Доктор Мейер пыталась не допустить слишком резких суждений с обеих сторон, а Ронен начал чувствовать себя неуютно после заявления Габриэль — он не знал, как ему на это реагировать. С одной стороны, чувство мужской солидарности не позволяло ему спускать ей с рук такое оскорбление. С другой стороны, он был уверен, что прав, а поэтому положение его было затруднительным. Одному были рады все — дурашливый спор позволял разрядить обстановку.
… Снег выпал в ночь с пятницы на субботу. Выпал рано утром, часа в четыре, и накрыл пушистым белым ковром район, а потом и город. Несмотря на поздний февраль, он был крупным и мягким, похожим на клочья ваты. И таять не собирался. Он продолжал идти, покрывая улицы, дома, переулки и машины. И субботний Иерусалим из хмурого, хоть и предвкушавшего весну города, превратился в город из сказки.
Лия заметила снег первой. Она ждала, что снег выпадет до того, как она отправится в командировку (улетать она должна была завтра, в воскресенье), и чудо произошло. Несколько минут она смотрела на снег из окна спальни, после чего оставила спящего Константина в одиночестве и спустилась вниз. На часах было около девяти утра, и она не рисковала разбудить Берту топаньем по коридору и радостными возгласами.
— Берта, снег! — воскликнула она, вбегая на кухню. — Снег!
Экономка стояла возле окна и держала в руках чашку с кофе.
— И еще какой снег! Уже лет семь такого не видела. Да еще в конце зимы!
Константин спустился минут через сорок.
— Доброе утро, — поприветствовал он всех.
— Мы пойдем играть в снежки! — заявила Лия и села за стол. — Вот только позавтракаем — и пойдем.
— Значит, ты бросаешь мне вызов? Что же. Скоро мы посмотрим, кто кого.
Лия получила от Берты теплые шерстяные варежки со славянским узором. К варежкам прилагался шарф с длинными кистями и шапочка. Константин от варежек отказался, продемонстрировав кожаные перчатки, но тоже надел теплый шарф и шапку, и они спустились по склону холма.
… Когда пришло время обеда, Лия достала заботливо завернутые Бертой в упаковочную пленку бутерброды, а Константин открыл термос с горячим кофе.
— Тут хорошо, да? — спросил он. — Может, построим иглу и зазимуем?
— Иглу под Иерусалимом смотрелась бы интересно, — со смехом закивала Лия. — Особенно за несколько дней до конца зимы!
— Ладно, я уже понял, что ты меня не поддержишь. Гении обычно остаются непризнанными. — Константин огляделся. — Знаешь, а тут летом можно играть в бадминтон. Ты ведь умеешь играть в бадминтон?
— Нет, — грустно опустила голову Лия.
Он взял предложенный ему бутерброд и поблагодарил, легко кивнув.
— Я тебя научу. К лету ты уже будешь неплохо играть. Бадминтон — это отличная аэробная тренировка.
— На что ты намекаешь? — притворно нахмурилась Лия, всем своим видом выражая недовольство.
— На то, что мне не помешает сбросить пару килограммов.
— Не напрашивайся на комплименты, — упрекнула его Лия, откусывая от своего бутерброда и делая глоток кофе. — За последний месяц ты похудел как минимум килограмм на шесть. Тебе надо наедаться до отвала, а потом лежать и переваривать эту еду.
Константин взял у нее кофе — стаканы были забыты дома, и за неимением лучшего варианта им пришлось пользоваться крышкой от термоса.
— Вы с Бертой, верно, сговорились, — сказал он. — Я уже начинаю опасаться, что вы поймаете меня, свяжете и начнете кормить насильно.
— Ты будешь сопротивляться двум женщинам? Ни за что в это не поверю!
— Да, это будет непросто, — согласился Константин. — Но я тщательно продумаю план действий.
… Домой они пришли около восьми вечера. И, конечно же, промокли до нитки. Лия успела замерзнуть, и даже подъем в быстром темпе не помог ей согреться. Берта не пришла в восторг от такого положения дел.
— Вы ведь промокли! Сэр! — Она с упреком посмотрела на Константина так, будто он был воспитателем и не углядел за нашкодившим ребенком. — Разве это поведение взрослых людей? Или вы хотите, чтобы у вас была ангина?
— У меня не может быть ангины, Берта. Гланды мне удалили в возрасте трех лет.
— Тогда вы, верно, хотите, чтобы у вас было воспаление легких, и чтобы вы с Лией лежали в больнице?
— Если это будет двухместная палата, то я с соглашусь провести там целую вечность. Конечно, при условии, если вы будете приносить мне нормальную еду и книги.
Берта не оценила шутку.
— Сейчас же переодевайтесь! — сказала она. — Я накрываю на стол. Надеюсь, к тому времени вы успеете согреться, и мне не надо будет носить вам сироп от кашля и жаропонижающее.
— Вы не возражаете, если мы согреемся после ужина? — спросил Константин. — Это может занять некоторое время, а я не хочу заставлять вас ждать. Это было бы невежливо.
Лия тихонько хихикнула, снимая мокрое пальто.
— Не вижу в этом ровным счетом ничего смешного, сэр, — отрубила Берта. — В прошлый раз, когда у вас было воспаление легких, вы неделю провели под капельницей в больнице, а потом две недели лежали дома, и у вас не было сил даже встать с кровати!
— Какие ужасы вы рассказываете! — ахнул Константин и добавил успокаивающим тоном: — На самом деле, мне просто хотелось выспаться, а воспаление легких было как раз кстати.
На этот раз Берта не выдержала и рассмеялась. Впрочем, она быстро совладала с собой и снова стала серьезной.
— Пожалуйста, переоденьтесь, сэр, — сказала она. — А то вы действительно заболеете. И тогда уже никто смеяться не будет.
… Лия смогла согреться только после того, как оказалась в теплой постели. Из-за предупреждений Берты ей уже начало казаться, что у нее поднимается температура, а в горле противно першит — совсем как при начинающейся простуде.
— Надеюсь, никто из нас не заболеет, — сказал Константин, откладывая книгу и выключая лампу у кровати. — Нам не следовало бродить там после того, как мы окончательно промокли. Воспаление легких — неприятная штука. Пару лет назад я решил, что могу немного побыть героем, и прогулялся вечером в расстегнутом плаще. А потом попал в больницу с диагнозом «бронхиальная пневмония» и думал, что дни мои сочтены.
— Надеюсь, теперь ты не гуляешь вечером в расстегнутом плаще?
— Ради тебя я готов погулять вечером даже без плаща.
Она взяла его за руку и погладила ладонь.
— Я хочу, чтобы ты сделал только одну вещь ради меня, Константин, — проговорила она негромко. — Я хочу, чтобы ты был со мной.
Некоторое время он молчал. Лия прислушивалась к его дыханию.
— Ты знаешь, что я отвечу, — заговорил он. — Мое мнение осталось прежним.
— Я хочу, чтобы ты был рядом со мной всегда. Я хочу выйти за тебя замуж.
