— Что-о? — Глаза Гарика налились обидой. — И только ради этого ты меня сюда позвала? А я-то думал… Я верил…
— Гарик, Гарик, успокойся, — я нежно погладила его по плечу. — Ну да, мне вновь понадобилась твоя помощь. Если не хочешь, можешь отказаться, но тогда я найду другого желающего, а я ведь вспомнила именно о тебе. Или тебе больше нравится, когда я с другими?
Я провоцировала его на ревность, и мне это вполне удалось. Гарик еще немного посопел, пофырчал, затем косо посмотрел на красавца коммерсанта и заявил:
— А за обман ты меня поцелуешь. И не потом, а прямо сейчас, а то знаю я твою натуру… — Гарик хмуро уставился на меня. Настроение у него, похоже, и в самом деле было испорчено, а это плохо. От Папазяна, а я это знала точно, толк был только тогда, когда он пребывал на вершине счастья и радовался жизни.
Собрав всю свою волю в кулак, мне все же пришлось пойти на уступку и поцеловать его в губы. Гарик только того и ждал. Цепко обхватив меня руками, он так впился мне в губы, что я едва не задохнулась.
Не знаю, как я выдержала эту пытку, но, когда он меня все же отпустил, я едва не сделала глупость, потянувшись рукой к лицу, чтобы утереться. Мне было противно, когда меня вот так лапали и целовали, особенно если тот, кто это делал, не возбуждал меня как мужчина.
— Ну неужели тебе было сложно награждать меня этим каждый раз, — между тем расцвел и расплылся в улыбке Папазян. — Согласись, это же приятно.
«Ага. Кому как, — язвительно заметил мой внутренний голосок. — Как коту против шерсти. Ни за что в жизни даже обещать ему больше ничего подобного не буду. Лучше самой все сделать, чем так расплачиваться».
— Ты королева грез моих, Таня, — скользнув по моему стану руками, запел дальше Гарик. — Ты даже не представляешь, в какого счастливого человека можешь меня превратить. Я готов…
— Я рада, что ты готов, — перебила я его. — Потому что пора приступать к работе, тем более что плату за нее ты уже получил, а результата еще нет.
— Плату? — Гарик выразил удивление. — А я был убежден, что это только маленький аванс. — Он потянулся ко мне снова, но я не позволила, упрямо вырвавшись из его объятий и серьезно заметив:
— Если ты не прекратишь, это будет последний день, когда я с тобой общалась.
— Ну хорошо, хорошо, Таня-джан, — нисколько не обиделся мой армянский мент. — Как пожелаешь. Пойдем, представлю тебя этому обормоту.
— Ты его что, знаешь? — не смогла скрыть удивления я.
— Знаю ли я его? — Гарик небрежно отмахнулся. — Ну да, знаю. Станислав — человек довольно известный в определенных кругах. Меня ценит, так как иногда приходится обращаться за помощью.
— Значит, рыльце у него в пушку.
— Ну-у, а у кого оно чистое? Бизнес ведь дело само по себе грязное, отмыться тут не получится.
Я хотела спросить у него еще и о том, что за человек этот Трейгис, но не успела, так как мы уже подошли к нему самому.
— Решил проверить себя на удачу, Стас? — окликнул коммерсанта Папазян.
Увлеченный Станислав повернулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы признать, кто перед ним, и сменить хмурое выражение лица. Он протянул Гарику руку, интересуясь в свою очередь:
— А ты-то тут как оказался? Не знал, что тебя интересуют азартные игры.
— О, ты еще многого обо мне не знаешь, — заметил Гарик. Затем, сразу после рукопожатия, Папазян направил внимание коммерсанта на меня, с легким недовольством произнеся: — Познакомься с моей спутницей. Татьяна Александровна Иванова, кстати, тоже очень нужный человек.
— Работает под твоим началом? — с прищуром осматривая меня, переспросил Трейгис. Возможно, он даже признал во мне ту липнущую девицу, но вида не подал.
— Да, мы коллеги, — опередив Гарика, ответила я. Я боялась, что Папазян выдаст меня с потрохами, ведь он не был предупрежден о том, что этого лучше не делать.
— А здесь у вас тоже какое-то дело или так, пришли отдохнуть?
— Ну какие могут быть дела ночью: ты ж видишь, я даже не в форме, — развел руками Папазян.
— Ну не скажи, не скажи, — не поверил ему Станислав Юрьевич. — У человека увлеченного всюду есть дела.
— Это я-то увлеченный?.. — Гарик захохотал. — Сложно найти более безответственного и ленивого работника. Меня же стимулировать могут только деньги, а какие деньги в милиции, дорогой?
Мне немного не нравилось, что мужчины совсем забыли про меня и устроили какую-то словесную дуэль, и я решила вмешаться.
— Деньги — это, конечно, двигатель всего, но ведь существуют и более дорогие вещи.
— Например? — коммерсант заинтересованно посмотрел на меня.
— Семья, любовь, дружба…
— С каких это пор в милицию стали принимать таких наивных патриотов светлой стороны? Ты меня расстраиваешь, Гарик.
— А я не работник милиции, я журналист, — соврала я. — Пишу обо всем понемногу, на данном этапе осваиваю тему золотоискательства.
— И что, удачно?
— Пока не очень. Удалось выяснить лишь то, что воры-щипачи постепенно переводятся, а им на смену приходят люди более хитрые и расчетливые. Вы так смотрите… — я сделала вид, что удивлена этим. — Вам ли этого не знать, ведь золотоискательницы охотятся на богатых мужей, а вы, судя по отсутствию кольца на безымянном пальце, являетесь одним из таких. Я права?
Трейгис переглянулся с Гариком, но тот мастерски изобразил, что не удивлен моими словами и что совершенно в курсе всего.
— Сотрудничество с журналистами, — Станислав заулыбался. — И куда катится наше общество?..
— Вперед и только вперед, — махнув официантке, отозвался Папазян. — Оно пытается доказать самому себе, что слово все еще остается самым свободным и бесплатным товаром. Кстати, Танюша желает познакомиться с кем-то, кто бы просветил ее в этой теме.
— Только не говори, что на эту роль ты избрал меня, — не обрадовался этой новости Станислав. — Я плохой рассказчик, как и твоя подруга — плохая актриса. — Он поймал мой взгляд.
«Черт, значит, все же узнал», — расстроенно вздохнула я, но виду не подала, широко растянув губы в улыбке и постаравшись не смущаться. Нужно было поскорее повернуть все так, чтобы я не оказалась в роли поверженной, а для этого требовалось не отпираться, а сознаться в содеянном, что я и сделала:
— О да, журналистов этому не учат. Но ведь риск всегда приветствуется, вот и я тоже попыталась посмотреть на все со стороны самих золотоискательниц. Но вы оказались наблюдательным: это восхищает. Может, теперь, когда мы все же познакомились, вы просветите меня по некоторым вопросам?
— Хотите, чтобы я дал вам интервью?
— А почему нет? Что вас удерживает? Лично я никакой тайны во всем этом не вижу. — Я старалась не отводить своих глаз от его, намереваясь продемонстрировать, что настроена решительно.
