– И ничего не смущает? – не отставал генерал.
– Динамика движений. Отсутствие побочных явлений.
– Ах, побочных явлений, – произнес Шутихин, на этот раз голосом Филатова. – Ну это как раз был самый элементарный пункт программы. Голос меняется просто.
– Если честно, то встретив вас сейчас на улице, я бы подумал – куда это Серега Филатов намылился?
– Точно, Сергей. Отличить очень трудно… Комп, набор восемь, – приказал генерал.
Из «моря» вылетел столик, на котором было две рюмки коньяку, дольки лимона и две чашки кофе.
– Прошу.
– Спасибо. Так в чем суть представления, Алексей Матвеевич?
– Суть в гонке технологий. С каждым годом она заходит все дальше и дальше. Закон известен – появление новых средств агрессии вызывает новые средства защиты. Бесконечная погоня.
– Это мне известно.
– А известно тебе, что после твоего побега с Аризоны изменена система контроля в космопортах и всех контрольных участках? Они быстро учатся. Они научились расшифровывать наличие имитаторов и «Музы». Вводится ДНК-контроль. То есть теперь бы ты так просто не ушел с планеты.
– Ас это штуковиной?
– С этой штуковиной… – Филатов-два исчез, и на его месте появился генерал Шутихин. – С такой штуковиной новые аризонские полицейидентификаторы не страшны. Это сложнейший биопластический, голографический и компьютерный комплект.
– Звучит обнадеживающе.
– А как звучит его цена? Он стоит чуть меньше дальнего штурмовика.
Филатов поморщился. Слова генерала подействовали на него.
– Экспериментальный комплект. Надо бы испытать.
– Что вы имеете в виду.
– Обкатать в полевых условиях… В начале двадцатого века еще на старой Земле появилась нашумевшая книга – «Фантомас». Там суперпреступник водил всех за нос, изобретя маски, позволявшие выдавать себя за других людей. Не хочешь поработать фантомасом?
– Возвращение на нелегалку?
– Да…
– Так. И что нужно? Опять Аризона?
– И она тоже. Но главная цель – Ниагара.
– Планета аризонских паучников. Два института. Профиль– биоисследования, киборги, воздействие на массовое сознание, биологическое и бактериологическое оружие, – как на экзамене отбубнил Филатов.
– Точно. Агентурное прикрытие Ниагары у нас дрянное. Кое-что удается узнать, но в последнее время приобретать агентуру там становится все сложнее. Особенно по тому направлению, которое нас интересует больше всего. Информации – капля.
– А нужно – ниагарский водопад?
– Точно. Задача по-своему уникальна. Проникнуть в военно-научный центр под видом кого-то из персонала и произвести выемку из их компьютерных банков особо секретных данных о ведущихся исследованиях. Особо нас интересует деятельность некоего профессора Честертона. Есть подозрения, что возглавляемый им отдел занимается разработкой новых видов бактериологического оружия. Впрочем, нас интересует любая информация о работах этого центра.
– И это сделаю я?
– Возвращаешься на Аризону, выходишь на связь с нашим осведомителем, работающим в Военно-космических силах. И действуешь исходя из обстановки.
– А что, рискнем.
– Тогда завтра – на Енисейскую базу. Две недели на инструктаж и легенду. И в путь, гроза пиратов.
– Отпуск закончен, – усмехнулся Филатов.
* * *
«Раковина» из Города-следа – единственная вещь, напоминавшая Сомову об удивительных и увлекательных приключениях на Ботсване. Что-то особенное было в ней. Она притягивала к себе, завораживала. Вот и сейчас, взяв ее в руки, он ощутил некую пульсацию. И тут ему вспомнился Хаабад, Камень силы – ключ от Города-следа, переданный ему Главным жрецом «Храма Ожидания», шаманом. Он ведь тоже так же пульсировал в его руках. В этом определенно стоило разобраться более основательно, и госпитальер положил «раковину» в свой багаж…
И вот – космический госпиталь. Уникальный проект. Попытка человеческой цивилизации нащупать свое новое место в космосе. В отличие от Аризоны духовная жизнь Московии всегда строилась на устремлении вперед, попытке взглянуть на перспективы, стремление к гармонизации окружающего мира в будущем даже путем больших издержек в настоящем, что порой доводило Россию до больших бед, но вместе с тем заключало некую божественную искру, озарявшую русскую цивилизацию.
Ознакомление с недавно введенным в эксплуатацию межпланетным госпиталем продолжалось у нового главного госпитальера почти целый месяц. И это неудивительно, если брать в расчет, что госпитальное хозяйство включало в себя около двадцати пяти различных служб, носивших только чисто медицинский характер, и это не считая других, которые занимались быть обеспечением и поддержанием в нормальном состоянии уникальной техники. Правда, большую часть нагрузки опять же во всех сферах жизни и деятельности госпиталя взяли на себя универсальные медицинские автоматы. Часть из них была типа «Андроид» – они делились на тех, у кого на комбинезонах значилась красная литера "М", что означало «медиколог», и черная литера "Р", что расшифровывалось, как «ремонтник». Во всяком случае, людей из обслуживающего персонала здесь не требовалось. Госпиталь был совершенно уникальным автоматизированным комплексом, который мог обслуживать один врач. А как раз это полностью устраивало Сомова, привыкшего работать в госпиталях-автоматах. Одиночество и было то, что так нужно ему, дабы разобраться в своих проблемах и прийти в себя.
Как врач-практик он томился без живой работы непосредственно с пациентами. Однако и эта работа вскоре появилась – к шлюзу-переходнику космогоспиталя, зависшего на расстоянии нескольких светолет от ближайшего светила, прибыл первый санитарный транспорт с пятнадцатью пациентами, собранными с семи ближайших к станции миров.
Сомов привык фиксировать медицинские данные во время осмотра больных, сбора анамнеза, при проведении тех или иных медицинских манипуляций в памяти компьютера, который позволял воспроизвести любую информацию, как только в ней появлялась необходимость. И это помогало госпитальеру, продумать и оценить свои действия у постели каждого больного.
Поскольку в суете приема первых больных из-за оказания им срочной специализированный медицинской помощи Сомов не смог выкроить достаточно свободного времени, чтобы не торопясь прослушать видео– и аудиозаписи, сделанные компьютером, он решил сделать это при первом удобном случае. И такая возможность представилась в конце третьих суток после прибытия первого санитарного транспорта.
Сидя в рабочем кабинете, Сомов отключил электронного информатора, неустанно долдонившего обо всех текущих госпитальных событиях, оставив включенной только связь экстренного вызова. После чего назвал центральному компьютеру кодовую фразу, под которой хранились его собственные речи:
– Компьютер! «Б-5» с последнего документа, – дал команду электронному мозгу Сомов.
