Я попросила ее вспомнить 18 августа – именно в этот день была отправлена анонимка.
Оксана пригласила меня в кабинет продюсера и посмотрела на календарь.
– Это была пятница, – начала она припоминать события того дня. – Закончили запись новой песни, вскоре пропал диск. Виталий психанул, сел в машину и уехал, даже меня с собой не взял. Я добиралась домой на троллейбусе. Здесь оставался Куркин, а еще вертелись Даша Разметнова, Света Измайлова и Лена Прянишина.
– Но ведь Прянишина тогда еще не была в составе группы? – решила уточнить я.
– Да, но она все время тут отиралась, уговаривала мужа взять ее еще одной солисткой.
– А кабинет Виталий закрыл перед отъездом? – решила уточнить я.
– Закрыть-то закрыл, – продолжала вспоминать Оксана. – Но запасной ключ всегда оставался в студии. Тут такая идиотская проводка: счетчик почему-то установлен в его кабинете (Виталий все хотел вынести его в коридор, но так до сих пор и не собрался). Как-то пробки вырубились, когда его не было, процесс остановился часа на три: пока нашли Виталия, пока он приехал! С тех пор запасной ключ висит в шкафу в студии.
Выяснив, что о ключе знали все, я попросила Оксану подробнее рассказать про Прянишину.
Елена Прянишина, как я поняла из рассказа Чесноковой, была из тех девушек, кто четко ставит перед собой цели, уверенно идет к ним и всегда добивается своего. Она из довольно обеспеченной семьи, в детстве никогда ни в чем не знала отказа. Учится в Академии госслужбы на факультете туристического бизнеса. Но когда она там учится, никто не знает, потому что чаще всего девица торчит в студии. Чесноков не раз прослушивал ее, отмечал ее музыкальность, но все равно отдавал предпочтение погибшей Светлане.
Елена даже предлагала деньги, чтобы Виталий организовал запись нескольких песен в ее исполнении. Но, во-первых, она все-таки не была певицей, и с ней нужно было еще работать и работать. А во-вторых, не было оригинальных мелодий: когда Чеснокову попадало что-то интересное, он, конечно же, забирал это для своей группы, но вариант с продюсированием Елены держал в уме. Просто сначала хотел раскрутить «Сочетание чувств», а потом заняться солисткой. Поэтому он даже нашел Прянишиной преподавателя вокала, который ставил ей голос, и музыканта, у которого она брала уроки игры на гитаре. То есть в перспективе, как считала Оксана, Виталий собирался работать с Прянишиной. И все же Лене его предложения подождать и поработать над собой совершенно не нравились – время-то идет! Она постоянно приставала с какими-то идеями, даже песни пыталась писать сама. В последнее время становилась все настойчивее и настойчивее. Как только узнала о смерти Светланы, позвонила Чеснокову: «Ну, теперь-то вы меня возьмете?» Тот даже возмутился: «Человек погиб, а эта радуется». Но слышала это только Оксана, ведь действительно Светлану не вернешь, а гастроли не отменишь.
Вся эта информация меня заинтересовала, и я решила поближе присмотреться к Елене Прянишиной. Для начала нужно выяснить, где же была девушка в ночь убийства. Я попросила Оксану пригласить всех членов группы в кабинет продюсера.
Спустя несколько минут дверь распахнулась, и в кабинет влетел Максим. Он громко начал протестовать против перерыва в репетиционном процессе. Пришлось поставить его на место, объяснив, что я отниму у них от силы полчаса, а вот если сообщу о своих сомнениях милиции, то репетиции придется прервать на неопределенное время – с каждым членом группы там будут заниматься долго и упорно. Звукооператор, принявший на себя функции художественного руководителя группы, сверкнул на меня глазами и вышел, хлопнув дверью.
Тем не менее через пару минут в кабинете собралась вся группа, причем вернулся и сам Максим, хотя я просила Оксану пригласить только девушек. Но я решила, что его присутствие не помешает: вдруг тоже что-то вспомнит.
Объяснив собравшимся, что некоторые факты свидетельствуют: у убийцы Светланы Измайловой был сообщник, имевший доступ в студию, я попросила девушек порыться в памяти и вспомнить, не заметили ли они что-нибудь особенное, привлекшего их внимание в дни, предшествовавшие убийству.
Включив диктофон, я положила его на стол и еще раз повторила вопросы:
– Пожалуйста, вспомните, как вы провели день и вечер 18 августа. Напомню, что это была пятница. Меня интересует все: появление незнакомых людей в помещении студии, необычное поведение знакомых, любые странности, события и действия, выходящие за рамки обыденного. Особенно меня интересуют те, кто заходил в кабинет Виталия, когда его там не было.
Первой откликнулась Гуля, которая сказала, что в пятницу был день рождения ее школьной подруги, она хорошо помнит этот день, но на студии ничего особенного ее внимание не привлекло.
Остальные девушки молчали. Я посмотрела на Женю Ножкину.
Та в ответ пожала плечами и полезла в карман за сотовым. Вынув телефон, она попереключала кнопки и сообщила:
– Восемнадцатого мне звонил Игорек, вечером мы были в «Олимпусе», домой я вернулась около двенадцати. Из посторонних никого в студии не видела.
Чтобы вновь не возникла пауза, я спросила Алину Светлову, не привлекло ли ее внимание что-нибудь особенное. Та сказала, что в пятницу вообще сюда не приходила.
– Я позвонила Виталию Александровичу и отпросилась. У меня были дела дома.
– А не могли бы вы уточнить, где провели этот день и вечер? – продолжала настаивать я.
– Не могла бы, – отрезала солистка.
Пришлось пообещать, что мы поговорим с Алиной отдельно. Но мои слова не произвели на нее особого впечатления. Что ж, положение звезды обязывает держаться соответственно, но мы и не таких на место ставили, поэтому я решила пока оставить девушку в покое, чтобы она расслабилась, и переключилась на Прянишину:
– А ты, Лена, что скажешь?
Девушка пожала плечами и ответила, что вообще не помнит, что делала и где была в пятницу.
– Но здесь-то ты была? – продолжала настаивать я.
– Я здесь почти каждый день бываю.
Мне не понравился такой обтекаемый ответ. С этой дамой придется познакомиться поближе.
– Ну, что ж, похоже, вы не хотите помочь своему руководителю выйти из изолятора временного содержания, – принялась я нагнетать атмосферу. – Вы еще не поняли, что он задержан, и если с него не будет снято обвинение, то под вопросом будет само существование вашей группы! Вы можете идти, но я еще раз прошу вас вспомнить дни накануне убийства, обстановку в студии и, если вы хоть чуточку благодарны Виталию Александровичу за то, что он для вас сделал, подумайте, как можете помочь ему.
– Лена, – обратилась я к Прянишиной, – а вас я все-таки попрошу остаться.
Придется признать, что девушка – хорошая артистка. Сколько негодования выражало лицо и даже поза, которую она приняла, присев напротив меня! Но я умею справляться с зазнайками, вообразившими себя центром Вселенной.
