— Вперед, — остановил его Кондрат.
Не вступая в перепалку, Жираф пожал плечами, устроился возле водителя, а Кондратенко тут же расположился сзади, чтобы видеть его затылок. Докер сел рядом, демонстративно вытащил пистолет, положил его себе на колени.
— Не слишком? — полуобернувшись, спросил Большой.
— Нормально. С вами, дядя Жираф, это еще слабенько. Как говорил один восемнадцатилетний ворюга, лайт-вариант. Так что, двигаем?
— Поехали, Юра, — сдержанно произнес Большой.
Когда у тебя за спиной готовый к бою пистолет, чувствуешь себя не очень уютно. Подобные ощущения Евгений Большой испытывал последний раз лет десять назад.
7
Приехавших встречал Максим Неверов. Когда машина въехала во двор и остановилась у начала бетонированной дорожки, он спустился с крыльца, направился к гостям. Охранники Короб и Дима остались стоять у входа.
С Большим Неверов был знаком давно, еще когда тот стремительно переместился из бизнеса во власть. Знакомство шапочное, ни к чему не обязывающее, однако мужчины пожали друг другу руки как старые приятели, даже обменялись пустыми, но вполне дружелюбными фразами. Кондрату он просто кивнул, тот ответил и, похоже, воспринял такое отношение как должное. Пока происходил обмен дежурными любезностями, Александр стоял вроде как в стороне, но тем не менее постоянно держался за спиной Жирафа, а Костя Докер ненавязчиво оттеснил плечом Юру Сабура, заняв позицию с противоположной стороны.
Таким образом, Большой был взят в полукольцо, от внимания Неверова это не ускользнуло, и он понял: Кондратенко готов стрелять в случае хотя бы намека на изменение ситуации.
— Значит так, господа, — перешел к делу Неверов. — Все знают, для чего собрались. Ни для кого не секрет, что отношения между… хм… кое-кем из вас имеют особый характер. Я уполномочен отвечать за безопасность вашей встречи. Потому прошу сделать вот что: сейчас мы войдем в дом, охрана останется в зале на первом этаже, оружие вы все выложите на стол и отойдете от него на одинаковое расстояние. Причем я надеюсь на вашу порядочность — ни у кого не должно остаться ничего под брючинами в носках. Кстати, охранники обыщут друг друга, вы не против?
— Только пусть вот тот мент Докера не лапает, — криво усмехнулся Кондрат, кивая в сторону крыльца.
Он узнал Короба. Пятнадцать лет назад тот начинал в патрульной службе и собирал дань с женщин, работавших в киосках, натурой. Если за них пробовали вступиться мужчины, они оказывались в райотделе, где в лучшем случае им ломали ребра, в худшем — родня несла деньги, чтобы выкупить пленника.
— Его обыщет охранник господина Большого, — ответил Неверов. — По этой части больше нет вопросов? Отлично, идем дальше. Охрана остается на первом этаже. Я тоже там буду. Участники встречи поднимаются на второй этаж, в кабинет. Дальше — сами. Надеюсь, между собой вы договоритесь. Как только все закончится, можете или продолжать встречу в неформальной обстановке, или разъехаться по делам. Надумаете продолжать, вспомнив старые добрые времена, охрана останется на первом этаже, без оружия. Кто-то против?
Возражений не было, и мужчины прошли в дом.
Оружие охранники выложили на стол, вынесенный для такого случая из кухни. Большой поднял руки вверх, повернулся к Неверову спиной.
— Обыщите меня, если не доверяете.
— К вам вопросов нет, Евгений Дмитриевич. Вопросы к гражданину Кондратенко, — сказал тот.
— Почему не «господин», а сразу — «гражданин»? — Кондрат снова осклабился.
— Чтобы не называть вас товарищем.
— Понятно. — Александр без пререканий вытащил из-за спины «ТТ», засунутый за брючный пояс и прикрытый рубашкой, потом достал из кармана гладкое яичко «эргедешки», выложил свой арсенал рядом с общей кучей, картинно погрозил пальцем Неверову: — Не перепутайте потом!
После жестом пропустил вперед себя Большого, и они поднялись на второй этаж, где у широко распахнутой двери своего кабинета уже ждал Игорь Шеремет, по такому случаю даже при галстуке, хотя и без пиджака.
Взгляды его и Кондрата встретились. Валет закусил губу. На щеках Александра заиграли желваки. Молчание, хоть и было коротким, успело стать тяжелым и невыносимым. Большой даже почувствовал, как начал по непонятной причине задыхаться, расстегнул рубашку еще на одну пуговицу, обнажив золотой крестик на скромной цепочке. Это невинное движение заставило недавних врагов синхронно повернуть головы к нему и неожиданным образом разрядило обстановку.
— Привет, — проговорил Шеремет.
— Здоров, — в тон ему ответил Кондратенко.
— Твоими молитвами.
— Что — молитвами?
— Здоров, говорю, твоими молитвами.
— Может, мы пройдем? — встрял Большой. — У Игоря день рождения, не тут же поздравлять.
— Спасибо, Саня уже сделал мне подарок, — произнес Валет.
— Когда это я успел? — не понял Кондрат.
— Ну как… Я дожил до сегодняшнего дня. А убей ты меня раньше — и никогда бы мне не стукнуло сорок три.
— Еще успею, — заметил Александр.
— Мужики, вы как пацаны, ей-богу! — Большой не скрывал раздражения. — Проходим или нет?
Войдя вслед за Шереметом в кабинет, они увидели чуть выдвинутый вперед стол, а на нем — бутерброды с икрой, коньяк, крупно, по-мужски нарезанный лимон, исходивший соком под слишком толстым слоем сахара. По другую сторону стола расположился Аркадий Поляк, таким образом отделивший себя от возможных посягательств Кондратенко. Теперь тяжелый взгляд Александра уперся в него.
— Вот так встречают друзей! — Радость Большого выглядела показной. — С днем рождения, Игорек, сто лет живи, братишка!
Он несколько неуклюже сгреб именинника в охапку, похлопал его по спине. Ни Гусля, ни Кондрат на них не смотрели.
— Здравствуй, что ли, сука, — проговорил Александр, уже не улыбаясь.
— Прекрати! — Большой наконец-то отбросил условности. — Саня, мы вместе не собирались пятнадцать лет! Давайте вести себя нормально!
— Последний раз, когда мы посидели вместе у меня дома, этот пидор подкинул мне горячий ствол! — Палец Кондрата нацелился на Поляка, втянувшего голову в плечи.
— Это не я! — выкрикнул тот, на миг встрепенувшись, чтобы потом снова скукожиться и даже отступить от стола к стене.
— Тогда зачем кому-то клепать на тебя! Гуслик, будь хоть сейчас нормальным мужиком! Не я… А кто, веревка от буя?
— Жека, скажи ему! — Поляк чувствовал, что еще немного — и он потеряет над собой контроль.
— О, давай, пусть мне еще Жека скажет! Вы с Валетом уже сказали! Наняли против меня хренову гору беспредельщиков!
— А ты сам, сам-то ты кто? — Теперь Поляк подался вперед.
— Хватит вам! — рявкнул Большой. — Нас слышно, там охрана внизу, на кого она работает, на истериков? Тихо, я сказал!
