— Ольга не случайная женщина!
— Запомни, — тон государя снова стал жестким и назидательным, — женщина, которая согласна на роль любовницы, никогда — ты слышишь? — никогда не может стать женой! Тем более императора. Но она может помешать тебе стать им!
— Вы ошибаетесь, отец!
— В самом деле? — недобро усмехнулся Николай. — А разве не ты давеча содействовал поимке «опасного заговорщика» Жуковского?
— Это была провокация! — вскричал Александр. — Это вы подсунули мне какие-то бумаги. Я не доносил на Василия Андреевича!
— Нет, конечно, нет, — примирительно сказал Николай. — Но ты, не глядя, подписал представленные тебе на подпись документы. И тебе было совершенно безразлично, что в них написано, и станет ли кому-либо хуже, оттого, что ты утвердил их! Слава Богу, Василий Андреевич все понял правильно — тебя требовалось проучить!
— Даже ценой сердечного приступа у Жуковского?
— Это была всего лишь мигрень. А вот ты впредь будешь внимательнее к делам государственным!
— Императрица просит вас выйти к ней, — доложил камердинер.
Николай недовольно поморщился, но вышел из покоев в холл, пропуская вперед Александра.
Государыня ждала их в сопровождении красивой, высокой девушки, чье лицо показалось Александру страшно знакомым. Господи Боже! — вдруг понял он. — Она так похожа на Ольгу!
— Мой друг, — сказала императрица, — я хотела представить вам мою новую фрейлину — Екатерину Нарышкину. Ее знатному роду, давшему России Петра Великого, более пятисот лет. Подойдите ближе, дитя мое!
Екатерина приблизилась — она была по-настоящему хороша и умела держать себя, шла с особой осанкой — словно плыла, и кланялась с превеликой грациозностью. Николай улыбнулся ей приветливо, даже слишком приветливо — Александр заметил это и нахмурился. И поэтому, когда девушка подошла к нему, старался на нее не смотреть, уводя взгляд в сторону от античной белизны ее плеч и чуть припухлых, изумительно очерченных губ.
— Для меня великая честь служить при дворе, — скромно промолвила Нарышкина. — Обновленный дворец так великолепен!
— Катенька не была в Зимнем Дворце со времен пожара, — пояснила императрица и добавила, обращаясь к сыну. — Александр, будьте любезны, покажите дворец и расскажите фрейлине, что удалось сделать реставраторам за столь короткий срок.
— Прошу прошения, Ваше Величество, — не очень вежливо ответил Александр, — но меня ждут важные государственные дела. Извините, сударыня.
— Отложим экскурсию на другой раз, — с любезной улыбкой согласилась Нарышкина.
— Мы должны простить его, милая, он сегодня не в духе, — кивнула Александра. — Хотя обычно с дамами он галантен и вежлив…
— Ваше Величество! — Александр подошел к матери, чтобы попрощаться. Она неожиданно трогательно обняла его, но цесаревич мягко высвободился из ее объятий, поклонился отцу и едва заметно — Нарышкиной. — Сударыня…
— Александр, — властно окликнул сына император, — поскольку нравоучений на сегодня было предостаточно, считаю, что нам необходимо отвлечься и развеяться. Поедем сегодня на охоту?
— На охоту? — переспросил Александр. — Пожалуй…
— Вот и славно! — обрадовался Николай. — Так иди, собирайся!
Когда Александр вышел, императрица тихо сказала Екатерине:
— И вы ступайте, моя милая! Камер-фрейлина проводит вас. Вам надо обжиться в своей комнате. Позже, я, быть может, загляну к вам посмотреть, как вы устроились.
— Весьма недурна, — Николай проводил новую фрейлину выразительным взглядом. — Вы что-то задумали, дорогая?
— Пустяки, дамские безделицы, — заговорщически улыбнулась императрица…
* * *
Первым делом Нарышкина опробовала кровать — упала на нее навзничь и с удовольствием отметила мягкость перин и благоухание белья. Ей понравился и шелковый балдахин с восточными кистями, и облицованный мрамором и малахитом камин, и золото подсвечников, и изящный туалетный столик с трюмо, и комод из красного дерева. Она решила посмотреть, не оставила ли что-либо в нем прежняя владелица комнаты и поднялась с постели. В эту минуту в комнату вбежал Александр.
— Ольга! Оленька!.. — Александр оборвал себя на полуслове. — Это вы? Что вы здесь делаете?
— Вы, наверное, не знали, что теперь это моя комната, — Екатерина склонилась перед наследником в глубоком, как и вырез ее платья, поклоне. — Или, быть может, вы искали меня?
— Я получил записку с просьбой прийти сюда…
— Весьма любопытно, — промолвила Екатерина. — И вы не знаете, кто написал записку?
— Я думал, это… — Александр хотел ответить, но вновь осекся. — Неважно! Видимо, дело в совпадении.
— Постойте! — Нарышкина порывисто приблизилась к Александру. — А если все же записка от меня?
— В таком случае, хотелось бы услышать, зачем вы меня сюда пригласили? — Александр впервые посмотрел на нее с интересом.
— Зачем? — Екатерина на секунду задумалась и вдруг сказала просто и безыскусно. — Я хотела поговорить с вами.
— О чем? — удивился Александр. — Мы ведь с вами практически не знакомы.
— Именно поэтому, — взгляд Нарышкиной казался таким доверчивым и открытым. — Я хотела исправить это недоразумение.
— Я подумаю о вашем предложении, — смутился Александр и заторопился уйти.
— Ваше Величество… — Нарышкина снова замерла в низком реверансе, провожая Александра взглядом, полным восхищения.
Она еще улыбалась, довольная произведенным на цесаревича впечатлением, когда в комнату по привычке свободно вошла Репнина.
— Кто вы и что вы делаете здесь? — с некоторым возмущением в голосе спросила она у незнакомки, по-хозяйски расположившейся за туалетным столиком в комнате Ольги.
— Я нахожусь в своей комнате, отведенной мне государыней-императрицей, — с некоторым высокомерием ответила та. — Я ее новая фрейлина, Екатерина Нарышкина. А вы… княжна Наталья Репнина? Все фрейлины нынче только о вас и говорят. Но поверьте мне — только хорошее.
— Рада знакомству, — растерялась Наташа. — Простите, что ворвалась, я не знала, что комната уже отдана кому-то. Я пришла забрать свой веер, кажется, я обронила его здесь.
— Если я найду его, то непременно верну вам, — как можно дружелюбнее сказала Нарышкина.
— А что здесь искал Александр Николаевич? — с подозрением в голосе спросила Наташа.
— Думаю — вчерашний день, — хищно улыбнулась Нарышкина.
— И как — неужели нашел? — в тон ей поинтересовалась Наташа.
— Зачем искать то, чего уже нет? — усмехнулась Нарышкина. — И, если вы говорите о Калиновской, то я все знаю.
— А вы неплохо осведомлены. Для первого дня при дворе, — поддела ее Наташа.
