. Спецоперация «Волга», бегство из Нижнего. Дальше мне было не до старых записей…
– Ты ведь внимательно её читал?
– Конечно, – кивнул Ракетчик. – Но я же тебе говорил – мало что уцелело. На самом деле только четвёртая часть тетради…
Помню.
Об этом он рассказал мне ещё в марте. Валкер оставил приятелю пакет на хранение. А дом сгорел. И пакет вместе с ним – почти целиком.
Всё случилось уже после исчезновения Валкера. Хозяин увидел уцелевшие страницы и передал их Доктору. А тот поделился копией с Ракетчиком.
