Стелла встала из-за стола, набросила на плечи куртку и вышла из столовой с сигаретой в руке, один из охранников немедленно последовал за ней.
– А мне можно кое-что добавить? – Вальтер ернически поднял руку, как школьник на уроке. – В тот вечер Стелла позвонила мне и сказала, что случилось несчастье. Я немедленно приехал к ним и увидел Сашу в луже крови, всего исколотого кухонным ножом. Стелла не помнила, как все случилось. Он пришел пьяным и опять стал ее избивать, но она в тот день приняла наркотик – еще утром попросила одного из телохранителей мужа, чтобы достал ей дозу. Она не знала, откуда в ней взялась эта сила – она сбила Чернова с ног и колола ножом до тех пор, пока он не умер. Что мне оставалось делать? Я любил ее, я не мог бросить ее в беде. Я велел ей вызвать милицию и во всем признаться, а сам ушел в тень. Потому что у меня созрел план. За месяц до этого Чернов рассказал мне о своих поисках затерянного города, я тогда посмеялся над ним, но потом охранник, преданный мне человек, сообщил, что экспедиция, в которую вбухал деньги Чернов, будто бы что-то нашла или по крайней мере знает, где искать исчезнувший город. Я попросил своего человека найти записи, которыми пользовался профессор, но тот застал моего человека на месте кражи и, охранник немного перестарался, слишком сильно сжал профессору горло, чтобы он не закричал. Разумеется, потом пришлось заметать следы и что-то врать Чернову. Саша страшно гневался и приказал наказать моего человека, я не мог этого допустить. Я его отвоевал, но Чернов меня прогнал – мы рассорились, так что я не мог больше постоянно контролировать ситуацию и Стеллу, и случилось то, что случилось. О записной книжке профессора вспомнил, когда решал, как выручить Стеллу. Я вдруг подумал: никем и нигде не учтенные сокровища Китежа нам совсем не помешают, если мы собираемся начать новую жизнь. И тогда в моей истории появились вы, и нам пришлось немного поиграть и пообщаться. Не удивляйтесь, что вы с вашим абсолютным слухом при встрече в доме отца не узнали мой голос, сегодня модуляторы можно купить в любом специализированном магазине. Да, вы не возражаете, если я тоже пойду подышу воздухом, составлю Стелле компанию? Со мной никого? Парчевский? Спасибо, пошли. А вы, господа и дамы? Как хотите.
Я смотрел, как он поднимается из-за стола, как вальяжно идет к двери, которую Парчевский раболепно распахнул перед ним. Я не просто его ненавидел – я думал: а смог бы я его убить?
Все это время ответ был рядом, я просто не видел его. Еще в первую нашу встречу, когда я упомянул о Хорсте и Олег не уточнил, о каком именно Хорсте идет речь, я мог уже догадаться об источнике своих неприятностей. Потом я пропустил мимо ушей фразу Хорста-старшего о сыне, который очень дружил с Черновым и принимал самое горячее участие в жизни Стеллы. А эта реплика – «друг, который знает», сказанная о Максиме, смысл которой я все не мог взять в толк, конечно, она была ответом на вопрос «неизвестного» о том, не рассказывал ли я сюжет о записной книжке кому-либо еще, например другу, который теперь тоже все знает.
– Как ты мог? – Я посмотрел на Олега, и он отвернулся. – Ты понимаешь, что сейчас последует? Ты искренне веришь, что Вальтер будет оставлять свидетелей? В этой глуши, где даже профессор Звонарев пропал без следа и следствия. Ну ладно я, меня ты давно предал, а эти ребятишки, ты бы их пожалел.
– Ты меня не кори, ты ведь Вальтера уже понял, с ним не пошутишь, как сказал, так и должно быть сделано, – зло бросил Олег. – И нечего меня ребятишками попрекать, у меня у самого Марьянка дома и детей трое.
– Ты всерьез надеешься вернуться к ним? – недобро усмехнулся я. – Сколько он тебе пообещал? Вальтер ведь очень богат, правда? И ты размечтался? Решил – все, брошу опасную практику, пока подельники моих клиентов не расстреляли или ножом не пырнули, уеду с семьей на острова, буду жить – как сыр в масле кататься?
– Была такая мысль, – прошептал Олег, а потом снова бросился в наступление: – А сам-то хорош! Зачем сюда прилетел, чего искал?
– Что искал, то нашел, – в тон ему ответил я, – а вот хотел я одного – выманить твоего мнимого похитителя из норы. Да Максим некстати на дороге попался…
– Это я виноват, – кивнул Максим, прерывая меня, – и Асю еще втянул.
– Нет, не ты, – махнул я рукой, – у Вальтера нюх волчий, он краем глаза увидел, что я тебя заметил, и мгновенно отреагировал.
– Точно, – сказал Максим, – вцепился мертвой хваткой. Только что мы теперь будем делать?
– Это хороший вопрос, – от двери откликнулся вернувшийся со Стеллой Вальтер.
Стелла села на свое место и принялась вытаскивать веточки укропа из зеленого ассорти на своей половине стола, выискивала их в горке зелени и медленно, словно во сне, жевала, так что я вдруг подумал – а та доза, под воздействием которой Стелла убила мужа, была ли она единственной?
– Я не слышу ответа на вопрос, – напомнил о себе Вальтер, с комфортом развалившись на стуле. – Так что мы делаем дальше, Игорь Сергеевич? И куда запропастился тот молодой человек из леса, которого вы навещали? Кажется, его фамилия Махонько?
– Его фамилия действительно Махонько, но запоминать ее не стоило, он уже далеко, вне пределов вашей досягаемости, – принимая вызов Вальтера, сказал я, – и он нам, то есть вам, больше не нужен, я взял у него необходимую вам информацию.
– У тебя есть карта маршрута? – воскликнул Олег и осекся под хищным взглядом Вальтера.
– Да, у меня есть карта маршрута, но… – Я поднял указательный палец правой руки, словно предупреждая возможный следующий вопрос, – как правильно заметила, то есть запомнила Стелла из нашего общего детства, я никогда не читал детективов, но любил смотреть кино и поэтому использовал старый, испытанный и верный классический прием криминального жанра. Я уничтожил карту, и теперь она есть только в моей голове, голове математика, у которого все в порядке с пространственным ориентированием и цифрами. Так что, если желаете прогуляться до Китежа и обратно, выходить надо часа через два, поскольку здесь светло круглые сутки. А дети, – я кивнул на Максима и Асю, – останутся на турбазе.
– Пойдут все, – угрожающе тихо сказал Вальтер, – либо останутся здесь навсегда.
– Мы пойдем, – воскликнул Максим, хватая Асю за руку.
– Вот и славно. – Вальтер опять принял вид сытого и добродушного кота. – Значит, делаем так, как сказал Игорь Сергеевич, – все по номерам, собираться, встречаемся в столовой через два часа…
Спасительный душ, живая вода! Я готов был растерзать Вальтера на части – он играл с нами, играл со Стеллой, а она ничего не видела, ничего не понимала. Это чудовище казалось ей богом, рыцарем на белом коне, а он манипулировал ею как хотел. И я хорош – я-то считал себя неазартным, рассудительным человеком, а как мальчишка попался на все его крючки и приманки, заглотил, как глупый карась! Я вспомнил, как хотел познакомиться с Хорстом-младшим, чтобы посмотреть, как влияет отцовская тирания на формирование личности. И вот посмотрел. Увидел холодный, расчетливый ум, циничное, жестокое существо и вместе с тем такое сентиментальное и трогательное в душе – в какой из своих душ-масок? А какой артист! Великий артист. Ему бы на сцене играть, я думаю, из Вальтера вышел бы неплохой Мефистофель – воплощение зла и коварства, прикрывающегося склонностью к философии. Я так и представлял его на сцене в развевающемся плаще с красным подбоем… Нет, это, кажется, совсем из другой оперы. И вообще – я что, боюсь? Я боюсь, я должен признаться в этом хотя бы себе самому. Я не могу показать себя слабым перед Максимом и Асей, перед Олегом и Стеллой, и прежде всего перед своим реальным врагом и соперником. Да, дело именно в этом – я бешусь оттого, что он отнял у меня мою роль. Я согласился помогать Олегу только потому, что речь шла о Стелле. Уверен, Олег рассказал Вальтеру историю моей детской любви к ней. Представляю, как он развлекался, наблюдая за тем, как я лезу из кожи вон, стараясь добиться успеха в этом деле. Я любил Стеллу, я хотел быть с ней, она вся – целиком, до каждой своей клеточки и волоска – досталась Вальтеру. И самое противное то, что он не станет задумываться, сохранить нам жизнь или нет, если доберется до своего «острова сокровищ». Он возьмет свое и уйдет один, возможно, он пощадит Стеллу, а из охранников оставит только самого преданного своего пса – того, кто убил профессора и стрелял в Виктора Махонько. А Парчевский? Бедный Парчевский! Шут на службе короля, полагаю, он будет первой из больше ненужных хозяину вещей…
