Словом, я зарядила кофеварку и пошла в душ. Ну а потом, вооружившись кофе и сигаретой, расположилась в своем любимом кресле. И только задумалась над ситуацией, только потянулась к заветному мешочку, как тут же зазвонил сотовый телефон. Я посмотрела на часы: начало одиннадцатого. Но к телефону даже не потянулась. Кому надо, перезвонят еще раз, а кому не надо — да ну их всех, только с мысли сбивают. Сотовый замолчал, я удовлетворенно кивнула, хлебнула кофейку, сделала затяжку и теперь уже на самом деле протянула руку к мешочку. А тут опять звонок. Я взяла трубку, нехотя произнесла:
— Иванова.
— Таня, — услышала я виновато-тихий Сережин голос, — привет, это я.
— Привет, — отстраненно ответила я и замолчала.
— Таня, ты дома? Дел на сегодня нет? Может, я заеду? — все это он спросил сразу, монотонно, без перехода.
— Дома, нет, заезжай, — столь же монотонно ответила я и положила трубку. Пожала плечами. Взяла мешочек, еще раз подумала как следует над тем, что происходит вокруг меня и, главное, что мне делать. Как себя вести? Что думать? Разбираться-то как? Подумала так и метнула косточки на столик. Комбинация выпала забавная: «21+33+8», что, по памяти, означало примерно следующее: «Если при разговоре с вами, оправдываясь, человек скажет, что это всего лишь вымысел, — не верьте! Это самый настоящий замысел».
«Так, интересно, — подумала я и пошла переодеваться. — Но при чем тут я? — крутилось в голове, когда натягивала майку и джинсы. — И что теперь делать?» Что — я так и не поняла, а между тем в мою дверь позвонили. Сергей, что ли? Оперативно, ничего не скажешь. Видно, опять что-то стряслось. «Ну и юли», как говорится, я больше в ваши игры не играю, хотя, конечно, посмотрю и послушаю, что скажет, и пошла открывать.
— Привет еще раз, — сказал Белостоков, переступая порог моего жилища. Я впустила его в прихожую, но в дверях гостиной встала, скрестив руки. — Не хочешь пропускать? — тут же отреагировал он. — Обиделась, что ли?
Я молчала, выжидательно на него глядя.
— Таня, а ведь это я должен бы обижаться, — тут же завелся он. — А если Артур тебе чего-то про нас с Ладой наговорил? Знай, все это полнейшая чушь, вымысел чистой воды! Его вымысел.
Я посмотрела на Сергея внимательней, усмехнулась. Вот, значит, о чем косточки предупреждали. Понятно! Значит, Сергей участвует в каком-то замысле? Косточкам я привыкла доверять, в отличие от симпатичных парней, эти и соврут — недорого возьмут, уж мне ли по собственному и чужому опыту об этом не знать?
— Проходи, — сказала я, на сей раз решив, что все, хватит с меня загадок, постараюсь теперь вытащить из него все, что возможно. Раз здесь заговор, то есть «замысел», то я с этим разберусь, иначе, похоже, меня в покое и не оставят.
— Кстати, — спросила я, усаживаясь в кресло и глядя, как Сергей устраивается напротив, — ты откуда знаешь, что я вчера с Артуром встречалась?
— От него, — пожав плечами, ответил он.
— Странные у вас отношения, мальчики, — вздохнула я. — Но мне это все равно. Я другого, Сережа, не пойму, чего вам от меня-то надо? Чего вы ко мне привязались?
— Кто привязался? — тут же встрепенулся Сергей и даже, я видела, обиделся.
— Да все вы! То расследуй дело, то не расследуй, то снова расследуй… Вы бы уж как-нибудь определились.
— А ты как себя чувствуешь? — вдруг спросил он.
— Нормально я себя чувствую, Сережа, — ответила я довольно индифферентно. — Но ты мой вопрос оставил без ответа.
— Не надо продолжать, — вздохнул он. — Просто хочу сказать, что у Артура тоже был мотив…
Я в недоумении подняла брови.
— Да… И зовут этот мотив Лада…
При этих его словах я откинулась в кресле и самым беспардонным образом расхохоталась ему в лицо. Господи, ну и достали же все они меня! От одного только ее имени начинается истерика!
Сережа ждал, когда я отсмеюсь, причем, естественно, лицо его приняло еще более озабоченное выражение. Просмеявшись, я выдавила из себя:
— Ну, извини.
— Ничего смешного во всем этом не вижу, — холодно заметил он.
— Еще бы! — снова хохотнула я. — А ты чего пришел-то?
— Помириться, — буркнул он, окончательно разобидевшись. — Я вчера квартиру себе тут присмотрел, хотел с тобой посоветоваться, но…
— Сережа, ты что? Остаться, что ли, решил? По-взрослому? — Я была очень удивлена, впрочем, тут же и объяснилось, чего он у Гвоздя в офисе делал.
— Я, между прочим, — едко ответил Сергей, закурив, — слов на ветер не бросаю. И потом, — он выпустил струю дыма, — вчера я был не прав, погорячился. У тебя есть своя жизнь. Профессиональная к тому же. Я вчера зря ушел.
Я помолчала. А что тут скажешь?
— Сережа, а ты чего вчера мне звонил от риелторов? — спросила я, потому что была какая-то неувязочка в том, что, имея мобильный, он позвонил из конторы.
— Денежка кончилась, — отмахнулся он. — Я потом заплатил, когда от тебя ушел.
— Понятно, — кивнула я и замолчала.
— А ты знаешь, — подал голос Сергей, — что Артур по-прежнему стишки пишет?
— Ну и что? — довольно рассеянно ответила я. Потом посмотрела на него внимательней. — Сережа, ты многого мне недоговариваешь. И вообще, я что-то запуталась окончательно со всеми вашими поэтами, их стишками, сынами-не-сынами поэтов, а главное, не поняла, Сережа, зачем меня-то было похищать?
— Что? — Он пристально посмотрел на меня.
— Похищать меня, — повторила я и глазом не моргнув. — Зачем надо было дяденьку бандита нанимать, зачем надо было меня ночь на привязи держать? Ну, скажи, к чему все это? И кто из вас все это затеял?
— Не я, — тут же отрезал он. Потом подумал, прищурился, закурил, а следом выдал: — Таня, тебя вчера Артур уговаривал за дело по новой взяться?
— Уговаривал, — пожала я плечами.
— А ты что? Отказалась?
— Отказалась, — все так же спокойно ответила я.
— Это он, — мрачным голосом проговорил Сергей. — Это он, Таня. Я его давно знаю. Это он нанял бандита.
— Нет, — не поверила я. — Бандит сказал, что нанял его вполне солидный дяденька.
Серега задумался, но потом сказал:
— Ну, мало ли в Тарасове солидных дяденек? Кого-нибудь нанял — Артур, я имею в виду. Трудно, что ли?
Об этом я, конечно, не подумала. Впрочем, такое вполне могло произойти.
— А зачем ему надо, чтобы я снова во всю эту кашу влезла? — спросила я Сергея.
— Он, наверное, меня хочет подставить, — мрачнея все более, ответил Белостоков. — И считает, что если я был заказчиком, то, значит, и я должен был его подставить.
— А алиби-то у вас есть, мальчики? — как-то поздновато спохватилась я.
