О чем она только думала, когда произносила эти слова? Сердце Джулианны тяжко забилось в груди.
— Вы сможете. Я знаю, что сможете. Хотела бы она так же верить в это, как он.
— Как вы можете знать?
— Я считаю вас женщиной с сильной волей. У вас твердая рука. Согласны?
Джулианна тяжело вздохнула.
— Скажите, что я должна делать.
— В шкафу стоит таз. В нем вы найдете все необходимое. И захватите оттуда бутылку бренди. — По его голосу стало заметно, что ему больно.
Джулианна сделала все, что он сказал.
— Я начинаю думать, что вы ожидали этого. — Джулианна раскрыла кожаный саквояж. В его отделениях оказались острый нож, еще один с крючком на конце и пинцет. В отдельном кармашке лежали иголка и нитки.
Она недоверчиво посмотрела на него.
— Хирургические инструменты? — спросила она с изумлением.
Один уголок его рта изогнулся вверх в намеке на улыбку.
— Скажем, я считал, что нужно быть готовым. Впоследствии Дейн расценивал свое поведение как полнейший идиотизм. Конечно, он не был готов к тому, что Джулианна будет стрелять в него. Наверное, ранение помутило его разум, но он не мог сердиться на нее. То, что она сделала, требовало невероятной отваги.
Джулианну ответ не удивил. Она подумала, что все дело в жизни, полной опасности и риска. Жизни, которую он избрал.
Джулианна напряженно вслушивалась в его инструкции. Следуя им, она обработала нож бренди, набралась мужества и взяла его в руки. Ее сердце билось так громко, что почти лишало ее способности обдумывать свои действия.
Дейн сделал останавливающий жест рукой:
— Подождите!
Джулианна остановилась. Кончик ножа в ее руке завис над его грудью. Дейн схватил бутылку, сделал несколько больших глотков и хотел было отставить бутылку, но раздумал.
— Может быть, вам тоже стоит глотнуть?
Джулианна была в таком состоянии, что и сама подумывала об этом, но, взглянув на нож в своей руке, отказалась.
— Не стоит, сэр, иначе рука может потерять твердость. Теперь можно начинать?
Строгость тона, каким были произнесены эти слова, почти умилила его. Все вокруг погрузилось в легкую дымку. Он не знал, боль ли тому причиной, или бренди.
Откинувшись назад, он спокойно заговорил:
— Я готов.
Прошептав молитву, Джулианна принялась за дело.
Только один раз у нее хватило смелости взглянуть на его лицо. Этого, конечно, делать не стоило, потому что она чуть не выронила нож. Его лицо было белым как снег, а глаза плотно закрыты. Она не знала, в сознании он или нет, и надеялась, что без сознания. Но тут он сделал глотательное движение, при котором жилы на его шее натянулись.
Слезы стояли в глазах Джулианны, но она не позволяла себе заплакать.
Пот заливал глаза. Как ей удалось прощупать инструментами рану на его груди, она и сама не знала. Нащупав мягкие ткани, мышцу, она сжалась от ужаса, когда наткнулась на твердую кость. Дейн стойко переносил все это, а Джулианна страшно мучилась от душевной боли.
Через несколько минут пуля звякнула, выпав на дно тазика, но кровотечение возобновилось, потому что в результате проведенной операции по извлечению пули края раны слишком разошлись. А Джулианне ничего не оставалось, как поскорее зашить рану. Закончив, она откинулась назад.
Дрожь прошла по его телу, и он открыл глаза.
— Ну вот. Это было не так уж трудно, правда? — произнес он хриплым шепотом, пытаясь улыбнуться.
Джулианна не могла произнести ни звука. Она почувствовала спазм в горле и едва дышала, увидев свои пальцы в его теплой липкой крови.
Она почувствовала, как стены домика почему-то вдруг опасно накренились над ней. Желудок выворачивало наизнанку. Она выбежала наружу, и ее вырвало.
Прижав руки к груди, она стояла, сотрясаясь всем телом. Ей казалось, что весь мир обезумел, и она вместе с ним.
Она ведь только хотела провести несколько дней вдали от Лондона, хотела получить немного новых впечатлений, чтобы скрасить однообразную жизнь.
Но только не это.
Горячие слепящие слезы полились из ее глаз, но она вытерла щеки ладошками, подолом платья утерла рот и вернулась в помещение.
Дейн не спускал глаз с ее бледного лица.
— Полегчало? — слабо спросил он.
Она кивнула, все еще не в силах говорить, и отчаянно старалась успокоиться. А он как будто почувствовал это, потому что его взгляд стал более пристальным.
— С вами все хорошо, правда? Она подняла голову.
— Почему вы сомневаетесь в этом? — сказала она, собрав всю свою гордость.
Он слегка улыбнулся.
— Действительно, почему? — Улыбка исчезла с его лица. — Вы удивительное маленькое создание! Знаете ли вы об этом? Сначала вы стреляли в меня, теперь вот плачете.
Джулианна не знала, что на это ответить, и поэтому не сказала ничего.
Дейн приоткрыл губы, хотел было сказать что-то еще, но у него ничего не получилось. Он сделал только движение головой. Джулианна сразу же поняла, что он старался не потерять сознание, но все его усилия были напрасны: глаза закрылись, слабость и боль овладели им. Или ей так показалось.
Внезапно он открыл глаза.
— Персиваль! Я забыл о Персивале. — Он заволновался. — За ним нужно присмотреть.
Джулианна нахмурилась.
— Персиваль? Это ваш друг?
Он посмотрел на нее так, будто она была слабоумной.
— Персиваль — это самый прекрасный конь, на которого когда-либо садился мужчина, — заявил он, — но… его нужно срочно накормить.
Он со стоном попробовал встать. Джулианна не дала ему подняться.
— Не тревожьтесь! Я накормлю его!
— Вы сможете?
— Я смогу, — твердо сказала она. — Обещаю. Ее уверенность, казалось, передалась ему, и он тут же заснул.
Укрыв его, Джулианна покачала головой. Улыбка тронула ее губы. Еле живой, он беспокоился о своем коне.
Что значит настоящий мужчина.
Глава 6
Дейн неподвижно лежал весь день. Джулианна могла бы поклясться, что он ни разу не шевельнулся. Она в тревоге караулила его. Бесчисленное количество раз она наклонялась к его губам, желая убедиться, что он еще жив.
Пока он спал, она навела порядок. Ее платье пришло в совершенную негодность: весь лиф был в каких-то темно-красных пятнах. Джулианна бросила платье в огонь вместе с окровавленными тряпками и быстро переоделась в другое.
К вечеру она вышла на воздух. Дейн не солгал ей: вокруг действительно стоял лес. Небо над головой было безоблачным. До ее ушей вдруг донеслось негромкое журчание воды. Это где-то неподалеку бежал ручей. Она поняла, что настала пора позаботиться о насущных нуждах, главные из которых — пища, вода и тепло. Была весна. И хотя дни стояли теплые, по ночам еще было слишком холодно. Нужно было поддерживать огонь. Если он погаснет, ей вряд ли удастся разжечь его снова. Со стыдом Джулианна призналась себе, что за всю свою жизнь ей еще не приходилось самой затапливать печь.
