– Так не пойдет, – замотал головой Максим, – вы не должны делать это сами.
– Знаешь, какое главное правило для человека, попавшего в топь? Правильно – замереть, потому что любое лишнее движение будит трясину, она еще больше засасывает тебя. Чтобы спастись, надо кричать, звать на помощь и смотреть по сторонам, нет ли где палочки-выручалочки, за которую можно подтянуться и вылезти. Я уже в трясине, мне суетиться нельзя, ты даже не рядом – вы с Асей вообще не здесь. Не надо лезть в трясину, возвращайтесь в Москву, я дам вам телефон Хорста-старшего и оперативника, приезжавшего по вызову на ограбление моей квартиры, по-моему, он внятный парень. Расскажите то, что сможете рассказать, мне же надо заставить похитителей Олега и Стеллы отпустить их, а я стану приманкой.
– Они и вас убьют, – прошептала Ася.
– Курицу, несущую золотые яйца, не убивают, – попытался я пошутить. – Послушайте, сейчас первое дело – заставить моих «заказчиков» раскрыть себя. Если милиция и Хорст-старший будут знать, кто это, поверьте, моего геройства не потребуется, и все решится само собой… Так, вы все поняли?
– Да, – кивнул Максим, и Ася тоже закивала головой.
– Вот и славно, тогда идем?
– Только один вопрос, – остановил меня Максим, – что сказал этот Виктор Махонько – Китеж все-таки существует? Там есть сокровища?
– Максим, – я вздохнул и развел руками, – ты же городской человек, нормальный современный парень, откуда у тебя в душе вирус золотой лихорадки? Нет сокровищ тамплиеров, нет «золота Маккены», нет копей царя Соломона, я даже не уверен, что Колосс Родосский когда-нибудь существовал. И давайте смотреть на вещи реально, хорошо? Тогда пошли…
Когда мы снова вернулись в гостиную, стол уже был накрыт, а за столом по левую и правую руку от Вальтера сидели Олег и тот, кого я знал как следователя прокуратуры Парчевского. Охранники Вальтера стояли за каждым стулом, как официанты.
– А, вот и вы, вернулись, – широко улыбнулся Вальтер, – садитесь, садитесь, места хватит для всех. Максим, Ася, не стесняйтесь, занимайте места, ужин обещает быть насыщенным. Кстати, познакомьтесь, это Олег Емельянов, а это – Парчевский, можно прямо так, по фамилии. Игорь Сергеевич, а вы, пожалуйста, сюда, напротив меня. Прекрасно, нам так будет удобнее разговаривать. Вот вы не хотели посвятить меня в свои планы, поэтому я решил посвятить вас в свои. Стелла, дорогая, пора подавать!
Если и могло что-то произвести на меня большее впечатление, так это появление Стеллы в роли хозяйки дома. Она не выглядела угнетенной, болезненной и потерянной. Кругов под глазами как не бывало, прекрасный макияж, дорогой спортивный костюм. Стелла улыбалась, ставя на середину стола большую супницу. И улыбалась как женщина, которая счастлива.
– Спасибо, дорогая, – кивнул Вальтер, – мы не станем тебя больше утруждать, садись, я хочу видеть тебя во главе стола, а наши гости, уверен, не поленятся и сами нальют себе супа, а вот я готов поухаживать за тобой. Максим, берите с меня пример.
От этой семейной идиллии мне стало тошно. Я пристально посмотрел на Олега, все время ускользавшего взглядом, и он не смог отвести глаза:
– Ну чего ты хочешь от меня? Сам ввязался в драку, а надо было только текст перевести.
– Суп и вправду вкусный, – сказал я, налив в свою тарелку поварешку ароматного грибного ассорти со сметаной. – Ася, Максим, не сидите, разговор у нас, судя по всему, будет основательный, на голодный желудок долго не продержитесь.
– Умницы, – похвалил Максима Вальтер, когда тот взялся разливать суп в тарелки для себя и для Аси. – Итак, Игорь Сергеевич, у вас ко мне еще есть вопросы?
– Вопросы? – Я отхлебнул горячего ароматного бульона. – Вкусно, действительно очень вкусно… Вопросы больше ни к чему. Мне и так все понятно.
– Неужели? – усмехнулся Вальтер. – Так поведайте нам свою версию.
– Извольте. – Я положил ложку на блюдо под тарелкой. – Некий молодой ученый делает открытие мирового значения, его работа попадает в руки другому ученому – с именем и не особо щепетильному, который присваивает себе сделанное другим открытие. Но реализовать его не может, потому что для этого необходимы большие деньги. Тогда наш лжепервооткрыватель начинает поиски спонсора и наконец находит его. Спонсор рассказывает об этом предприятии другу детства, он же по совместительству любовник его жены, вместе с которой они разрабатывают и воплощают в жизнь грандиозный план. Любовник жены спонсора подсылает киллеров к спонсору и профессору. Гибель первого обсуждает вся страна, о смерти второго, по-видимому, так никто и не узнает. Чтобы никто не мог догадаться об истинных причинах гибели спонсора, его друг инсценирует убийство на бытовой почве и делает все возможное, чтобы максимально облегчить существование своей любовницы в тюрьме – нанимает ей лучшего адвоката, а потом опять же виртуозно инсценирует ее самоубийство и последующую смерть и похороны, что позволяет влюбленным беспрепятственно соединиться в местах, далеких от цивилизации. Это сначала, а потом, как я понимаю, на каком-нибудь из теплых островов. Если я не ошибаюсь, Вальтер Германович, у вашего отца был опыт изменения внешности. Полагаю, его связи перешли к вам по наследству? Спасибо, молчание – знак согласия. Итак, я продолжу. Тем временем подкупленный другом спонсора адвокат находит своего бывшего одноклассника, назовем его математик, уговаривает его помочь несчастной вдове избежать наказания и упрашивает расшифровать некую запись, которую представляет ему как тайную бухгалтерию спонсора. Однако при расшифровке становится понятно, что речь идет не о финансовом документе, и математик отказывается этим дальше заниматься. И тогда уже упомянутый друг спонсора делает ход конем – он опять же инсценирует похищение адвоката и предъявляет математику ультиматум: расшифровка или жизнь его друга, а также и его родных. Математик ведется на эту уловку и расшифровывает текст. И теперь друг спонсора собирает всех участников этой трагикомедии вместе, чтобы отпраздновать завершение операции под кодовым названием «Китеж». Я думаю, через какое-то время адвокат обнаружит доверенность на управление всеми делами спонсора, оформленную на имя его друга, то есть любовника его жены, то есть вдовы. А вдова под другим именем и под другой внешностью снова станет счастливой женой и вновь обретет семейное благополучие. Кстати, а с сыном ты заранее все это обговорила, Стелла?
– Ты всегда был себялюбцем и эгоистом, Игорек, – после некоторой паузы сказала Стелла. – Правда, я никогда не знала за тобой талант сочинителя. Мне казалось, ты и детективов никогда не читал… Видишь ли, ты рассказал свою часть истории, как ты увидел ее, а я, если позволишь, внесу небольшие уточнения… Тебя никогда не били, правда, Игорек? По-настоящему, регулярно и жестоко, но так, чтобы лицо всегда оставалось нетронутым, в то время как тело не проходило от синяков? Ты ведь живешь один, ты не знаешь, что такое муки ревности, когда муж, не стесняясь тебя, сына, приводит в дом двух-трех девок сразу и трахается с ними так, что даже головой в подушку не спасешься и спрятаться негде, некуда уехать, потому что тебе уезжать нельзя, потому что это уже измена. А измен мы не потерпим. Знаешь, почему мой сын стал геем? Насмотревшись на папеньку, он возненавидел женщин, а в Лондоне его обласкали, обогрели, он теперь такой добрый, такой ласковый, а прежде страшно кричал, когда папа принимался бить маму… Тебе никогда не приходила в голову мысль о самоубийстве? А мне приходила, и письмо, которое нашли в камере, подлинное, оно осталось от того раза, когда Вальтер вытащил меня из петли. Он меня любит, по-настоящему, он ради меня готов на все, и он меня спас. Рядом с ним мне спокойно, рядом с ним я чувствую себя женщиной, любимой женщиной.
