Барон вышел из кареты и быстро скрылся в подъезде дома.
Анна еще с минуту сидела на своем месте, собираясь с духом. Выросшая в окружении того тепла и внимания, которое ей оказывал старый барон, она боялась выходить в чуждый ей светский мир на равных. Анна прекрасно осознавала свою незащищенность перед ним, но барон все время старался внушить начинающей актрисе уверенность в ее силах, подкрепляемых данным свыше талантом. Этот талант должен был стать ее охранной грамотой и талисманом.
Анна смотрела, как подъезжали другие экипажи, из них выходили костюмированные дамы и кавалеры, смеявшиеся нарочито громко и интригующе. И неожиданно ей пришла мысль, что все это — тот же театр, и надо просто сыграть свою роль — достойно и уверенно, как будто она — на сцене родного, корфовского театра, среди друзей-коллег и равных ей по званию.
Из-за особняка стремительно взлетели в небо и разорвались разноцветные петарды, а потом до Анны долетел их свистящий и взвинченный звук. Девушка вздрогнула и очнулась от раздумий. Она решилась! Анна элегантно подобрала подол платья и шагнула из кареты на мостовую. Кучер подал ей руку и подвел к ступеням лестницы. Это крыльцо должно стать твоею лестницей успеха, и ты должна победить! — подумала Анна и вошла в дом.
— Она! Здесь! — прошептал прятавшийся за колонной Репнин и вознес хвалу Небесам за это провидение, божественное и прекрасное.
Он решил во что бы то ни стало последовать за своей прелестной незнакомкой, узнать, кто она, и быть представленным ей.
Анна поднялась по лестнице наверх, где перед входом в бальную залу стоял барон Корф.
— Иван Иванович, вы ждали меня?
— Я верил, что ты придешь, и рад, что мне не пришлось стоять долго, — улыбнулся барон, по-отечески предлагая ей опереться на свою руку.
— Простите меня, что заставила вас волноваться, — кивнула Анна. — Я не подведу вас, Иван Иванович.
— Конечно, не подведешь, Аннушка, — довольно улыбнулся барон и повел ее в залу.
А Владимир между тем продолжал вальсировать с Ольгой — своей безымянной звездой.
— И вы не хотите узнать мое имя? — словно между прочим холодно поинтересовалась Ольга.
— Думаю, что я еще не готов к этому, — слукавил Владимир. — Мне нравится ваша таинственность. И я хочу вас разгадать, а не получить на блюдечке.
— Настоящий мужчина, да? — иронично парировала Ольга. — Обожаете охоту и любите преодолевать препятствия?
— А вы не хотите, чтобы и я для вас остался незнакомцем?
— Секреты не в моем вкусе, — грустно ответила Ольга. — И так большая часть моей жизни проходит в тайне. И, к сожалению, лучшая часть…
Пара, ведомая Владимиром, сделала тур по направлению к небольшому кабинету в форме овальной студии и едва не задела стоявшего к Ольге спиной молодого поручика в черной маске. Офицер отстранился, уступая дорогу, и выразительно посмотрел вслед танцующим. Кавалер явно уводил свою даму в уединенный уголок дворца. Для чего? — это и дураку понятно! Молодой офицер вполголоса выругался по-французски, и позади него тут же раздалось извиняющееся покашливание.
— Ваше Высочество, — тихо сказал Репнин, пытаясь обратить на себя внимание наследника.
— Репнин, что вы здесь делаете?!
— Ваше Высочество, позвольте мне предостеречь вас…
— Не позволю, — оборвал его Александр, намереваясь пройти за Ольгой и ее кавалером.
— И все-таки я обязан вас предостеречь от необдуманного поступка, — Репнин сделал еще одну попытку воззвать к благоразумию цесаревича.
— Ничего не желаю слышать!
— Ваше Высочество, ваша встреча с Ольгой Калиновской может иметь неприятные последствия.
— Вы смеете мне указывать? Император и вас ангажировал следить за мной? Имейте в виду — это ничего не изменит. Ступайте и доложите обо всем моему отцу, а я все равно встречусь с Ольгой!
— Я не буду докладывать, Ваше Высочество…
— Хотите убедить меня, что не боитесь гнева моего отца?
— Хочу убедить вас в том, что опасаюсь только за вашу жизнь и благополучие!
— Какой, однако, пафос! И что же, по вашему мнению, может произойти?
— Все, что угодно! Вы кажетесь слишком взволнованным, чтобы действовать взвешенно.
— Я-то думал — вы мой друг! А вы и ведете себя, и говорите прямо как отец! Можно подумать, что вы у него на посылках.
— Ваше Высочество, — по-прежнему тихо, но настойчиво проговорил Репнин. — Прежде всего, я служу отечеству. И мне бы искренне хотелось, чтобы вы понимали это.
Александр бросил на него уничтожающий взгляд и решительно зашагал в ту сторону, где скрылись Ольга и Владимир Корф. Михаил тяжко вздохнул и вернулся в бальный зал. Там он застал свою сестру, увлеченно любезничавшую с Андреем Долгоруким.
— Не воспринимай всерьез эту женщину, — полусерьезно, полушутливо сказал Михаил на ухо Долгорукому, подходя к воркующей парочке.
— Хочу тебе напомнить, что ты приставлен адъютантом к наследнику, а не ко мне! — в тон ему ответила сестра.
— Я всего лишь хочу оградить друга от возможных неприятностей, — спокойно пояснил Репнин свое вмешательство в их беседу.
— Не преувеличивай опасности! — рассмеялся Андрей. — Ты просто-напросто ревнуешь сестру, в то время как мы невинно беседуем!
— Но финал этих невинных бесед одинаков! Я пачками буду доставлять своей сестрице письма с любовными признаниями!
— Увы, мой брат скучный человек! У Мишеля каменное сердце, — парировала бойкая на язычок Наташа. — Мишель! Неприлично так смотреть на даму!
— Кто она? — взволнованно спросил Репнин, взглядом указывая на девушку, ради которой часть залы временно превратили в музыкальный салон.
— Неужели твой друг не рассказывал о ней? — удивилась Наташа и пояснила. — Ее зовут Анна. Она — сирота, воспитанница старого барона. После смерти родителей Корф взял на себя все обязанности по ее воспитанию.
— Странно, я никогда не встречал ее у Корфов, — Михаил продолжал смотреть на Анну, как зачарованный. — Простите, я вынужден покинуть вас на минутку.
Наташа пожала плечами и снова принялась обсуждать что-то с Андреем. А Репнин подошел как можно ближе к роялю, чтобы не только слышать, но и видеть ту, что завладела его сердцем. И увлеченный своими чувствами он напрочь забыл об Александре, который преследовал удалившихся от бального зала Ольгу и Корфа.
— Я хочу, чтобы этот танец длился вечно, — прошептал Владимир, целуя руку своей прекрасной незнакомке.
Музыка уже давно стихла, и они стояли одни посреди небольшого холла — в отдалении от шумного бала и веселых гостей.
— А я ненавижу, когда ты танцуешь с другими мужчинами! — сказал его даме неожиданно подошедший к ним незнакомый Владимиру молодой офицер в маске.
