Я начинала подумывать о том, что картину спрятали где-то в тайнике. Возможно, под полом – он тут дощатый, или на чердаке. Или картину вообще укрыли в каком-то совсем другом месте, но эта идея, по вполне понятным причинам, нравилась мне меньше всего.
Книги закончились, и он начал выбрасывать из шкафа на пол какие-то старые газеты и остатки обойных рулонов.
– Наверное, стоит поискать люк в подпол или на чердак... – задумчиво сказала я и чихнула.
Энтузиазма у Саши явно поубавилось, и я не без злорадства в голосе вновь предложила ему отправиться домой, но он в сотый раз мужественно отказался.
Я поднялась на ноги, направилась было в коридор, который мы еще не обследовали, но споткнулась обо что-то тяжелое. Посмотрев под ноги, я увидела наполовину раскатавшийся рулон старых обоев. Я чуть было не прошла мимо. Но мой взгляд привлекло что-то темное, почти черное, скрытое внутри рулона.
Обои – такого цвета? Я нагнулась и развернула рулон полностью. Из него с тяжелым стуком выпал кусок темного от времени холста... Я вскрикнула от удивления и неожиданности. Ко мне подскочил Саша, и мы вдвоем осторожно подняли и перевернули нашу находку.
Это был тот самый натюрморт, который мне описывал Райский! Фон картины потемнел и казался черным, но предметы по-прежнему выступали на нем вполне отчетливо: аппетитные бока фруктов и блеск посуды были вполне различимы.
Мальчишку эта находка, судя по всему, разочаровала. Маленькая темная картинка, на которой не нарисовано ничего интересного, – что за трофей?
Я усмехнулась про себя и вынула из кармана телефон. Первый звонок – Мухину! Я с удовольствием сообщила своему нанимателю. Что картина у меня в руках, но имеются некоторые сложности. Пока не поймали Крапивина, и он в любой момент может заявиться в дом своего приятеля.
Мой работодатель страшно взволновался и принялся выспрашивать, где мы находимся, собираясь приехать вместе со своим водителем. И тут мне пришлось признаться, что точного адреса я не знаю!
Назвав Мухину улицу и приблизительно описав местонахождение дома, я отключилась. Мне хотелось лично рассказать о находке еще одному человеку – Михаилу Гончарову. Я не была уверена в том, что Мухин посвятит его в происходящее, и позвонила ему сама.
Узнав обо всем, Михаил тоже пожелал приехать. Я не стала возражать.
Мне оставалось дождаться прибытия Мухина и передать ему картину. Дело, можно сказать, закрыто! Я облегченно вдохнула, выискивая удобное место, где я наконец расслаблюсь и подожду их всех. И только тут я заметила, что Саши в комнате уже нет.
Меня мгновенно кольнуло нехорошее предчувствие.
– Саша! – крикнула я, но в ответ позвучал лишь щелчок отодвигаемой задвижки.
Мальчишке наконец-то стало скучно, и он собрался домой, пока я разговаривала по телефону.
– Саша, подожди! – крикнула я вновь, выскочив в корридор. Дверь была приоткрыта, и я выглянула во двор.
Саша не успел уйти далеко: он стоял на середине дорожки, ведущей от калитки к крыльцу, и уже больше не спешил.
Его можно было понять – напротив него стоял уже однажды виденный мной мужчина. Тот самый, который ловко удрал сквозь окно в крыше. Его фамилия мне была известна – Крапивин!
Увидев меня, мужчина замер на какое-то мгновение и двинулся вперед – прямо к перепуганному Саше.
– Беги! – крикнула я, надеясь, что мальчишка от моего вопля выйдет из ступора.
Саша вздрогнул, словно разом проснувшись от моего окрика, отскочил в сторону и пригнулся, ускользая от протянутых к нему рук. Он оказался достаточно юрким, чтобы успеть отбежать подальше от Крапивина.
Теперь Крапивину придется выбирать: либо погнаться за ловким Сашей, либо попытаться поймать меня. Я сомневалась, что понравлюсь «картинному вору» больше, так как – на первый взгляд – меня проще было бы поймать.
Так оно и вышло!
– Зря вы сюда пришли, – тихим угрожающим тоном обратился ко мне Крапивин. Его правая рука скользнула в карман.
– Еще пять минут тому назад мне так вовсе не казалось, – отступая от дверного проема, ответила я.
Реставратор-любитель сделал неожиданный выпад, чтобы помешать мне выскочить в дверь. Но я этого ждала и, проскользнув под его рукой, соскочила с крыльца.
– Не знаю, зачем вы притащили сюда ребенка, но для вас обоих это может плохо кончиться, – запугивал меня Крапивин.
Мне оставалось только тянуть время в надежде, что с минуты на минуту тут появится Мухин со своим водителем. Но когда Крапивин вытащил руку из кармана, в ней оказался складной нож. С «волынкой» вышел облом.
– Что вы сделали с моим другом? – спросил Крапивин. – Раз он до сих пор не пришел мне на помощь, то вы точно что-то с ним сделали!
– Он тебе не поможет, – кивнула я, отступая и следя за тем, чтобы оказаться как можно дальше от забора и от Крапивина, одновременно. – Твоя затея провалилась! Так что лучше смирись с поражением!
– Пока не вижу причин, – усмехнулся мой противник и неожиданно сменил направление движения – побежал туда, где затаился Саша.
– Беги! – снова закричала я. – Беги к калитке, Саша, я его задержу!
Мальчишка опрометью бросился к калитке, все еще открытой. Крапивин ринулся за ним. У Саши было мало шансов убежать – два его шага легко покрывались одним прыжком Крапивина.
Я бросилась на перехват и успела схватить своего противника за запястье правой руки, в которой он держал нож.
Крапивин оказался сильным парнем – трудно мне оказалось удержать одну его руку обеими своими! А он, тем временем, изо всех сил старался достать меня своей свободной левой лапой. Я уворачивалась, но так не могло долго продолжаться: либо мне придется отпустись его правую руку, либо получить от него удар левой.
Выскочивший за калитку Саша оглянулся на меня и Крапивина и даже не заметил, как печатался в какого-то человека. Мне было некогда во все это вникать, но вдруг я услышала голос:
– Боже! Что там творится?!
Это был Михаил Гончаров. Он нашел нужный дом быстрее, чем Мухин!
– Миша... ты можешь... что-нибудь сделать?! – уклоняясь от ударов, крикнула я.
– Конечно, могу, – ответил он, и я услышала выстрел.
Мы с Крапивиным вздрогнули и невольно отскочили друг от друга.
– А теперь бросай нож, и – руки вверх, – скомандовал Михаил. – А то в следующий раз я пальну уже не в воздух!
Крапивин бросил мне под ноги свое оружие. Он покорно стоял на месте, пока я его обыскивала, глядя ненавидящими глазами туда, где оказался более удачливый художник.
– Откуда у тебя пистолет? – спросила я, занимаясь делом, то есть, связывая руки пойманного вора.
– После того нападения я решил, что мне нужно о себе позаботиться. Сначала приобрел разрешение, немного поучился обращению с оружием и купил его, – охотно пояснил Миша. – Мне это совсем не понравилось – быть таким беззащитным, на память об этом случае у меня даже шрам остался!
