Все-таки Хижняк просчитал верно: несколько дней город гудел в ожидании торжества, и мимо внимания Кондратенко этот гул точно не прошел. И теперь, вероятно, его глаза и уши уже здесь, ему докладывают: народ подтягивается, милиции не больше, чем обычно, скоро вообще не будет где яблоку упасть. И вот когда на приготовленную для этого сцену к микрофону выйдет мэр Новошахтерска, тогда можно и начинать свою игру.
Посмотрев на часы, Неверов продолжил сканировать взглядом прибывающих горожан, безуспешно пытаясь угадать, кто же здесь явный чужак. Ничего из этой попытки, конечно же, не вышло, зато он засек своего: Игорь Петрович Шеремет, в неброских джинсах и светло-зеленой рубашке поло бродил в толпе, явно пытаясь брататься с людьми и изображая из себя простого парня. Валет делал это без всякой цели, просто пошел в народ, даже не слишком увлекаясь водкой, ограничиваясь пивом. После позорной для себя попытки знакомства с Хижняком и его командой босс сутки отлеживался в своей комнате, закрывшись там с двумя проститутками, к утру субботы девок тоже выгнал и старательно избегал разговора о том, что произошло накануне. Разумеется, ни Неверов, ни даже Поляк не могли устроить Шеремету разбор полетов. Однако, зная босса достаточно хорошо, Неверов был уверен: лучше бы Валет закатил истерику и тем самым выпустил пар, чем молча ушел в себя. Публичного унижения босс не забыл, и это волновало больше, чем его действительно затяжное пьянство. Пар обязательно вырвется наружу, и Неверову не хотелось, чтобы это произошло в самый неподходящий момент.
За спиной скрипнула дверь. Это вошел Поляк — бледный, потеющий от жары и нервного напряжения в своем строгом, соответствующем статусу и моменту костюме, даже при галстуке, хотя ему и советовали сегодня оставить дома недемократичную «удавку». Мэр ничего не сказал, но его взгляд был красноречивее всяких слов. Он пальцем постучал по циферблату наручных часов. Неверов снова посмотрел на свои: без четверти двенадцать.
Через пятнадцать минут пора открывать праздник.
Неверов коснулся наушника, уютно уложенного в правом ухе.
И, словно только того и ожидая, наушник легонько затрещал и ожил. В нем послышался голос Волоха:
— Пока никого нет.
— Неужели не клюнули?
— Черт!
14
Сколько Кондрат себя помнил, в той части его родного города, где сейчас расположилось отделение банка «Азов», всегда было тихо и спокойно.
Наверное, только в запыленном городском краеведческом музее найдется какой-нибудь тихий увлеченный очкарик, который расскажет историю здания, перестроенного под банковское учреждение. Кондратенко мог только отличить дореволюционную постройку от довоенной. Судя по старым мемориальным табличкам, почему-то оставшимся на фасаде, в гражданскую войну здесь размещался какой-то «красный» штаб, потом за десятки лет его передавали под разные советские учреждения. Из того, что он знал о советской власти, напрашивался однозначный вывод: на этой тихой улице, потерявшейся в центре Новошахтерска, до 1917 года обитал в собственном доме какой-то эксплуататор трудового шахтерского народа.
Так или иначе, но место для нападения оказалось практически идеальным.
Еще накануне Костя Докер с ребятами выезжал сюда на разведку, и они зарисовали подробный топографический план местности, освежив ее в Кондратовой памяти, — как-никак он не видел своего города полтора десятка лет. Здание банка расположилось почти посередине небольшой улицы, до сих пор носившей название «Артемовский переулок». С одной стороны переулок выходил на широкую Артемовскую улицу, которая вела прямо к городской площади, мэрии, памятнику Ленина, гостинице и торговому центру. Если выскочить прямо отсюда, можно легко пересечь город, никуда не сворачивая. Но этот путь довольно легко перекрыть, потому Кондрату больше нравился второй путь — с другой стороны переулок заканчивался небольшим сквером, переходящим в городской парк культуры, а сразу за парком начинался район города, занятый частным сектором и представляющий собой небольшой лабиринт улиц, ведущих к тылу центрального рынка. Часть Новошахтерска, находящаяся за рынком, тоже была застроена хаотично. Даже старожилы плутали на том пятачке, а таксисты могли доставить пассажира лишь по приблизительному адресу.
Эта дорога вела дальше, в сторону Поселка. Оттуда они полчаса назад и въехали в город. Но, допуская возможные изменения в ходе операции, на выезде из города с противоположной стороны, как раз там, где у Поляка с Валетом сейчас начинаются приготовленные специально для него торжества, Кондрат на всякий случай поставил машину прикрытия — четверых ребят вместе с Мишей Летчиком. Костя Докер засел в ожидании сигнала за сквером, устроив джип с тремя парнями в тени редких деревьев. Сам Кондрат со Степой Ржавым и остальными выдвинулся на главную позицию.
Сейчас Александр сидел в машине на водительском месте и ждал, когда посланный им парень выйдет из банка. Перед входом в само здание была небольшая полукруглая, закатанная в асфальт площадка. Что происходило по ту сторону больших оконных стекол, с улицы увидеть было, в принципе, можно, даже не посылая разведчика внутрь. Только не сегодня: жара заставила опустить жалюзи, закрывая тех, кто внутри, от прямых солнечных лучей.
Одиннадцать пятьдесят пять.
Друг его юности Гусля при всех своих недостатках имел и массу достоинств. Одна из них — пунктуальность, потому Кондрат не сомневался: если мэр объявил начало праздника ровно в полдень, когда солнце в зените, то праздник ровно в двенадцать ноль-ноль и начнется. А значит, эти придурки уже напряглись и ждут его появления на их фальшивом празднестве. Раз так, свою акцию надо начинать не позже чем через десять минут.
Только разведчик в банке что-то задерживается…
Будто услышав его мысли, парень, худощавый брюнет с наколотой на руке змеей, одетый по случаю в строгие брюки, белую рубашку, в начищенных туфлях и с пустой барсеткой в руке, неспешно вышел из банка, помахивая сумочкой, пересек площадку, дорогу и приблизился к ожидавшему его джипу. Затем брюнет открыл дверь и сел на заднее сиденье, потеснив Степу Ржавого.
— Что там? — Кондрат со своего места повернулся к нему всем корпусом.
— Они сегодня до двух работают, — доложился брюнет.
— Мы их раньше отпустим, — хохотнул Ржавый, блеснув фиксой.
— Сколько там народу?
— Фигня, — отмахнулся брюнет. — Как на заказ. Три окошка, два пустых, в одном, по центру, телка, отмороженная какая-то. Тип в брючках, с бейджиком, менеджер какой-то. Лох, по ходу. Еще один клиент, чего-то возле кассы микитил… О, вот, уходит уже!
Все обернулись и увидели мужчину в джинсах и полосатой рубашке. Выйдя из банка, он с деловым видом зашагал в сторону центра. Проводив его равнодушным взглядом, Кондрат снова повернулся к брюнету.
— Охрана есть?
— Один лоб в форме. Пестик в кобуре, газовый, по ходу.
— Тут газовых быть не должно, — заметил Ржавый. — Травматик или реальная волына, «макарыч», а то и покруче.
