Все требует своего «потому что». Откуда ему знать, почему женщинам полагается следовать столь бессмысленным правилам?
– Какая лошадь имеется в виду? – спросила Финни, нарушив ход его мыслей. – Племенная, старая ездовая лошадь? Или… – она застонала, – громыхающая ломовая кляча?
Тут же перед его мысленным взором предстала крупная ломовая лошадь с огромными копытами, и он хохотнул.
– Если угодно, вы больше напоминаете мне рысака. – Он сказал сущую правду.
Она была стремительна и неуловима, как ветер. Как ураган или легкое дуновение ветерка, в зависимости от того, какой выдался день и какие бездны открылись ее взору. Мэтью ошеломленно смотрел на нее. Но для бостонского общества она ходила слишком торопливо.
И эта ее походка, не говоря уже об остальном, тоже ему нравилась. А она хотела ее изменить. Он вообще не понимал, зачем ей все это нужно. Неужели только для того, чтобы мать ее приняла? Нет, дело тут не только в этом, подумал Мэтью.
Что-то в ней постоянно от него ускользает, но что именно, он никак не может понять. Не может выразить это словами. А если бы смог, нашел бы ключ к ним обоим.
Эта мысль ему не понравилась. Ему вообще не нравилось, когда он чувствовал их неразрывную связь.
– При чем тут рысак? – спросила она, подозрительно прищурившись.
– У вас чересчур быстрая походка.
Лицо ее помрачнело.
– О да. Я знаю. Бабушке тоже не нравится, что я быстро хожу.
– Ходите медленнее. И помните об осанке. Ваше появление должно быть подарком для всех присутствующих. Прекрасным видением.
Финни усмехнулась:
– Подарком? Для всех присутствующих? Это невозможно. Я могу быть видением, но, как говорит Нестер, кошмарным.
– Не позволяйте себе подобных мыслей, – строго сказал Мэтью. – Не ходите с униженным видом.
– Но как это сделать? Объясните!
Она стояла выпрямившись, гордо подняв голову. Однако в глазах ее притаился страх. Мэтью не переставал удивляться тому, что она выглядит то настоящей женщиной, то малым ребенком.
И это противоречие в ней, как всегда, вызывало невольную улыбку.
– Для начинающих: не размахивайте руками.
Финни, прижав руки к бокам, посмотрела на них так, будто видела впервые.
– Неужели я ими размахиваю? – растерянно спросила она.
– Да, – ответил Готорн, скривив губы в ухмылке.
– Гм… – Девушка нахмурилась. Затем кивнула и, прижав руки к бедрам, прошлась по кабинету. Ни дать ни взять ходячий верстовой столб.
Ему пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться.
– Ну как? – спросила Финни, повернувшись к нему.
– Ну…
– Ужасно! У вас на лице написано.
– Я бы этого не сказал. Только не надо так напрягаться.
– Не ходите быстро, не напрягайтесь. Бр-р!
– Двигайтесь естественно. Будто плывете по течению, расслабьте руки, но не размахивайте ими, как ветряная мельница крыльями.
– Не напрягаться? Не размахивать руками, как ветряная мельница крыльями? Вы так и сыплете комплиментами, – проговорила она ехидно.
– Я лишь ответил на ваши вопросы. – Мэтью в недоумении пожал плечами.
Сердито взглянув на него, девушка закрыла глаза и задумалась.
– Ладно! – Она тряхнула головой и прошлась по комнате. – Я плыву. Ну как?
Финни шла словно кролик в пасть к удаву.
– Теперь лучше, – солгал он.
– Вы говорите неправду.
– Увы! Но я стараюсь быть вежливым.
– Что, снова пройтись? – спросила она.
– Тс-с, мисс Уинслет. Что говорят о женщине с острым язычком?
– Что она умнее всех бостонских дам, вместе взятых, которым понадобится месяц, а то и два, чтобы хоть немного узнать о жизни в Африке!
– Гм… Я не совсем это имел в виду.
Финни бросила на него злой взгляд.
– Будем учиться ходить или хватит? – спросил он.
– Будем! Но вам придется показать, как надо ходить.
– Мне? – вырвалось у него.
– Да, вам. Вы пройдетесь по кабинету и покажете, как надо ходить.
– Ни за что!
– Почему? Целых двадцать минут вы наставляли меня. А теперь покажите наглядно!
– Говорить – это одно, а показывать – совсем другое. Ради всего святого, я же мужчина!
– Ну и что?
– А то, что не к лицу мне демонстрировать женскую походку.
– Да кто вас увидит?
– Вы.
– Но это необходимо.
– Нет!
– Ну же!
– Нет!
– Боитесь? – спросила она с вызовом.
Он уничтожающе посмотрел на нее:
– Я не боюсь, мисс Уинслет.
– Тогда покажите, как ходят женщины.
Готорн несколько секунд пристально смотрел на нее. Затем крутанулся на каблуках и зашагал по кабинету.
Один шаг, второй. Руки висят вдоль тела. Голова высоко поднята. Мэтью повернулся. И застыл.
– Вы смеетесь! – угрожающе произнес он.
– Я? – с невинным видом спросила Финни. – Да вы что! Просто в горле запершило.
– Ну-ну, берегитесь, а то выставлю вас и никогда уже не впущу.
– Я больше ни слова не скажу!
– Правильно, – сказал он, беря ее за руку и увлекая к двери, – потому что вам пора.
Девушка внезапно остановилась, и они оказались совсем близко друг к другу.
Мэтью забыл обо всем на свете.
Сегодня на Финни было красивое темно-синее шелковое платье. Наверняка выбранное ее матерью. Волосы были стянуты на затылке в пучок. Скромница. Настоящая дама. Вот только глаза…
Он подумал, что сколь бы утонченной она ни стала, глаза всегда будут ее выдавать.
– Вы ведь не хотели давать мне уроки, а потом передумали. Почему? – едва слышно спросила Финни.
Его взгляд упал на ее губы.
– Не устоял перед вашим натиском.
– Вряд ли.
Готорн провел большим пальцем по ее нижней губе.
– По правде говоря, я все еще в долгу перед Джанджи, – сказал он. – Не смог довезти вас до Матади.
Да, он не смог. Их разлучили. И он увидел ее уже на званом обеде, хотя и пытался разыскать. Но она исчезла, сбежала из больницы, и после этого Мэтью прекратил поиски, подумав, что, возможно, это и к лучшему.
