— Не помню, чтобы я любила заниматься благотворительностью.
— Судя по всему, вы много еще не помните, но я с удовольствием буду освежать вашу память, — шутовски поклонился ей Забалуев.
— Портной приехали-с, — сообщила Татьяна. — К себе пройдете или здесь разговаривать будете?
— Здесь, конечно, здесь, — воскликнул Забалуев. — Как я могу вести портного в конуру, которую мне отвели в этом доме.
— Что-то у меня голова заболела, — Долгорукая приложила ладонь ко лбу. — Пойду к себе. Верка, помоги мне подняться. Что смотришь, тебе говорю!
— Мне? — растерялась Татьяна. — Таня я, Татьяна.
— Да не все ли равно — девка же. Буду звать тебя девка, если тебе Верка не нравится. Иди сюда и руку подай! Вот так!
Татьяна сглотнула слезы и повела Долгорукую из гостиной.
— Обещание-то свое не забудете, княгинюшка? — Забалуев издалека помахал ей ручкой на прощанье.
— Я не злопамятная, я помню, — кивнула, уходя, Долгорукая.
— Месье Забалуев, — тут же впрыгнул в гостиную ловкий, похожий на стручок, портной. Он был в полосатом жилете под укороченном пиджаком с зауженными рукавами и приталенным силуэтом. И делал в фамилии Забалуева ударение на последний слог — на французский манер. — Будем смотреть журнальчики или сами обскажете мне фасон?
— Журнальчики, конечно же, журнальчики, — Забалуев развалился в кресле, а портной немедленно приспособил у него на коленях замусоленную по уголкам книжицу и принялся перелистывать ее, время от времени тыкая исколотым указательным пальцем то в одну, то в другую картинку.
Забалуев что-то одобрял, на что-то квасился. Хотелось прифасониться, но вместе с тем не опозориться — все-таки он солидный человек в возрасте и положении.
— А что, дружок, может серебряного канту по костюму подпустить?
— Для вас, Ваше сиятельство, — золотого! Золотого, и не меньше! И материала купить наилучшего! — вертелся портной.
— Соображаешь, каналья!
— Чтобы богато было, — кивал портной. — Чтобы в свете не стыдно показаться.
— Вот-вот! Шей, валяй, все равно — женины родственники заплатят, — довольно улыбался Забалуев.
Выбрав фасон, портной принялся снимать с Забалуева мерки, а тот вдохновенно предался пению.
— «Любви утехи длятся миг, а наслажденье помним вечно…»
— Прекрасный тенор, господин Забалуев, — насмешливо сказал Репнин, входя в гостиную. — Удивлен, что вы осчастливили своим присутствием здешние места.
— Из-за Лизоньки, ненаглядной, пришлось переехать сюда, — покосился на него Забалуев. — Она ведь любит есть сладкое, спать на мягком. А мое поместье не очень удобное.
— Мне кажется, господин Забалуев, это вы любите спать на мягком и есть сладкое. И желательно за чужой счет.
— Фи, как пошло и неблагородно! На вас непохоже, князь. Что ты возишься, однако, — прикрикнул Забалуев на портного — он не хотел, чтобы тот присутствовал при разговоре с Репниным. — Хватит меня обмерять, пора уж и за работу.
— Как скажете, — заторопился портной, убирая в саквояж журнал и сантиметр. — Вы позволите завтра же с примеркою?
— Что значит — позволю? — с праведным гневом воскликнул Забалуев. — Жду! Жду и непременно.
Портной пару раз вежливо раскланялся и, пятясь, исчез за дверью.
— Кстати, — обернулся Забалуев к Репнину, с презрительной усмешкой наблюдавшему эту сцену. — И от вас я тоже кое-чего жду. В частности, ваших извинений.
— Извинений? За что?
— За ложные обвинения в убийстве барона Корфа.
— А я перед лжецами не извиняюсь. Ради выгодного брака вы скрыли свою нищету, в надежде, что с помощью княгини Долгорукой завладеете поместьем Корфов.
— А вот это вам доказать никогда не удастся! Никогда!
— Тогда, может быть, мне удастся доказать хищение из государственной казны в вашем уезде?
— Хищение из государственной казны? Ха-ха-ха! Никогда не докажете!
— Уверяю вас, я позабочусь о том, чтобы вор был наказан, — с тихой угрозой в голосе заверил Забалуева Репнин.
— Никогда! — выпрямился тот, приподнимаясь на носки. — Не дождетесь!
— Вы меня еще очень плохо знаете, — улыбнулся Репнин. — У нас в роду все упорные. Пока своего не добьются, не остановятся.
— Не испугали! — зло ответил ему Забалуев, сочтя все же за лучшее ретироваться из гостиной. — Не испугали, говорю вам. Зря вы все это, зря!
— Оно и видно, — рассмеялся Репнин.
— Понимаю, это так тяжело — трое суток сидеть на почтовой станции! Уж лучше путешествовать на долгих! — послышался из коридора сочувственный голос Сони. И тут же она сама вошла в гостиную в сопровождении только что приехавшей гостьи, которая объясняла ей, как избежать превратностей дальнего путешествия.
— Но так получается медленно, очень медленно! А на казенных лошадях, если повезет со смотрителями и деньги есть, то можно путешествовать без остановки!
— Ольга? — воскликнул Репнин. — Госпожа Калиновская?!
— Вы, должно быть, ошиблись… — Ольга, а это была она, изобразила на лице своем крайнее недоумение и даже обиду.
— Вы обознались, князь. Это госпожа Болотова, наша дальняя родственница. Она вдова и приехала в наши места на богомолье! — Соня с легким упреком покачала головой. — А это.., позвольте представить вам, Елена, — князь Михаил Репнин!
— Весьма рад знакомству! — не скрывая своего скепсиса, поклонился Калиновской Репнин.
— Я здесь проездом, князь, — кивнула Ольга. — После смерти мужа совершаю паломничество, дабы заглушить скорбь тяжкой утраты.
— Надеюсь, вы простите мои сомнения. Я принял вас за даму, с которой встречался при дворе.
— Надеюсь, вы нас с ней познакомите, если я окажусь в Петербурге, князь?
— Увы, это невозможно, — покачал головой Репнин. — Госпожа Калиновская покинула Россию. Навсегда.
— Наверное, это очень тяжело — расставаться с родиной?
— Дама, о которой я говорю, — Репнин посмотрел прямо в глаза Ольге, — была приглашена ко двору из Польши.
— Ах, вот как? В таком случае, ей не близка горечь подобной потери.
— Как это ужасно, — вставила Соня. — Потерять любимого человека! Вы такая молодая и такая несчастная!
— Иногда приходится умереть, чтобы доказать свою любовь! — грустно улыбнулся Репнин. — Но позволю себе оставить вас. Я бы хотел переговорить с Андреем. Он дома?
— Вы можете застать его в кабинете, — кивнула Соня. — На время болезни матушки он принял на себя управление делами. Елена Дмитриевна! Давайте, я провожу вас в столовую, вам следует подкрепиться с дороги.
