Увидев, что гости их рассматривают, пояснила:
— Дочь их всех обожает. Честно говоря, и я тоже.
— А где дочь? — спросил Борис.
— Я её и маму отправила погулять, чтоб нам не мешали.
Тина метнула подозрительный взгляд в Бориса.
Чтобы перевести разговор с опасной темы, Борис поспешно представил Тину.
— Моя помощница, старший лейтенант Валежко.
Это она вам звонила.
— Помню, помню. — Алина стала откровенно разглядывать Тину. — А вы, майор, умеете выбирать себе помощниц: и красивая, и не разговорчивая. Это про таких говорят: не перебивайте женщину, пока она молчит, и…
— Вы не могли бы дать мне стакан воды? — поспешно прервал её Борис.
— А, может, кофе или что-нибудь спиртное?
— Нет, нет, только воды. Если можно, из холодильника.
Алина встала и направилась в кухню. Воспользовавшись этим, Борис негромко бросил Тине:
— Перестань злиться — ты же видишь, что она тебя дразнит.
— Потом поговорим, — так же вполголоса, многообещающе ответила Тина.
Вернулась Алина с подносом, на котором стояли два фужера с водой, в которой плавали кубики льда.
— Я и вам принесла, — сообщила она Тине.
— Вы очень любезны.
— А для вас, товарищ майор, я могу приготовить бутерброд: вы похудели после нашего первого свидания. — Снова обратилась к Тине. — Плохо заботитесь о своём начальстве.
Чтобы не дать Тине ответить, Борис поспешно включился:
— Спасибо за предложение, но давайте перейдём сразу к делу: пожалуйста, опишите нам весь позавчерашний вечер, который вы провели с Владимиром Кононовым.
— С чего начать?
— Желательно, с того момента, как он заехал за вами. Когда это было?
— Как всегда, к концу работы, в шесть часов.
— И куда вы отправились?
— Сперва поработали развозкой: подвезли Полину Фёдоровну до метро, а Радова — до Таганки.
— У Радова нет машины?
— Есть, но он её бережёт, даже в ливень ходит пешком. Мол, если простужусь — медицина бесплатная, если машину поцарапаю — надо платить. Очень скупой, думаю, что он даже у нищего требует сдачу.
— Ясно. А теперь, после того, как вы сели в машину, пожалуйста, всё поподробней.
— Хорошо, я буду подробной… Значит, сперва высадили Полину, потом Радова, потом прикатили в ресторан «Пушкин», поели ягод, попили шампанского, затем поехали к Володе на Ленинградский… По дороге я попросила остановиться.
— Зачем?
— Шампанского перебрала. В туалете немного задержалась. Знаете, что такое наш общественный туалет? Если бы я была иностранкой — сразу бы упала в обморок.
— Пока вас не было, к Кононову никто не подходил?
— Думаю, что нет, он бы мне сказал… Потом мы приехали к нему, снова выпили по бокалу шампанского. После чего перешли в спальню… Вам нужны все подробности?
— Оставьте их при себе. Меня интересует, пока вы были у него, кто-нибудь приходил или звонил?
— Когда мы вместе, Володя всегда запирает дверь на все замки и отключает все телефоны.
— Он никуда больше не собирался?
— После свидания со мной?.. — Она засмеялась. — После свидания со мной мужчины обычно отдыхают.
Особенно, пожилые мужчины, вашего возраста.
Сжав зубы, Борис пропустил эту оплеуху.
— Почему вы не остались у него?
— Он настаивал, но я не могла: мама себя плохо чувствовала, просила вернуться пораньше. Мы оделись, и он отвёз меня домой.
— По дороге никто ему не звонил? Никаких происшествий?
— Нет. Подвёз меня к дому, проводил до квартиры и… — И?..
— И поцеловал — он всегда меня целует у дверей. — Ещё раз внимательно оглядела Тину. Потом перевела взгляд на Бориса… — А вы целуете своих любовниц, когда прощаетесь?
— О моих привычках — в следующий раз. Сейчас меня интересуют любые подробности о Кононове. Что было дальше?
— Дальше он сообщил: «Поеду домой». Честно говоря, в этой фразе не прозвучало особой радости…. Потом я подошла к окну, и увидела, что его машина отъехала.
— Когда это было?
Где-то после двенадцати. — Удивлённо спросила. — А почему вы его самого не распрашиваете?. — Борис не ответил. Она перевела взгляд на Тину — и та промолчала. Алина встревожилась. — С ним что-то произошло?.. Ну, ответьте, пожалуйста!
— Он в реанимации, — сообщила ей Тина. — На него был совершён наезд автомобилем. Обе ноги раздроблены.
— Господи!.. Этого не может быть!
— К сожалению, это произошло. — Но почему? Как?.. За что?…
— Это мы и пытаемся выяснить.
Алина выглядела ошеломлённой и расстроенной. Борис протянул ей стакан воды, к которому Тина так и не притронулась. Тогда он повторил свой вопрос, который уже задавал при первом свидании:
— Из ваших любовников кто-то мог приревновать вас к нему? И так с ним разделаться?
— Кто?! Я же вам их уже называла: кроме Володи — ещё музыкант и парикмахер? Нашли бандитов!.. Если при них резать курицу — с каждым случится микроинфаркт!.. А больше у меня за последние полгода никого, честное слово!.. Я же вам уже говорила, что им всем троим ни разу не изменила!
Выйдя из подъезда, Тина сообщила своё впечатление об Алине:
— Наглая и бесстыжая. Но, по-моему, не врёт, не замешана. — Когда подошли к машине, добавила. — И надо отдать ей должное: она наблюдательна — ты, действительно, похудел. Это моя вина — питаемся всухомятку. С сегодняшнего вечера перевожу тебя на домашние ужины и обеды. И никаких отговорок, ты понял?
— Слушаюсь, товарищ старший лейтенант!..
— Что ты больше всего любишь?
— Моя бабушка кормила меня вкуснейшим куриным бульоном. Ты умеешь его готовить?
— Конечно. Но для этого мне, как минимум, нужна курица. Давай заедем в ближайший супермаркет.
— Нет, нет! Бабушка утверждала, что здоровые куры, не отравленные химикатами, — только на базаре.
Припарковав машину у входа в Ленинградский рынок, они вошли во внутрь и добрались до мясных рядов. Внимание их привлекла табличка, прибитая над одним из прилавков: «Смешу своих кур моими ценами». На прилавке, накрытом белой клеёнкой, лежали с десяток обнажённых куриц с бесстыдно раскинутыми ногами. Над ними возвышалась громкоголосая, дородная продавщица.
— Можно и нам посмеяться? — спросил Борис, указывая на объявление.
— Конечно. Все мои куры — юмористки.
— Какую вы порекомендуете?
