Судя по всему, последнее, «волшебное» слово далось патрульному нелегко и произнес он его скорее из уважения к автомобилю, которым заинтересовался, а не к водителю.
— Проблемы? — спросил в свою очередь Александр, эхом переадресовывая сержанту вопрос начальника своего штаба.
— Из машины выходим. Требование патрульного звучало теперь резче — видимо, он привык, что даже здешние владельцы джипов не спорят с ним, представителем власти на этом квадратном километре города.
— Я слушаю тебя, говори.
Тон Кондрата, нарочито спокойный и даже в чем-то слегка ироничный, должен был успокоить и одновременно подбодрить Докера: мол, все идет пучком, главное — дело, а тут он сам разберется.
— Саня, у тебя там точно все нормально? — Судя по всему, тот забеспокоился всерьез.
— Не отвлекайся.
Открыв дверь, Кондрат высунул левую ногу из машины, стараясь не обращать внимания на патрульного. Причем так, чтобы тот понял: на него действительно не обращают внимания. Боковым зрением отметил: молоденькому и наглому сержанту его поведение уже не нравится. Значит, начнет психовать первым, и тогда несколько нервная реакция на его действия со стороны водителя джипа не вызовет особых подозрений.
Выбравшись из прохладного салона в липкую мариупольскую жару, Кондрат чуть отодвинул трубку от уха, вопросительно взглянул на патрульного.
— Я что-то нарушил?
— Саня, блин, дай ему сотню, пускай отваливает! — Докер уже начинал нервничать не на шутку.
— Я сейчас разберусь, Костя. — Тон Кондрата по-прежнему оставался спокойно-отстраненным. — Лучше скажи, двинулись уже?
— Двинулись. Пацаны их повели.
— Пускай не особо рвут пупы, — проговорил Кондрат в трубку, а патрульному пояснил: — Извини, командир, там ребята грузятся, переезд у меня. Офис купил новый, вот фаршируем после ремонта. Дело ответственное.
— Что? — Сержант не заметил, как из отдающего приказы блюстителя порядка превратился в обычного собеседника.
— Ну как? — Кондрат улыбнулся уголками губ. — Офис — лицо фирмы. Ну, как лицо бизнеса. Или не так?
— Саня, не резвись! — Докер все не успокаивался, даже на таком расстоянии Кондрат почувствовал его напряжение. — Не заводи придурка, дай денег, пускай гуляет дальше, слышь меня?
— Я нарушил? — поинтересовался Кондрат.
Он по-прежнему держался расслабленно, всем своим видом показывая сержанту готовность и желание получить замечание, исправить ошибку, словом, максимально эффективно сотрудничать с властью и поддерживать порядок. При этом он демонстрировал детское непонимание своей провинности, в чем бы она ни заключалась. Потому продолжал, не отвлекаясь от основного дела, давать указания своим подчиненным, представ перед сержантом донельзя занятым человеком.
— Тут нельзя парковаться, — выдавил из себя сержант, все еще пытаясь переключить основное внимание водителя джипа на себя.
— И все? — переспросил Кондрат.
— А мало? — парировал патрульный.
— Вон же машины стоят! — Кондрат кивнул перед собой.
— У них номера местные. Они тут работают.
— Кто — машины работают? Где они работают? Командир, ты определись. Хочешь, я отъеду, без вопросов! — И сразу же переключился на Докера: — Как там дела?
— Они повернули. Саня, решай наконец уже проблему!
— Ладно, повиси еще чуть-чуть. — Кондрат опустил руку с трубкой, вопросительно взглянул на патрульного, всем своим видом показывая — он весь внимание. — Ну, так я отъеду?
Или штраф заплатить? Сколько у тебя нарушение правил парковки стоит?
Сержант Ковалев принял наиболее правильное решение в той ситуации, в которую его своим непосредственным поведением и даже некоторым дружелюбием поставил водитель джипа с луганскими номерами. Бросив руку к козырьку, патрульный распорядился:
— Вон там машину припаркуйте. — И показал на другой край улицы.
— Ну, так сейчас переставим. — Кондрат деловито кивнул. — Тебе документы показать?
— Зачем? — впервые за все время разговора искренне удивился сержант, и Кондрат охотно с ним согласился:
— И правда — зачем?
Уже собравшись уходить ни с чем, сержант, сделав полшага, вдруг резко обернулся.
— А какой офис, уважаемый? Номера луганские…
— Филиал, — глядя ему в глаза, ответил Кондрат. — Расширяем бизнес. А разве нельзя?
Патрульный пожал плечами и теперь уже окончательно понял: не его день, мимо денег. Обычно здесь, в центре, патрульные и гаишники высматривали дорогие машины с чужими номерами, придумывали какой-то незначительный повод и в большинстве случаев получали небольшую мзду.
Здесь, на Донбассе, милицию вот уже почти двадцать лет считали скорее неизбежным злом, чем реальной властью. Даже в самом захудалом поселке не только младший офицер, но даже задрипанный сержант милиции был царь и бог, имеющий, впрочем, свою таксу за невмешательство: проще было заплатить, чем доказывать что бы то ни было. Весомым доводом для того, чтобы милиционер оставил кого-то в покое, давно уже стала денежная купюра. Это напоминало средневековый сбор платы за право въехать в чужой город. Однако, если представитель власти чувствовал, что имеет дело с уверенным в своей правоте человеком, он ограничивался простым напоминанием о себе и обозначением собственной власти, не более того. Так можно было хотя бы отступить без явной потери лица. Что сержант Ковалев с успехом и сделал, справедливо рассудив: раз этот заезжий тип из Луганска не сразу полез за деньгами и не стал козырять какими-то документами, значит, уверен в себе. С таким только время потеряешь, и уж точно неизвестно, на что в результате нарвешься…
Провожая патрульного равнодушным взглядом, Кондрат лишний раз убедился: за полтора десятка лет, проведенных за колючей проволокой, по эту ее сторону изменилось многое — но не менты. Отшив нахального сержанта, он сразу же забыл о нем, переключившись на Докера, с нетерпением ожидавшего продолжения разговора.
— Отвалил?
— Я таких всегда на банане вертел, — пояснил Кондрат. — Докладывай лучше, как у вас дела.
…То, что происходило в нескольких кварталах от того места, где сейчас собрался переставлять свой джип криминальный авторитет Александр Кондратенко по кличке Кондрат, строго говоря, нельзя было назвать ограблением банка. Как раз на само помещение мариупольского филиала банка «Азов» налетать никто не собирался.
Две недели разведчики Кондрата отслеживали график работы инкассаторов. Для чего была разработана целая оперативная комбинация, центральным действом которой был крупный проигрыш одного из ведущих менеджеров в подпольном казино, — легальные игорные дома в портовом Мариуполе уже год как запретили. Чему очень радовалась молодая жена менеджера: парень всерьез страдал от игровой зависимости, даже проходил специальный курс лечения у дорогущего гипнотизера. Отдать долг можно было только одним способом: назвать точный день, когда из одного отделения в другое повезут серьезную сумму. Кондрат начинал с миллиона долларов, но, разобравшись в нынешней финансовой активности «Азова», решил, что озвученных менеджером семисот тридцати шести тысяч ему на первый раз хватит.
