Девушка рассмеялась:
— Да. Он ненавидит, когда его заставляют ждать.
Но прежде чем убрать руку, она подняла ее и провела пальцами по островку волос, спускавшемуся от его пупка к чреслам.
Застонав от вожделения, Кристиан наконец заставил себя отстраниться от нее.
Он повел ее вниз по лестнице, чтобы присоединиться к остальным. Пока они шли, Кристиан гадал, что его ждет в будущем. В сущности, он вполне мог погибнуть во время этого путешествия или же во время предстоящей битвы.
Впервые в жизни он сознавал, что у него есть человек, который будет горевать о нем. Человек, который позаботится, чтобы его тело должным образом подготовили к погребению и на его могиле стоял памятный камень, свидетельствующий о том, что он жил на этом свете.
Это было странное открытие, и он не мог решить, делало оно его счастливым или нет.
Они встретили Люциана у лошадей. Выражение его лица сделалось дьявольским, когда он увидел ее лицо.
— Я в порядке, Люциан, — ласково сказала она.
— А я зол, моя королева.
Кристиан, не дрогнув, встретил его разъяренный взгляд.
— Не более, чем я, Люциан, уверяю тебя.
Подняв жену, Кристиан посадил ее на кобылу, прежде чем взобраться на своего жеребца.
Адара ехала между Кристианом и Люцианом. Оба они, казалось, не желали выпускать ее из виду, и она была благодарна им за заботу.
Вся их компания пребывала в подавленном и мрачном расположении духа и поэтому ехала практически молча. Казалось, будто какая-то неведомая сила омрачила им утро.
Приблизительно через час после того, как они отбыли из Кале, настроение людей начало улучшаться. Адара слышала, как некоторые солдаты смеялись и хвастались, в то время как они продвигались вперед по живописной сельской местности Франции.
Высокий и мускулистый светловолосый мужчина поравнялся с Кристианом и отвесил поклон.
— Аббат, — поприветствовал он Кристиана. Казалось, Кристиан был рад его видеть.
— Сокол! Давненько я тебя не встречал.
— Да. Извини, у меня не было случая поприветствовать тебя накануне, когда вы приехали.
Кристиан одарил его кривой усмешкой:
— Оно и понятно. До меня дошли слухи о твоих шашнях с дочкой мясника и о том, как ты едва не повстречался с ножом ее отца.
Сокол рассмеялся:
— Все это враки. То были дочь кожевника и его топор. Кристиан тоже разразился смехом:
— Когда-нибудь, друг мой, тебе попадется отец, который будет бегать быстрее тебя.
— Для этого Бог и дал нам лошадей. — Подмигнув Кристиану, он наклонил голову так, чтобы видеть Адару. — Рад познакомиться с вами, королева Адара. Я лорд Квентин Аделсбери, и мой меч всегда к вашим услугам.
Кристиан бросил на него многозначительный взгляд:
— Лучше держи свой меч в ножнах, Сокол, пока не окажешься на поле боя.
— Твое предупреждение принято к сведению, Аббат, равно как и твое мастерское владение мечом и искусством верховой езды. Тебе нечего меня бояться. Твоя жена защищена от моих посягательств. Но ни одна женщина не защищена от моего обаяния.
Адара не могла удержаться оттого, чтобы не подразнить мужчину, который, казалось, был бодр и пребывал в удивительно хорошем расположении духа:
— Однако некоторые женщины могут оказаться к нему невосприимчивыми, милорд Сокол.
— Ого! — воскликнул он со смешком. — Прими мои поздравления, Кристиан. Ты нашел женщину, которая не только красива, но и умна. Скажите, ваше величество, нет ли у вас сестры, вылепленной по вашему образу и подобию?
— Нет, милорд. Боюсь, я единственная в своем роде. Похоже, он был искренне удручен сим известием.
— Что ж, очень жаль. В таком случае мне остается только молиться, чтобы Кристиан сложил с себя свои обязанности и взаправду стал монахом. .
Кристиан усмехнулся, услышав о такой перспективе:
— У тебя больше шансов добиться благосклонности моей лошади.
— Тогда я приберегу свое обаяние для женщины, которая не настолько невосприимчива к нему. Доброго дня вам обоим!
Адара бросила взгляд через плечо, увидев, как он снова занял место в строю вместе с другими рыцарями.
— Не смотри на него, — сказал Кристиан. — Ты только потешишь его раздутое самолюбие.
Адара бросила на него многозначительный взгляд:
— В этом отношении он напоминает мне кое-кого из моих знакомых.
— Ай, миледи, не причиняйте мне боль!
— Никогда, Кристиан. Я никогда не причиню тебе боли.
Улыбаясь, Кристиан наблюдал за ней краем глаза. Его леди была поистине прекрасна, но его весьма беспокоило то, что в данный момент ее крылышки были подрезаны. Гнев его еще не совсем испарился. Скажи ему кто-нибудь, что он может так разозлиться на кого-то из членов Братства, он бы принялся отрицать это.
«Жизнь одного человека не может значить больше жизни целого человечества», — эхом прозвучали в его голове слова Страйдера. В темнице они приняли несколько трудных решений, и это решение было самым трудным.
Временами одним человеком приходилось жертвовать. Однако у него было смутное подозрение, что он не сможет допустить, чтобы Адаре причинили вред, какие бы последствия это за собой ни повлекло, и этого было достаточно, чтобы превратить его жизнь в сплошной кошмар.
Глава 12
К тому времени как они добрались до Венеции, насту — пили холода, но по дороге их ряды пополнились приблизительно тысячью рыцарей и почти стольким же числом лучников.
Адаре все еще не верилось, что зрелище, представшее перед ее глазами, было ее армией, и в какой бы город они ни приезжали, местные жители приходили в ужас. Некоторые даже отказывались предоставлять им кров, боясь, что их поход направлен против них.
Лагерь их простирался на многие мили вперед. Ей никогда не доводилось видеть ничего подобного. Среди них было не так уж много членов Братства, но многие из них командовали армиями, численно превосходившими армию Йоана.
Адара едва могла перечислить поименно всех членов Братства, знакомых с ее мужем, и удивлялась, как Кристиану удается помнить их.
Между всеми ними установились непринужденные, товарищеские отношения. Да, время от времени случались и стычки, но в основном в армии царила атмосфера дружбы.
Во время их долгого путешествия каждый раз, когда они останавливались в городах или на ярмарках, Кристиан покупал ей платья, а также ткани, из которых он потом заказывал одежду женщинам, сопровождавшим армию. Теперь у нее была довольно приличная коллекция нарядов.
Всякий раз, когда она пыталась поблагодарить его за доброту, он тут же отмахивался от ее благодарностей. Между тем сам он продолжал носить черное монашеское одеяние из домотканой материи. Даже плащ его был простым по сравнению с подбитыми мехом плащами, которые носили она и остальные рыцари.
